– И что мне с ним делать?

Вопрос не к тому, что теперь, будучи обеспеченной женщиной, я уже не нуждалась в деньгах. Просто с алмазом связано столько воспоминаний, что уж носить его на шее я не смогу, а запихать его в дальний сейф выглядело кощунством.

– Не знаю, – расслабленно пожал плечами Рэйф, устраиваясь на подушках. Он потянул меня за собой, и теперь я рассматривала камень, опустив ему голову на плечо. – Может, пожертвуешь в какой-то благотворительный фонд?

– Слышу в твоем голосе издевку.

– Почему? – усмехнулся Рэйф. – Я занимаюсь благотворительностью.

– Чтобы не платить налоги.

– Это не главная причина.

– Очищаешь себе карму?

– Что-то вроде. Правда, есть подозрение, что где-то меня обманули, – сказал мужчина. – Ну и как насчет работы? Поможешь с оценкой пиратских сокровищ и их распределением, или мне к кому-то другому в дом ломиться?

Я усмехнулась.

– Ну раз ты уже внес предоплату, у меня нет выбора.

– Отлично. Тогда тебе придется паковать вещи, у меня завтра вечером назначена встреча с одним частным коллекционером в Чикаго…

– Чикаго? – Я аж подскочила. – Какой Чикаго? Какой частный коллекционер? Ты чем думал вообще? Тебя государственные представители Великобритании в клочья разорвут, если узнают об этом.

– Вот поэтому мне и нужна твоя помощь, – самодовольно подчеркнул Рэйф.

– Ты неисправим.

– В этом мое очарование.

====== – 16 – Алмаз ======

Рассчитывала ли я провести время с пользой? Да. С наслаждением – определенно. Разъезжая на дорогом автомобиле, ужиная в лучших ресторанах Нью-Йорка, да еще и проводя ночи с невероятно очаровательным ублюдком? Без вариантов. В принципе, тенденция сохранилась, но не в том направлении, на которое я рассчитывала. Я действительно сидела за рулем отличной машины, ужинала в ресторанах и большую часть времени проводила с мужчиной, но… это, скорее, не спорткар, скандинавский ресторан Aska и Рэйф, а BMW, McDonalds и мой любимый мистер Уолтер Бронкс.

Короче, это тот случай, когда тебя наняли на работу и ты работал. С Европейскими музейными фондами Рэйф не очень-то и хотел иметь дело, едва до ссоры не дошло, чтобы склонить его отдать хоть какую-то часть Лувру и, заодно, Британскому музею. Идею с Лувром Уолтер Бронкс не оценил по достоинству, но с Британским музеем он оказался солидарен.

Почему я оказалась неожиданно в Нью-Йорке? Я же в какой-то степени фрилансер, работать на стороне клиента наиболее удобно, мне даже отвели небольшой кабинет в главном офисе компании. Как наниматель Рэйф оказался еще той занозой, из десяти вариантов покупателей он в лучшем случае останавливался на одном или двух. Потому что с этим он когда-то поссорился, этот не вызывает доверия, у этого зуб на его отца, а насчет того звезды не сошлись…

Если бы не Уолтер, кто-то из нас точно убил бы другого. С такими клиентами я предпочитала не работать,они руководились, скорее, амбициями и сиюминутными желаниями, чем смотрели в перспективу. Мне бы вряд ли удалось склонить Рэйфа к наиболее выгодным сделкам, если бы не помощь Уолтера – он убедил мужчину принять некоторые условия.

Уж и не припомню, когда в последний раз работа меня так выматывала. О романтичных посиделках, и уж тем более страстных ночных играх пришлось позабыть на несколько недель. Мне не то что сексом не хотелось заниматься с Рэйфом, я его видеть не могла, настолько он уже мозг вынес своими закидонами. Ирония в том, что если бы не Уолтер, оказавшийся милейшим человеком, я бы не выдержала. Он умел найти подход к Рэйфу, в то время как мне приходилось заранее настраивать себя на каждый деловой разговор.

Пять недель незабываемых впечатлений. Под конец, когда практически все сделки были завершены, и я начала планировать возвращение в Париж, случилось два момента. Первый – мне удалось побыть с Рэйфом вне деловой обстановки, отмечая, так сказать, удачно пройденный этап дела. Он выглядел довольным, но не сказать, что счастливым, и мне прекрасно известна причина. Общественность запомнит его как первооткрывателя, но мы с ним знали правду – не он нашел сокровища Эвери.

Курьез заключался, к сожалению, не в этом. Когда мы глубокой ночью прогуливались по городу, он озвучил весьма любопытную вещь:

– Ты никогда не думала вернуться обратно?

– В смысле?

– В Штаты.

За секунду у меня в голове сложился столь сложный пазл, что я предпочла прикинуться дурочкой и беззаботно пожать плечами.

– В Париже тоже неплохо, там сейчас вся моя жизнь.

– Прямо вся?

Прикидываться дурочкой порой удавалось даже чересчур хорошо. Жаль, что собеседник практически всегда улавливал, когда я пыталась уйти от ответа. Я сказала, не обдумав слова, отчего вышло, что на возможное предложение вернуться в Штаты я ответила возможным отказом. Либо я себя умудрилась накрутить, либо Рэйфа и впрямь не обрадовал ответ.

Но это не самое запоминающееся событие из поездки в США. Помимо прочего меня невыносимо мучила совесть. Как бы то ни было, а смириться с тем, что оставила Дрейков на произвол судьбы, я никак не могла. Вина сжирала меня изнутри, и если бы им не удалось выбраться, никакие радости жизни не спасли бы от депрессии.

Правильно говорят, что в большинстве случаев мы извиняемся не ради тех, перед кем провинились, а для себя. Цени я хоть немного наше общее прошлое, проглотила бы ноющее эго и вернулась бы в Париж, а не отправилась на другой конец Штатов. Чтобы сказать «извини», чтобы показать, как сильно я раскаивалась.

Да. Именно за этим. Как в старые добрые времена, когда, увидев меня на пороге, Нейтан бы обрадовался. А не застыл с изображением шока на лице, из-под которого быстро пробилась злость.

– Убирайся отсюда…

– Нейтан, я…

– Убирайся! – Он вытолкнул меня с крыльца, захлопнув за собой дверь, словно перед ним находилась не одна единственная женщина, а банда байкеров. – Как у тебя вообще наглости хватило прийти ко мне домой?! Уходи, Джулс, клянусь, я вызову полицию!

И что он скажет? Что я скажу? Я предполагала, что Нейтан будет недоволен, но им овладела столь сильная ярость, которой я ничего не могла противопоставить.

– Если я еще раз тебя здесь увижу, – сдержано, но не менее грозно произнес мужчина, – я за себя не ручаюсь.

Когда ты предаешь людей, Джулс, будь готова, что тебя не встретят с распростертыми объятиями. А самое смешное – я искренне надеялась помириться, и мусолила эту мысль после не один день, как маленькая девочка, искренне недоумевающая, почему ее отвергли. Ты выбрала дракона, принцесса, разумеется, прекрасный рыцарь будет теперь и на тебя мечом замахиваться. Нейтану бесполезно объяснять, что тогда мною овладела обида на Сэма, да и сейчас я не отпускала ее.

Я отважилась прийти к нему не столько ради извинений, сколько заверить, что Рэйф не побеспокоит его – я сделаю все, чтобы они с Еленой не тревожились. В итоге и от меня, похоже, им тоже нужна защита. Все стало чересчур запутано.

– Да?

– Да? – встрепенулась я. – Да.

– Что «да»? – уточнила Аннет. – О чем я говорила?

– Понятия не имею. Прости.

Погода уже не радовала большим количеством солнечных дней, дожди усилились, пальто стало неотъемлемой частью гардероба. С улиц убрали летние веранды, столики занесли внутрь, и теперь мы с Аннет сидели у окна кофейни, наблюдая за городской суетой промозглого декабрьского утра. Точнее, я уставилась наружу пустым взглядом, пока мой кофе остывал.

– Поездка не задалась? Ты ведь говорила, что вам удалось решить большую часть вопросов… только я до сих пор поверить не могу, что ты ничего не выторговала для нашего фонда, – в шутку упрекнула меня Аннет, делая глоток кофе. Она явно рассчитывала растормошить меня, вызвать хоть какую-то реакцию, но я только кисло улыбнулась. – Так, выкладывай. На тебе лица нет.

– Нет, все прошло нормально. Напряженно, но мы достигли более-менее ожидаемого результата.

– Так в чем же проблема?

Ох, дорогая, с какой бы начать?