Однажды мы накопим достаточно Силы, чтобы снести все ограничения свободы, и будем строить свои Вселенные со своими правилами.
Ничто не ново в подлунном мире
"Что было, то и будет; и что делалось, то и будет делаться, и нет ничего нового под солнцем.
Бывает нечто, о чем говорят: «смотри, вот это новое»; но это было уже в веках, бывших прежде нас".
Экклезиаст, глава 1
Хорхе Борхес говорит о четырёх сюжетах (в некоторых переводах звучит как "истории"), которые повторяются и повторяются из раза в раз, снова и снова: осада города, возвращение домой, поиск, жертвоприношение бога.
Люди рассказывают друг другу и новым поколениям одно и то же по сути, меняются лишь декорации. Сколь ни прошло бы тысячелетий, а "вкусно поесть, сладко поспать и поглубже засадить" неизменно останется в вечных ценностях человечества – например. Это к слову, что технологический и фармакологический прорыв достижений цивилизации может быть неимоверен, а базовые потребности людей, их подложка и основа остаются прежними. Помашем приветственно пирамиде потребностей Абрахама Маслоу. Местами я с ним не согласен, но в целом его схема хорошо подходит для обозначения мотивации поступков людей.
Я лично больше склоняюсь к повторению именно сюжета, как основы, как каркаса, здесь я солидарен с Сергеем Лукьяненко. А один и тот же сюжет может представать в сотнях разнообразных историях со своими оттенками и нюансами представления и реализации, с индивидуальными смещениями акцентов в отношениях героев и несомых смыслах.
Творчество как придумывание того, чего не было, изобретение, создание чего-то нового, строго говоря, таковым не является. Всё уже было когда-то и где-то во Вселенной. Развитие идёт по восходящей спирали. Что бы вы ни придумали, знайте, что это кто-то уже делал. Необязательно, что это были люди на Земле: Вселенная огромна в своих размерах и разнообразии обитателей. Любой творец, принадлежащий к любой расе существ из живущих во Вселенной является, по сути, демиургом, то есть ремесленником. Есть идеи, которые уже существуют в тонких планах, есть лекала и шаблоны создания. И демиург их берёт и использует, добавляя свои личные мазки, аранжировку, кавер, ремикс и ретушовку. Яхве, Один, Зевс, Шива – примеры демиургов своих систем.
Абсолют однажды раздробился для познания самого себя через множество и бесконечное количество временных циклов. Скучно ему, наверное, было. Либо решил подарить радость познания и роста своим маленьким копиям (чем-то напоминает инстинкт размножения как движущий мотив). Он разделился на триллионы, дециллионы, гуголы мельчайших частиц – эйдосов, каждый из которых потенциально является абсолютоподобной. Каждый эйдос – это маленькая Индивидуальность, это отдельная грань и угол преломления Луча Абсолюта. И по этой причине – это важный момент – творчество имеет свой эксклюзивный смысл, своё архиважнейшее значение. Человек, имеющий источником сил и знаний свой эйдос, может создавать нечто новое, пропуская через себя пусть уже имеющуюся во Вселенной идею. Пусть он бессознательно использует когда-то и кем-то (Создатели) придуманные образцы и алгоритмы. Но он, как творец, создает новые конфигурации, неизвестные сочетания имеющихся идей и элементов. Пусть это будет даже новым изобретением лишь для него, для района, для города, для страны, для планеты – это всё равно будет новое, сотворенное, а не повторенное. Это можно сравнить с разницей между стальным ножом и деревянным стулом: по сути, эти предметы состоят из одних и тех же атомов на микроуровне. Но, согласитесь, форма их кристаллических решёток будет различна, направление, структура и последовательность расположения молекул будет различна, их индивидуальный энергетический и программный код будут разными.
Каждый человек, пропуская через себя известную имеющуюся идею, используя известные элементы и инструменты, всё равно даёт своему творению свой индивидуальный почерк, запах, он переосмысливает, вкладывает частички своей души, наполняет светом своей грани. Это и даёт уникальность, неповторимость, флёр новизны изделию или произведению искусства. Индивидуальность вышивает свой личный оригинальный узор на полотне Вечности. Он берёт заложенный маршрут, берёт запрограмированный саундтрек к этому очередному квесту и проходит его по своему, со своей аранжировкой, собственным способом и методом. И так делает каждый Творец. И не будет конца и края этому разнообразию в вечности Вселенных.
