- Долина Чистых Родников! - радостно закричала Орлеция. - Мы дома!
Девушки быстро, как им казалось, спустились вниз и припали к холодной струе, бившей из половинки дерева. Не было сил оторваться от вкуснейшей воды. Чуть выше по склону виднелись обычные бревенчатые избушки, кое-где из отверстий в крышах шел дымок. Огороды, сарайчики, еще какие-то постройки, а дальше, когда уже поднялись по склону - поля, амбары и кузница. Увидев изумление на лице спутницы, Орлеция усмехнулась:
- А ты думала, мы в норах живем? Или на деревьях?
- Нет, я не думала так. У тебя тканое платье, не шкура. Но вы же лесные люди?
- А знаешь, из чего оно? Вон, смотри, у тропинки, только не тронь, она жжется. А почему мы лесные - узнаешь в свой срок.
"Крапива. Надо же. Никогда бы не подумала, что из нее можно шить одежду", - удивилась про себя воительница, думая, что ей еще многое предстоит узнать о Тиндоре и тиндорцах.
Вскоре девушки оказались возле дома Орлеции. В избушке их никто не встретил, видно все были на сенокосе или других работах.
- Ничего. Баньку протоплю. Подлечим твое плечо и выспимся.
Сапфира принялась помогать. Они наносили воды, нагрели, отмылись раствором мыльнянки и щелоком. Лекарка смазала рану на плече гостьи, дала ей такое же платье, как было у нее, и они, наскоро похлебав похлебки, так кстати стоявшей в печи, улеглись на матрасах, набитых сеном, в летней горнице и тут же уснули.
Вечером их разбудил заполошный голос:
- Доченька! Ты вернулась!
Мать накормила девушек, не спрашивая, по лесному обычаю, кто пришел вместе с дочерью. А вечером их позвали на общий круг. На большой утоптанной площадке чуть поодаль от домов горел костер. Вокруг на больших чурбаках восседали старейшины. Дальше стояли их сыновья и дочери. В самом последнем кругу - матери с малолетними детьми и молодежь.
Сначала была песня. Ее пели все. Сапфира старательно вслушивалась, надеясь хоть что-то узнать о лесном народе.
Могучий и прекрасный лес зеленый,
Главою в небеса вознесся смело,
К нему приходим мы с земным поклоном
За щедрость и терпенье без предела.
Нас птичий хор своим встречает пеньем,
Поит водою в зной родник звенящий,
Немало трав, несущих исцеленье,
От глаз непосвященных скрыто в чаще.
Жить по-простому, весело и дружно -
Таков обычай нашего народа,
Ни волшебства, ни золота не нужно
Для счастья детям матери-природы.
Горел костер, казалось, что лесной покой снисходит на усталых людей.
Один из старейшин, кряжистый мужчина с седой бородой, немного уже согнутой годами спиной и кустистыми белыми бровями ударил посохом и густым властным голосом провозгласил:
- Сегодня Богиня и духи леса явили нам великую милость! Вернусь Орлеция! Иди сюда, в круг, и поведай, что с тобой случилось.
Побледневшая от волнения Орлеция потихоньку протиснулась вперед и встала возле огня. Сапфира осторожно, стараясь не толкаться, но "протечь, словно вода", проникла в первые ряды. Теперь, когда раненое плечо почти не давало о себе знать, в ней проснулся прирожденный интерес к новому. "Может быть, здесь, у лесного народа, мне удастся понять, как устроена жизнь здесь, в Тиндоре. И почему мне дался меч Радуги". Тем временем, поклонившись в пояс старейшинам и всему Кругу, Орлеция произнесла:
- Многомудрые старейшины! Матушка моя! Братья и сестры! Расскажу я все без утайки, дабы облегчить душу и предостеречь всех. Знайте же, была я горда. Насмехалась над назначенным мне женихом. Обижала его. Считала, что лучше меня нет лекарки в лесном народе. И похитил меня демон по прозванию Скричет. И держал в своей пещере вместе с чужестранкой по имени Сапфира. Но смогли мы удержать в узде свою гордыню, и, воззвав к Великой Богине, одолели демона. И он, ослабев, выпустил добычу. Хвала Великой Богине!
- Хвала! - трижды прокричали все в круге.
- Прошу вас, многомудрые старейшины, позвольте выйти в Круг Изюбриусу.
- Изюбриус, победившая демона зовет тебя в Круг!
Присутствующие расступились, давая дорогу. Молодой человек решительным шагом приблизился к костру. В свете пламени его сжатые губы выглядели так, что было ясно: он бы дорого дал, чтобы тут не оказаться. Орлеция поклонилась ему низко-низко:
- Изюбриус! Я прошу у тебя прощения за зло, что тебе причинила. Я не смогу стать твоей женой. Но признаю твое лекарское искусство и никогда более не стану над тобой насмехаться. Урок Великой Богини! Прости! - и девушка еще раз склонилась до земли.
Сапфире показалось на миг, будто темная тень прошла по лицу парня. Или это был отблеск костра? Чувство неясной тревоги охватило молодую женщину. "Где-то теперь Аметисто? Что с ним? Ищет ли он меня?" Но суровый голос старейшины прервал ее размышления:
- Хвала Богине! Хвала Орлеции, победившей гордыню! - возгласил он, ударив оземь посохом. - В ее честь мы споем Великую песнь.
По знаку старейшины в круг вышел мужчина с музыкальным инструментом. Темная тяжелая доска с натянутыми жилами. Тонко загудели струны, и началось повествование:
