– Я не согласна, магистр. Я вполне могу постоять за себя.

– Ваша смелость не подвергается сомнениям, сенатор, – сказала Алена, – однако магистр Винду прав – мы имеем дело с носителями Силы, а не обычными наемниками. Будь вы вчера в апартаментах, то могли бы пострадать.

– Она права, Падме, тебе лучше уехать, – довольно сухо произнес Энакин, даже не смотря на собеседницу. – Мы пробудем на Вустри пару дней, попытаемся отыскать этого Гавриэля и его последователей. И твоему информатору тоже следует улететь.

– Нет, не согласна, – вмешалась Алена, поймав на себе растерянные взгляды. – Если ее информатор улетит, то за ним с высокой вероятностью отправится Гавриэль и его последователи.

– Но этой ночью он не напал, – возразила Падме, – с чего нападать сейчас?

– Это как минимум заставит их покинуть планету вслед за информатором, может подтолкнуть. Я надеюсь, что они, скорее, обрушат на нас с Энакином злость и выйдут из тени, однако не хочется рисковать. К тому же вы сказали, что ваш информатор позаботился о своей защите.

После столь громогласного заявления в комнате воцарилась угнетающая тишина, разбиваемая пением птиц, которое заносил ветер из открытого окна. На этот раз апартаменты расположились с видом на огромное озеро, откуда никто не сможет подкрасться незамеченным.

– Сенатор, возвращайтесь на Корусант, – поставил точку в разговоре Винду. – А вы двое действуйте менее вызывающе. И постарайтесь не умереть.

Провожать сенатора Амидалу до шатла Алена не стала, и до того хватило неловкости и напряжения между ними с Энакином. Пусть попрощается со своей принцессой наедине. Даже от мысли, что между этими двумя есть связь, девушку передергивало. Не сказать, что в ней говорила ревность. Хотя, почему нет? Она ревновала свободу выбора, которой ей не хватало долгие годы.

Успокоить мысли помогла медитация в парке. Спокойный климат Вустри, густая растительность, которая поглощала звуки города, идеально подходили для уединения. Алена не боялась, что на нее нападут; вчера ее разум затмили эмоции и звуки с улицы, теперь она будет осторожнее. К тому же им требовалось выманить Гавриэля, если повезет – сам придет.

Только спокойно не сиделось, чтобы подавить излишние переживания, пришлось перейти к физическим упражнениям. Хочешь отвлечься от раздражения на окружающих – медитируй в стойке на руках, начнешь думать только о том, как бы не упасть. Будучи юнлингом, Алена по глупости едва не испортила суставы в кистях, полагая, что действительно нужно стоять на руках, а не поддерживать себя Силой.

Прохладный ветер мягко гладил кожу, свет, проскальзывающий между листвой, игриво падал на закрытые глаза. В воздухе пахло сыростью и землей. Алена слышала малейшие шорохи и волнения в Силе, поэтому подкрасться незамеченным к ней вряд ли бы кому удалось.

Аккуратно опустив ноги на землю, Алена открыла глаза.

– Подкрадываться ко мне во время медитаций бесполезно, – подметила Алена, обернувшись к скрывающемуся за деревом человеку: – Сенатор покинула Вустри?

– Да, я проводил Падме.

– Хорошо, теперь ей точно ничего не будет грозить.

– А ты не боишься, что на тебя опять нападут? Ты здесь одна.

– Выйди из-за дерева, пожалуйста.

Девушке не нравилось говорить с кустом, голос Энакина терялся в зарослях, и приходилось напрягать слух. Не удивительно, что он не хотел говорить лицом к лицу, – солнечную поляну будто накрыло серой грозовой тучей. Он злился, но куда сильнее беспокоился о чем-то.

– Хочешь обсудить?..

– Нет, не хочу.

– А стоило бы, – вздохнула Алена, присев на поваленное дерево в тени, откуда открывался прекрасный вид на озеро.

– Это мое личное дело, и я бы не хотел выслушивать чье-то мнение.

– А я бы хотела выслушать твое мнение, Энакин, – не в пример парню, сохраняя печальное спокойствие, сказала Алена, чем заставила собеседника насторожиться. – Сейчас нас никто не слышит, и это хорошо. Потому что я подозреваю, что только ты сможешь понять, почему я сделала то, что сделала.

– С чего такая уверенность, что я пойму мотив хладнокровного убийства? Нет… даже не хладнокровного, а жестокого. И ее не обязательно было убивать!

– А что мы делаем, по-твоему, в этой войне? Что делают остальные? Убивают. Но я делаю это без эмоций. К тому же эта ведьма собиралась напасть на тебя.

– Я такого не заметил.

– Потому что не почувствовал ее настрой, поскольку твои мысли крутились вокруг Падме Амидалы: «главное защитить ее», «а если пострадает Падме?». Так ты думал?

Алена попыталась перехватить взгляд Энакина, но парень отвернулся и нахмурился, борясь с негодованием, отказываясь признать правоту услышанных слов. Ведь он действительно был поглощен лишь безопасностью любимой.

Энакин долгий миг боролся с собой, отказываясь признавать чужую правоту, но в итоге сдался и шумно выдохнул. Выглядело так, будто маленький ребенок делал большое одолжение зазнавшемуся воспитателю. Он неспеша присел рядом, и какое-то время их окружали лишь звуки природы.

Спокойствие. Умиротворение.

– Я не подхожу под профиль джедая-стража, мое искусство фехтования уступает владению Силой. Магистр Винду возлагал на меня большие надежды и хотел, чтобы я пошла по пути джедая-консула. И могла бы стать лучшей в своем поколении, если приложила бы максимум усилий.

– Но почему решила изменить специализацию?

– А почему ты решил открыться сенатору Амидале? – Получив в ответ удивленный взгляд, Алена тепло улыбнулась. – Потому что следовал за своими желаниями. Отрекись ты от своих чувств, то мог бы стать великим воином и адептом ордена. Также и я, если бы закрыла глаза на свои желания, возможно, стала бы лучшим за последнее время джедаем-консулом.

– Прямо лучшим? – Дружески подшутил парень.

– Магистр Винду видел во мне потенциал, и словно родитель, он хотел, чтобы я продолжила его дело, но пошла своим путем. – Сняв с пояса меч, Алена вытянула его перед собой и покрутила в руке. – Во время испытаний, когда мы отправились в пещеру за поиском кристалла, я нашла ярко-насыщенный зеленый кристалл. Известно, что такие камни выпадают избранникам пути Силы. Голубой – тем, кто имеет куда более лучший контроль над своим телом, является мастером боевых искусств.

– Но у тебя желтый кристалл.

– Мне стоило немалых усилий отыскать его. Он не обладает способностью концентрировать в себе огромные потоки Силы, нежели зеленый. Это не позволяет вложиться полностью в удар, например, однако главное преимущество желтого кристалла в другом – в балансе.

– Но ты сказала, что фехтование – не твоя сильная сторона. Так в чем же баланс?

– Я имею в виду не баланс, которому учат в ордене. Это не баланс, Энакин, это укрепление связи со Светлой стороной Силы. Мы медитируем, учимся спокойствию, иными словами – познаем только Светлую сторону, но где здесь баланс? – Разместив рукоять меча на пальце, Алена принялась медленно покачивать ей из стороны в сторону. – Баланс – это умение находится посередине, а мы смещены в одну сторону, – меч сильно накренило влево, отчего практически не упал, – в то время как баланс – это нечто иное.

Какое-то время они молчали, смотря на раскачивающуюся рукоять, и чем дольше длилась пауза, тем сильнее Алена ощущала растущее в парне беспокойство.

– Скажи, о чем думаешь.

– Думаю, что начинаю понимать, почему магистр Винду не одобряет твои мысли, – нахмурился Энакин. – Ты говоришь о балансе с Темной стороной.

– Угу, – перехватив и сжав меч в руке, девушка сказала: – я не считаю Темную сторону Силы чем-то ужасным, однако ее по большей части используют злые люди.

– Потому что ситхи – зло, и даже задумываться о…

– А чем думаешь мы лучше? – Перебила его Алена. – Чем? Что убиваем в себе эмоции, вместо того чтобы разжигать? Да, Светлая сторона определенно более безопасная, это не огонь, а, скорее, вода. Но важны не стороны Силы, а люди, которые ее используют, цели, которые преследуем. И я это очень хорошо поняла, когда стала стражем.