В третьем классе она обратила внимание на застенчивого рыжего Славу Алексеенко. Юлька млела, глядя в зелёные глаза Славы, обрамлённые белёсыми ресницами. Ей нравились его веснушки, густо усыпавшие лицо, шею, даже руки и ноги мальчика. Алексеенко тихо и робко отвечал на уроках, заставляя учителей напряжённо вслушиваться. От любого громкого крика Слава втягивал голову в плечи и озирался. Юлька взяла над ним шефство. Она занимала очередь в буфет, в столовой не давала забирать у него булочки, не позволяла мальчишкам над ним подшучивать. Юлька не обращала внимания на подколки и подначки одноклассников, называла Алексеенко своим другом. Но однажды «друг», запинаясь и краснея больше обычного, попросил оставить его в покое. Он с жаром заявил:

– Ты меня достала! Не смей подходить ко мне больше!

И столько злости проявилось в тихом голосе Славы, что она оторопела. Тогда ещё Юлька не поняла, но всей кожей ощутила глубину его ненависти. Вечером она пожаловалась матери на неблагодарного «друга».

– Он размазня. Я хотела ему помочь.

Ирина Львовна, с трудом сдерживая улыбку, поинтересовалась:

– А он просил тебя о помощи? Сама её навязала. Представь его унижение: защищает девчонка. Бедный мальчик, как же он это вытерпел.

Юлька, оскорблённая в лучших чувствах до глубины души, размазывая слезы, возмутилась:

– Я хотела как лучше. И мстительно добавила: пусть теперь получает шалбаны и пьёт чай без булочек.

– Дочик, не всё, что тебе кажется хорошим, хорошо для другого. Не навязывай помощь, если только не видишь, что она необходима. Пусть мальчик вырастает в мужчину, а ты не бери на себя лишнее.

– И всё равно он дурак, – всхлипнула Юлька и пробурчала: – Ненавижу его.

Со Славой они помирились через год во время турпохода в лес. Юлька споткнулась, повредила лодыжку и не могла нести свой рюкзак. Алексеенко, чтобы она могла опираться, подал толстую палку, забрал у неё рюкзак. На привале Юлька искренне поблагодарила одноклассника. Слава покраснел, но довольным голосом ответил:

– Да чего там. Я рад помочь.

Отношения у них наладились, но, кроме дружеских чувств, ничего другого Юлька не испытывала.

Четвёртый класс Юлька проскочила без увлечений, а пятый ознаменовался новой влюблённостью. На этот раз её покорил Валерий Марков. Она сначала спокойно слушала его увлекательный доклад по биологии, потом спор с учительницей и вдруг осознала: Валера самый умный мальчик, которого она знает. Самое интересное, это не было для неё открытием. Марков с третьего класса стал головной болью всех учителей. Ладно бы он только обладал феноменальной памятью и большими способностями, к сожалению, природа наградила его ещё и вредным, ехидным характером. Валера усердно готовился к занятиям, выискивая к каждой теме урока малоизвестные факты. Он обожал задавать каверзные вопросы учителям, и сам любил щегольнуть знаниями. Юлька смотрела на его кучерявые чёрные волосы, узкие губы, семитский тип лица и понимала: Марков – необыкновенный мальчик. Она даже стала лучше учиться, чтобы обратить на себя внимание Валеры. Несколько раз ловила его одобрительные взгляды, если вдруг удавалось ответить на отлично и показать знания сверх школьного материала. Стычка с Марковым стала неожиданностью для Юльки.

– Алхазова, к тебе серьёзный разговор, – сказал Валера, после уроков. – А ты, Ложкина иди, иди, – невежливо выпроводил он Марину. – Подожди её возле школы.

Глаза Марины загорелись любопытством, а лицо разочарованно вытянулось. Проследив, как Ложкина закрыла дверь, он глянул на Юльку сверху вниз. Та ожидала предложения дружбы или приглашения в кино на мультики. Как раз на афише возле дома Культуры висело объявление о новом мультфильме.

– Ты, Юлька, умная, но ведёшь себя, как полная дура, – начал Марков.

Она заподозрила, что приглашения не будет, и насторожилась.

– Ты должна ценить свои знания и не разбрасываться ими налево и направо.

Юлька растерянно пробормотала, не понимая, к чему он клонит.

– Пообещай, что больше не будешь давать списывать. Пусть сами учатся. Неужели тебе не жалко, что ты стараешься, а они слизывают и получают четвёрки?

– Не жалко, – призналась она. – Пусть списывают.

Валера со злостью процедил:

– Дура!

Юлька обиделась. Разочарование от несбывшихся ожиданий накрыло её с головой, будто волна в море.

– Сам дурак.

– Да пошла ты, тупая…

– Сам тупой.

Назавтра она даже не вспомнила, что восхищалась Валерой.

В шестом классе её мыслями завладел старший брат Марины Александр. Его она тоже знала с детства, помнила хмурым насупленным пареньком, который вечно толкал в спину, чтобы они быстрее шли. Если мать Юльки работала во вторую смену, то дочь и Марина отправлялись домой с ней, а если в первую, то это приходилось делать Сашке. В юности три года разницы огромный срок – пятнадцатилетний мальчик казался Юльке совсем взрослым. Ей не приходило в голову глянуть на него как-то иначе. В тот судьбоносный день она и Марина сидели в доме Ложкиных у окна и, усердно слюнявя карандаши, раскрашивали школьную стенгазету. Сашка занимался на турнике. Он успел сделать несколько подходов, устал, принялся разминать руки, собираясь крутить солнышко. Юлька, отвлёкшись на минутку от листа ватмана, рассеянно посмотрела в окно. Заметила раздетого по пояс брата подруги, вспомнила про кубики на прессе, о которых слышала раньше, заинтересованно поискала их у Сашки. Он подпрыгнул, схватился за перекладину, раскачался и сделал солнышко.

– Ух, ты! – вырвалось у Юльки.

Маринка подняла голову.

– Ты ещё не видела, как он на руках ходит и назад кувыркается.

Сашка спрыгнул с турника, сделал несколько упражнений руками. Юлька завороженно наблюдала за игрой мышц на его теле, впервые подумала: как красиво!

– Эй, – помахала перед её лицом Марина. – Ты о чём задумалась?

Юлька опустила глаза, вспыхнувшие щёки выдали её с головой. Неизвестно, что решила подруга, но, закатив глаза, мечтательно произнесла:

– Было б здорово, если бы вы с Сашкой поженились, – хихикнув, добавила: – Когда вырастете, конечно. Мы бы стали родственницами. А давно тебе мой брат нравится?

Юльке не хотелось признаваться, мол, только что понравился. Она пожала плечами.

– Какая ты скрытная. А ещё подруга! – обиделась Марина. – Хочешь, я намекну Сашке?

– Нет! – испугалась Юлька. Пожалуйста-пожалуйста, ничего ему не говори.

На удлинённом лице подруги, придававшем ей сходство с мордочкой жеребёнка, появилось хитрое лукавое выражение.

– Ладно. Пусть сам заметит.

Зная за Мариной неумение держать язык за зубами, Юлька взмолилась:

– Обещай!

– Чтоб мне сдохнуть, – поклялась подруга. – Еле слышно, почти про себя, добавила: – Через тысячу лет.

Теперь в гости к Ложкиным Юлька стала собираться тщательнее, она больше не позволяла себе появляться у них с немытыми волосами и в мятой футболке. Александра она видела мельком, к сожалению, он больше не занимался на турнике, когда она бывала у них в гостях. Обычно он небрежно бросал:

– Привет, малявка. Много двоек таскаешь? – И, не слушая ответа, шёл либо в свою комнату, либо на улицу к друзьям.

Юльке оказалось достаточно и этих встреч, она и не помышляла о большем. Маринка же была недовольна. Как так? Развития романа не происходило. Ей хотелось движения, страстей. Сама Марина не знала, что такое влюблённость, пыталась представить, что это за чувство и не могла. Она любила родителей, совсем немножко брата, ещё меньше бабушку с дедушкой. На большее её хладнокровной спокойной душе чувств не хватало. Решив сдвинуть ситуацию с мёртвой точки, как-то вечером Марина заявилась в комнату к брату. Тот на минуту оторвался от компьютера.

– Чего надо? Только быстро говори, пока у меня игра не загрузилась.

Маринка уселась на диван, служивший Сашке для сна, посмотрела в потолок и поинтересовалась:

– Тебе нравится какая-нибудь девочка?

Брат поднял брови.

– А тебе какое дело?