Казалось Шогес захлебнется воздухом. Он вскочил.

   -Предательство! Мы столько положили жизней, целый гвардейский полк был отдан на убой! Я не верю в это, Авзавур никогда бы на это не пошел!

   Ван Фаррел иронично улыбнулся

   -Он делал и более жуткие вещи. Не все так плохо для Эбисана, вы малая жертва ради спасения целой империи - оттягивается время для сбора сил. Что- то будет, не могу сказать что.

   Златогор как будто вынырнул из ступора

   -Куда их могло занести?

   Сэдрик взглянул на Хастгарийца

   -Никаких резких движений Барберианин

   -Не зови меня так!

   -Простите. Ради этого король и послал меня сюда. Кланы Хастгарда важная часть его планов,...но я немного их подправлю...Марун будет спасен

   -Мне все равно какой мор возьмет этот городишко, где мой отец?- не унимался Злат

   -Этого я не ведаю

   От новостей пришедших сквозь темный Марунийский лес вместе с магом, Шогес будто побывал под пресом маслобойщика

   -Какая несправедливость, шесть сотен лучших воинов, на заклание как баранов, я этого не могу простить и понять. А как же тогда наемники? Настронимо?

   -Настронимо был послан прикрывать меня в случае провала ... Я отказывался от такой услуги. Авзавур упрямец.

   -Глупо, абсолютная глупость - отчаянно замотал головой Августо, прижимая ладонями виски.

   -Мне надо поговорить с вашим магом. Где он?- спросил Сэдрик.

   Шогес некоторое время молчал, будто собирался с силами

   -У епископа, они в храме - мрачно проговорил он

   Златогор затянул ремни наплечников, оправил полы кольчуги. Сунул руки в перчатки. Короткий взгляд на мага. Его взяла привычная ярость. Резким движением руки он сбросил посуду, схватил топоры и быстро вышел прочь.

   В комнате повисла тишина, которую спустя какое то время разрушил Сэдрик ван Фаррел.

   Глупая импульсивность. Он еще ко мне придет.

   .................................................................................

   Мокли, долго приходил в себя после внезапного появления гостей, и Гленван не очень - то учтиво себя вел, мог бы старость уважить - обидно.

   Старик отпил вина, загодя припрятанного за валуном у ограды - ему его принес Хайнц - неплохой мужик, малословный, но неплохой. Положил обратно. Его взгляд уперся в исторгающие снег тучи, но внезапно вздрогнул от резкого окрика.

   - Отпирай дед, мне некогда!-

   "Опять этот бесноватый язычник"- жалобно подумал Мокли, и быстро вскочил, да подвела поясница и он, ойкнув, хватаясь за спину, потрусил ко входу башни. Дверь, как и в тот раз, едва поддалась малым старческим силам, упершись ногой и вцепившись в ручку, он едва оттянул ее, огласив стоном петель темное нутро нечестивого строения.

   - Я бы на твоем месте не ходил туда сынок - посоветовал он - опорочено там все.

   Только бешеный взгляд разъяренного великана заставил отстраниться. Злат сорвал с крюка фонарь и, взглянув еще раз, но как - то с болью, ступил внутрь.

   Все та же годовая комканая пыль, все та же сырость и осклизлый камень уходящих спиралью вверх ступень. Темнота и мрак мыслей как все единое и только ярость позволяет чувствовать себя по настоящему живым.

   Эхо шагов вспугнуло нетопырей осенней листвой умчавшихся вниз. Посмотрел под ноги, что -то хрустнуло, приостановился. Старик был прав - место было действительно опороченным. Подошва надвое раздробила полу изгнивший череп, какой- то хищной гадины с невероятно острыми зубами, но кажется чей - то клинок успокоил ее навечно. Иссеченное разложившееся тело лежало на шесть ступеней выше. Спихнув носком останки Злато продолжил подьем.

   Он смутно помнил тот день когда портал выкинул его в Тронбурге- сеча, напряжение, стук в висках, и немыслимое неистовство, когда даже боль ран отступает перед буйством берсерка- вот все то что было и оставалось в его памяти, даже окровавленное лицо раненого крестоносца вспоминалось туманно, лишь когда появился на улицах Маруна память позволила себя использовать- Башня была темной шахтой и ничем более, оставшимся в голове мгновением

   Златогор шагнул на каменный помост, прошел к стене. Скорый подъем вынудил глубоко дышать. Ровно сотня рун, где каждая обозначает какой то портал, многие путешественники их знали все, были написаны карты, только последнее время многое поменялось. Какие - то руны уже считались исчезнувшими, какие то просто опасными, а некоторые вели напрямую к неминуемой смерти, такой отсев выделял только тридцать три портала ничем не угрожающих пилигримам, паломникам и купцам. Среди этой древней таблицы, будто вырезанной каким - то мудрецом на каменной поверхности следовало выделить нужную. Пещерная яма - обозначалась руной Гекта, ее смысл давно утерялся во времени и в современности приобрел иной с иным названием - полностью сопряженным с порталом Хастгардских гор.

   Ладонь мягко коснулась гладкой поверхности гранита и в кожу, будто вонзилась сотня мелких иголок. Нет, не то что бы боль, но рука сама непроизвольно отдернулась назад - вырубленная кем - то руна сделалась красной, обрела соломенный цвет раскаленного железа и в конце ослепила голубоватым ярчайшим светом, заполонившим все черную утробу башни. Златогор сощурился и отвернулся, ожидая следующего действа магической природы. Под потолком зашевелились снулые нетопыри, запищали, задергались. Воздух пробудился, закружил вихрем, взвевая все что, давно осело, пол, словно ожил, стал податливым как будто зыбун и вдруг вспышка, и абсолютное отсутствие веса - ему всегда нравился этот момент, видимо так чувствует себя птица, когда парит над горами, высматривая добычу.