- Мы к госпоже Хвощ по важному делу, из Кин-Тугута, - ответил Гладиолус, а сам, пихнув товарища в бок, прошептал: - Слушай, до чего же он похож на большую сову. Кажется вместо волос у него перышки, да и смотрит он так, будто с трудом видит при свете.

    - Что вы там перешептываетесь? - строго спросил повар. - Сейчас пойду доложу госпоже, а вы ждите здесь.

    И человечек медленными плавными движениями, напоминавшими осторожный полет совы среди ветвей в ночном лесу, двинулся к дому.

    - А может, он и вправду был совой? - все также шепотом спросил Оливино. - Судя по тому, что о ней рассказывала госпожа Сердолика, Матушка Хвощ, пожалуй, могла бы превратить птицу в повара, тем более, что ей, наверное, скучновато жить одной.

   - Да, не будь она учительницей мастера Малахитуса, я побоялся бы сюда ехать, - не постеснялся признаться Гладиолус.

   Маленький человечек вскоре вернулся, показал, куда поставить коней, сообщил, что хозяйка готова их принять, а сам исчез за дверью кухни. Молодые люди вежливо постучались в простую дубовую дверь.

   - Кто там, во имя Геоса и всего Триединства, - раздался добродушный и совсем не старческий голос.

   - Вот это да, - прошептал Оливино, - она же говорит совсем как молодая женщина, а госпожа Сердолика говорила, что ей очень много лет...

   Им открыла, однако, вовсе не юная особа, как можно было ожидать от волшебницы, а солидная дородная дама с веселым морщинистым лицом, с которым контрастировали молодые, блестящие, но строгие серо-зеленые глаза. Просторный зеленый сарафан и пушистый венок из хвоща довершали ее добродушный облик.

   - Здравствуйте, дорогие гости. Смотрю, ко мне прибыл молодой коллега, - сказала она, обращаясь к Гладиолусу, ибо сразу узнала в нем по неуловимым для прочих признакам мага леса. - А это кто с тобой?

    - Оливино, по прозвищу Дикий Кот, - представился вольный стрелок и протянул волшебнице рекомендательное письмо от самой Сердолики.

    - Так-так, - задумалась матушка Хвощ, прочитав послание, - я давно уже жду решительных действий... Поблизости от Стефеншира, на месте заброшенных катакомб, строится храм Уфу Темного! А теперь, как доносят мои магические птички, там собралось новое джеггское войско, и их очень много!

    - Я хотел бы видеть все своими глазами, - сказал Гладиолус.

    - Нет, дорогой мой, тебя туда пустить нельзя! Ты начнешь волноваться, будешь пытаться что-то предпринять, твоя магическая сущность тут же проявится, и тебе может прийтись очень плохо. Здесь нужен не маг, а человек иного профиля! Вот ты, Оливино, прекрасно подойдешь для этой роли!

    Обрадованный доверием, Оливино тут же воскликнул:

    - Хоть сейчас!

    - Не торопись, - осадила его матушка Хвощ. - Сначала надо отдохнуть, попить, поесть... Дорогой Совин, скорее принимайся за приготовление торта, у нас гости, - крикнула она сунувшемуся в дверь повару.

   - Какого рода торт Вы желаете, госпожа? Сливочный, шоколадный или с пьяными вишнями?

   - Нет, последнее исключено, нашим гостям предстоит важная миссия, и головы у них должны остаться светлыми! - строго предупредила чародейка слугу. - И смотри мне, чтобы никаких ликеров!

   - Ну что Вы, госпожа, не сомневайтесь, мои торты не зря прославились на всю Катахею!

   - Будет тебе хвастать, Совин, и без того к нам в последнее время повадились королевские кондитеры! Не хватало еще, чтобы у нас тут сделалась кулинарная школа!

   - Ах, простите, госпожа, я честное слово, никому не выдаю наших секретов, я только угощаю.

   - Давай, давай, лети, а то что-то ты сегодня слишком разговорчивый, - немножко поворчала для виду волшебница, которая на самом деле снисходительно относилась к Совину, понимая, что нельзя многого требовать от того, кто родился обыкновенной совой.

   Совин накрыл великолепный стол, на нем громоздились груши, сливы, яблоки и огромный торт, украшенный роскошной кремовой розой. Уютно кипел на огне чайник, пахло мятой, зверобоем, и еще какими-то неизвестными травами.

    - Как же тебя отправить в разведку, молодой стрелок, - задумчиво бормотала волшебница, пока молодые люди с удовольствием поглощали фрукты и сладости. - Просто так? Нет, джегги хитры, а ты привык воевать в лесу и по степи не сумеешь пробраться незамеченным. Надо бы тебя превратить во что-нибудь. На днях я научилась превращать человека в замечательного дождевого червяка! Для этого я использовала одного глупого джегга, который, видно, не случайно забрел сюда, должно быть, шпионил. Но теперь его нескоро доищутся, он с удовольствием роется в моем огороде и, надо вам сказать, приносит куда больше пользы, чем с саблей в руках.

    При этих словах Оливино чуть не подавился куском торта от ужаса.

    - Нет, червяк не годится, - продолжала рассуждать матушка Хвощ. - Еще растопчут, да и ползает он медленно. Может быть, подойдет мышь? Нет, опять что-то не то... Я бы превратила тебя в птичку, да только джегги любят постреливать в них, упражняясь в ловкости, а большая птица, например утка, пожалуй и в походный котелок угодит...

   Слушая все эти речи, бедный Оливино совсем забросил торт. Эти разговоры окончательно испортили ему аппетит,

   - А нельзя ли как-нибудь без меня обсудить все эти вещи, я все-таки воин, а не маг леса. Что за необеденные разговоры! - не выдержал стрелок, не без удивления глядя на Гладиолуса, который наворачивал уже третий кусок, как будто все это было ему не в диковинку.

   - Нет, без тебя нельзя! - строгим голосом парировала колдунья, - ты основной исполнитель!

   Бедному Оливино ничего не оставалось, как смириться. Между тем взгляд матушки Хвощ упал на жирную черную муху, которая вилась над тортом, безуспешно пытаясь приземлиться на сладкое: