— Что же ты творишь со мной, Кира? — спросил Давид Амирович чуть хрипловатым голосом, резко сократил расстояние, разделяющее нас, и впился в мои губы жадным поцелуем.

Душа сжалась, как перепуганный мышонок, лишившийся всех путей отступления. Сердце стало бешено колотиться. Меня тянуло к Давиду, он нравился мне как мужчина, он сводил с ума, но я не смела рассчитывать на то, что между нами могут быть хоть какие-то отношения после моего поступка.

Разорвав поцелуй, мужчина несколько секунд просидел, прислонившись своим лбом к моему, а затем резко отстранился, стал ледяным и бесчувственным:

— Уходи, Кира! Уходи, пока я не передумал! И больше не появляйся мне на глаза.

Я вошла в квартиру на едва гнущихся ногах. Сложно было осознать произошедшее, сложно осмыслить всё и принять. Заказчик попрощался со мной. Но почему Давид позволил делу зайти так далеко? Что он скрывал? Сердце глухо билось в груди, но стоило мне рухнуть на кровать и заплакать, как его удары участились. Я никогда не чувствовала себя настолько никчёмной, никогда не испытывала такого отторжения к человеку, которое появилось теперь к самой себе.

Мы с Давидом толком не узнали друг друга… Можно сказать, что наши отношения начались с постели… И у нас не было шанса на счастливое будущее, тогда почему теперь было так больно и обидно?

Захлёбываясь своими рыданиями, я пролежала на кровати немало времени, пока не вспомнила, что обещала Паше приготовить ужин. Он с заказами совсем замаялся, а ведь Андрею сейчас нужны будут немаленькие деньги на реабилитацию. Решив, что пора бы перестать жалеть себя, я поднялась на ноги и медленно побрела на кухню.

Мне не хотелось реагировать на звонящий телефон, потому что вдруг стало страшно, что это снова Заказчик… Или Давид… Вдруг он решит отыскать меня и наказать? Вдруг не сможет успокоиться и простить за предательство? Простить-то он, конечно, не сможет… Я и сама себя не прощу… А вот выйдет ли у него отпустить меня? Я вспомнила его поцелуй, пропитанный невысказанной болью, и по щекам снова потекли слёзы.

Звонок повторился, поэтому я была вынуждена пойти в комнату, достать из сумочки, которую бросила на полу, свой телефон и посмотреть на экран.

Мама.

Обычно она звонила так настойчиво, если что-то случалось… Мне стало страшно услышать дурные новости, но я поспешила ответить.

— Ну слава богу, Кира! Как дела у тебя? Почему не отвечала? — принялась волноваться мама.

— Мам, да всё в порядке у меня, — ответила я, стараясь не всхлипывать.

Прикрыв ладонью микрофон, я тяжело вздохнула. Мама могла услышать горечь в моём голосе, а я не готова была объясняться перед ней и выдумывать что-то в оправдание.

— В порядке у неё всё! Как же! Слышу ведь с голосом что-то не так! Ты давай не обманывай меня! Сердце материнское не обманешь! Чувствую я — что-то не так. С Андрюшей всё хорошо, хвала Богу, а вот с тобой — нет. Рассказывай, что приключилось?

— Я с работы уволилась, мам… Но ты не переживай, я быстро найду что-то! Я понимаю, что Андрею нужны деньги на реабилитацию, а ты работать не сможешь, да и Паша один не потянет всё!

— Ты из-за этого такая грустная? — в голосе мамы послышалось облегчение. — Не волнуйся ты за Андрея так! Всё хорошо! Наш добрый волшебник оплатил годовой курс реабилитации нашего мальчика! Кира, я до сих пор не могу поверить в то, что такие добрые люди существуют! — восхищённо произнесла мама.

Я впала в ступор от услышанного. Заказчик оплатил реабилитацию? Как он мог сделать это, если сказал, что премировать меня не за что? Не тем человеком был Заказчик, чтобы выдавать ещё и премию. Что он задумал? Неужели почувствовал обман и решил наказать меня ещё сильнее? Что он попросит за дополнительные деньги? Нет… Этого я не просила. Он не должен был так поступать… Не должен!

— Ты ничего не говорила о курсе реабилитации… Ты уверена, что это он оплатил? — не сдержалась я, пытаясь припомнить, на самом ли деле мама не успела мне сообщить эту новость.

— Ну конечно, милая! Он, когда приезжал, сказал, что потом и на море отправит нас. Андрюше ведь нужно море, но это, когда Паша отпуск возьмёт… Одна ведь я с Андреем не справлюсь, я и без того устала сильно с больницей, со всеми этими нервами. Я забыла сказать тебе, наверное, ведь всё и не упомнишь!

Мозг отказывался воспринимать полученную информацию. Что-то не складывалось в этом пазле, вот только что именно?

— Мам, я признаться должна ещё в кое чём… — Ненадолго я замолчала, думая, стоит ли говорить маме всё сейчас, по телефону, но потом мне показалось, что так будет проще. — Я беременна, мам. Срок пока небольшой, но… Я не буду отказываться от ребёнка! Ты должна знать.

Мама замолкла. Наверное, ей нужно было время, чтобы принять мои слова, так было даже лучше. Мне сейчас не нужны лишние вопросы, я всё равно не сумею найти на них ответ.

— А отец ребёнка? — наконец, выдавила мама.

— Там всё слишком сложно, мам, — честно призналась я, ведь говорить о том, что отцу ребёнок не нужен, я не смела — я так и не нашла в себе силы раскрыться перед Дьяволом.

— Ты не переживай, доченька! Мы справимся со всем! Мы тебе поможем! И об избавлении от ребёнка не думай даже! Поднимем на ноги, даже если отец откажется от него!

Я была рада, что мама услышала, поняла меня и не стала засыпать вопросами, пытаясь выяснить, кто же отец малыша. В замке послышался скрежет ключей, и я виновато поджала губы, вспомнив об ужине, который так и не начала готовить.

— Мам, Паша вернулся, я пойду воду на пельмени хотя бы поставлю, а то он голодный весь день.

— Да, конечно! Целую, милая! Андрюшка тоже ворочается, пойду к нему!

— Целую, мамуль!

Я отключила телефон и посмотрела в сторону коридора. Паша стоял в дверном проёме и глядел на меня, словно жалел, но не решался заговорить.

— Уладила всё со своим начальником? — всё-таки первым нарушил напряжённое молчание отчим.

Я положила телефон на кровать и поднялась на ноги, направляясь на кухню.

— Да, Паш! Прости, что ужин не успела приготовить. Только недавно вернулась. Я решила менять работу, найду что-нибудь другое…

— Кира, это он отец твоего ребёнка? — Паша внимательно посмотрел на меня, но, видимо, прочёл во взгляде то, что я не желаю обсуждать эту тему, приблизился и обнял меня: — Мы со всем справимся, дочка! Я тебе обещаю!

Прошло несколько дней с момента, когда я получил очередной пинок судьбы под зад. Кира забрала свои документы, и нам повезло не пересечься, потому что я сам не знал, как отреагировал бы на её присутствие. Душа рвалась к ней, хоть я и понимал, что так нельзя — мы с ней не знакомы даже толком, и она — предательница.

Демьяну удалось выяснить, что семя мой системный администратор отнёс в центр оплодотворения, и там пришлось выложить немаленькую сумму, чтобы мне позвонили и сообщили, кто именно будет использовать его. Ждать долго не пришлось: звонок раздался на следующий день, и девушка назвала имя, от которого вся кожа покрылась мурашками…

Даша…

Она снова вернулась в мою жизнь. Впрочем, глупо было бы надеяться, что такая стерва сбежит, поджав хвост и не вернётся, чтобы отомстить меня. Хотя за что? Мне даже смешно стало от её жалкой попытки отравить мою жизнь. Желала шантажировать меня наследником? Дурочка!

Телефон зазвонил, и я вздрогнул, резко схватив его в руку. Всё это время я ждал, что Кира позвонит мне, что решит поговорить со мной обо всём, извиниться. Впрочем, я ясно дал ей понять, чтобы не звонила. Глупо было надеяться, что она испытывала хоть толику того нездорового влечения, которое тянуло меня к ней.

Мама…

Я примерно представлял, каким будет наш разговор с ней, но рассчитывал, что в этот раз мы обойдёмся без до боли затёртых словах о моём отце.

— Давид, — сухим голосом начала мама.

— Слушаю, — ответил я, бросив взгляд в окно.