Если меня когда-нибудь спросят, как выглядит ужас, я смогу дать ответ. Он обвивал холодными щупальцами, ослеплял непроглядной мглой, заливал легкие, не позволяя сделать вдох. Удерживал на тонкой цепи, медленно, но стремительно утаскивая на темное ледяное дно.
От ужаса и холода кожу стянуло на затылке, сердце также бешено стучало по ребрам, как и я металась из стороны в сторону, пытаясь высвободиться из наручников. Надин лишь частично повернула затвор, ослабив металлическое кольцо, но не расцепив полностью. Ключ выпал. Я крутила запястьем, не обращая внимания на боль и жжение в легкий, как обезумевшая дергалась и едва не кричала в беспамятном ужасе.
Собрав силы, я уперлась ногами в борта лодки и принялась тянуть руку, ощущая, как холодный металл сдавливает суставы до хруста, но медленно сползает. Миг долгожданной свободы ударил столь пьянящей радостью, что я не обратила внимания на боль в большом пальце. У меня темнело в глазах, только вспышки молний подсказывали, где верх, а где низ. Легкие и глотку раздирало, словно внутрь залетело с десяток ос – я буквально слышала их жужжание. С каждой секундой я все сильнее и отчаяннее гребла руками, отталкивалась ногами, пока не вынырнула на поверхность.
Воздух. Проливной дождь. Я выбралась.
Но я и об этом не успела подумать, меня вновь накрыло волной, утащив на глубину. Ну уж нет, я так просто не сдамся. Буду бороться до последнего, черт подери! Я не помру! Ни за что!
Хотя, признаться, вырывать свою жизнь из лап смерти довольно сложно. Каждое движение давалось через боль. Когда казалось, что сил не осталось, приходилось повторять «ты сможешь проплыть еще метр… еще один… еще». И так, метр за метром, благодаря самовнушению я оказалась достаточно близко к острову, чтобы волны выбросили меня на берег.
Первое мгновение, чувствуя вязкий песок под ногами и руками, я пыталась плыть, затем додумалась встать на четвереньки и ползти, ползти до тех пор, пока страшная буря не осталась позади. Согнувшись пополам, первым делом хотелось упасть и расслабиться, но живот скрутило острым спазмом. Я наглоталась воды, которую пришлось выплевывать обратно – соль и желчь ядом обожгли глотку.
Завалившись на бок, я позволила себе чуть расслабиться, подумать, что все позади. Зря. Как только адреналин выгорел, меня пробила сильная дрожь – от холода, напряжения, боли и ужаса. Я чуть не умерла… чуть не умерла… чудом. Если бы Надин не успела хоть немного ослабить наручники, я бы не выбралась, и лодка затянула бы меня на дно. В параллельной вселенной моя копия погибла, захлебнувшись…
Как же я хотела плакать, однако организм упрямился, меня хватило только на отчаянный вой. Приключения, мать их. Просто невероятно!
Дождь медленно отступал, уходил дальше вместе с громом, за которыми, как мне показалось, раздавались звуки выстрелов. Может, показалось, может, нет.
Когда сердце успокоилось и меня перестало колотить, как от лихорадки, я не без труда поднялась на ноги и осмотрелась. Одна посреди хаоса. Ну вот надо было так попасть, серьезно… Я не видела Надин, ни мужика, который стоял за штурвалом. Неподалеку сквозь бурю рассекали другие лодки, и мне бы хотелось привлечь внимание, но меня разрывало от противоречий.
Из огня, да в полымя. Не вернусь к плохим парням, и вовсе сгину на необитаемом острове. Поиски сокровищ, приключения… Рэйфу стоило также оказаться прикованным к лодке и уйти с ней под воду, чтобы вдолбить себе в голову, что главное сокровище – это не золото пиратов, а жизнь!
Меня выбросило в небольшую бухту, а лодки, судя по мелькающим фонарям, отходили к более широкому пляжу, до которого мне предстояло продираться сквозь джунгли. Спасибо, что не густые и дремучие. Но будь здесь хоть дорога, выстеленная из желтого кирпича, легче не стало бы.
Дрожь одолевала все сильнее с каждым шагом. Ноги не гнулись, от набегающего ветра мокрая одежда быстро забирала тепло, и я начинала замерзать. Меня трясло от холода, но по большей части от злости, благодаря которой я находила силы идти вперед.
Широкий песчаный берег тянулся до высоких скал, которые выглядели угольно-черными в тени дождевых облаков. Несколько лодок дрейфовало рядом с песчаной грядой, люди перетаскивали ящики, носились, как муравьи, ругаясь и махая руками. Все были на взводе, и не удивительно, учитывая, что своей жаждой первенства Рэйф чуть не угробил их на месте. Не каждому повезло, как мне. Если мне вообще повезло.
В состоянии аффекта, балансируя на тонкой грани изнеможения и истерии, я с трудом соображала. Опознала по прическе Надин – она пребывала в ярости. Взгляд соскользнул на человека, с которым она спорила, а дальше – красная пелена. Вспыхнула пульсирующая боль в запястье.
– Там!.. Смотрите! – эхом раздался голос одного из наемников.
– Господи… ты жива! Слава богу, я думал…
Да срать я хотела, что ты думал. Не знаю, что оборвало Рэйфа на полуслове раньше – мой яростный истеричный вопль или кулак, прилетевший ему в лицо. Я набросилась на него, вцепилась в футболку и хотела разодрать на куски, словно дикая кошка, и воплотила бы план в жизнь, если бы Надин не оттащила бы меня.
– Я чуть не сдохла из-за тебя!!! Ублюдок! Потехи ради решил посадить меня на цепь, а я чуть на корм рыбам не пошла!..
– Джулия, успокойся! – Закричала мне под ухо Надин.
Я брыкалась и рвалась на волю, однако крепкие руки удерживали меня на месте, а затем и вовсе перебросились на шею в удушающий захват.
– Успокойся! – Жестко повторила Надин. – Успокойся.
Она не поставила цель задушить меня, но крепкая хватка помогла обуздать рвущуюся наружу злость. Я тяжело дышала, вцепившись пальцами в руки Надин с такой силой, что наверняка останутся синяки. А вот глаза мои продолжали гореть обжигающим пламенем при виде Рэйфа. Его явно удивила моя бурная реакция, во взгляде так и читался вопрос «все было настолько плохо?».
– Отпусти, я не буду драться, – процедила я сквозь сжатые зубы.
Надин помедлила и готовилась к тому, что я снова озверею и наброшусь мужчину, но нет, никому я такого удовольствия не составлю. Даже себе.
– Только попробуй еще раз надеть на меня наручники.
На мое злобное бормотание Рэйф только покачал головой и развел руками. От этого жеста, будто он делал одолжение, у меня кровь отхлынула от лица. Возможно, и потому, что я дико замерзла. Но меня поразила его реакция. Может, он и испугался, но признавать слабость отказывался даже перед собой.
Мы одна команда, бла-бла-бла. В гробу я видала такую команду, причем, в прямом смысле слова.
Буря утихла через час, несколькими позже тучи начали рассасываться, открывая первые пятна голубого неба. Все это время я сидела под пальмой, смотря за горизонт потерянным взглядом. Сначала меня било крупной дрожью от нервозности и холода, но потом сознание начало утекать куда-то в песок вместе с дождевыми каплями. Проснулась я не от заботливого прикосновения, а потому что свалилась на бок и ударилась щекой. Ощущение отвратительное. Если бы солнце не пробилось сквозь облака, я бы, отдай и не греши, померла бы прямо здесь по собственной воле.
Открыть глаза и вернуться к реальности пришлось из-за звука приближающихся шагов, как бы я ни пыталась до последнего притворяться откинувшимся на дерево покойником. Рэйф опустился на корточки – «на колено» язык не поворачивался сказать, уж если и сделает предложение, то о быстрой смерти, о чем красноречиво говорил пистолет в его руке. Я смотрела без всякой радости, разбухая не то от злости, не то от влаги.
– Неловко получилось, – качнул он головой, как болванчик, и нервная улыбка на его губах казалась не менее глупой.
Неловко… что, простите?
– Ты надо мной издеваешься? – покинуто уточнила я. – Из-за тебя я чуть не умерла.
– Я мог предвидеть твою попытку побега, но не смерть.
У меня почти что челюсть не падала, но поскольку сил подобрать ее вряд ли хватит, поддаваться эмоциям тоже не имело смысла.
– Да, посреди открытого океана. Вариантов для бегства хоть отбавляй.