Именно благодаря прохождению идей через Индивидуальность, благодаря личностной уникальной окраске творений люди продолжают с неснижаемым интересом смотреть фильмы и читать книги с одними и теми же сюжетами. Но истории каждый раз разные.
Жертвы меняют судьбу
На жизненном пути человека всегда есть некоторые вариации прохождения в рамках проложенного маршрута, своеобразные тропинки, ведущие к ключевым точкам воплощения. И здесь неважно, духовный ли это путь мага или путь педагога русской словесности, а то и вовсе путь труженика ручного ремесла, – везде есть свои свободы и возможности по-разному проходить заложенный маршрут.
А вот сам маршрут и его границы мне представляются в виде коридора, с бетонными стенами, потолком и полом. На протяжении этого коридора нагромождены строения, изгибы, рельефы местности, природные массивы, ловушки, препятствия, здесь есть задания и бонусы, тёмные и светлые места, опасные и благостные периоды прохождения. Словом, на маршруте в динамике существует всё то, что и делает эту жизнь не просто шаганием по прямой в пустом бетонном коридоре, а Великой Игрой.
Те, кто играл в компьютерные игры, знают, что в них есть некоторые чит-норки, когда можно идти к цели не по прямой, а в обход, сверху или снизу, по другой тропинке. Часто такая тропинка скрыта от взгляда. Её открывают случайно или с подсказки всезнающего интернета. Чтобы попасть на эту обходную тропу, иногда достаточно просто знать её расположение и знать, как открыть вход, на какую волшебную кнопочку нажать. Иногда нужно выполнить дополнительное задание, иногда нужно заплатить или иметь определённый наработанный уровень качеств персонажа. Тут я в жизни столкнулся с некоторым похожим явлением, что меня изрядно поразило. Возможно, что у кого-то из эзотериков было аналогичное на его Пути.
В общем, двигаюсь я по Пути (надеюсь, что вперёд и вверх). Вижу перед собой задания, ловушки, необходимость решений, выбора и жертв, вижу какие-то тропки, которых почти не осталось по мере продвижения и сближения с Духом. Местами буквально один натянутый канат. Между делом, на всякий случай, по ходу трогаю бетонные стены слева и справа. Мало ли? Вдруг зрение меня подводит (как-никак, вокруг Иллюзия-Майя), и на самом деле коридор шире, чем он таковым кажется. И таки да! Натыкаюсь на кирпичную кладку вместо сплошной бетонной стены.
Получается, что здесь есть ещё одна тропинка, ещё один вариант прохождения. Это не бетонные ограничения кармического маршрута, которые практически ничем не сломать и никак не раздвинуть. А кирпич, который, теоретически, можно разрушить. Теоретически – потому что это твёрдая стена, где кирпичи давно и крепко сцеплены раствором – это не мелочь и не ерунда. Здесь не помешала бы кувалда, а лучше динамит. Но кувалды нет, кирки тоже, динамита подавно, никаких волшебных секретных кнопочек…
Получается, что мой основной видимый маршрут, который видоизменялся и продолжит меняться в зависимости от магических инициаций и практик, на ладони отражён в виде Линии Судьбы. Представим это утрированно так, для примера.
И тропинка за кирпичной стеной тоже лежит в пределах кармы. И туда, хоть и с трудом, можно попасть. Есть кулаки и голова. И я долблю эту стену кулаками и головой, разрывая кожу на руках в кровавые клочья, разбивая костяшки, рассекая лоб, кровь с которого капает на глаза. От усилий и боли внутри вспыхивает пламя духа и огонь ярости. Это даёт дополнительные силы, но это ещё дает ощущение надрыва изнутри, как будто огромный поток жидкой лавы пытается вырваться наружу, обжигает всё нутро, превращает в пепельное ничто всё ненужное, что ещё можно пережечь. Я бросаюсь на стену, бьюсь в бессилии, отступаю назад в передышке, а моя раскаленная печь начинает трещать по стенкам, огонь взметается, и я вновь, как раненый зверь, бросаюсь на эту треклятую стену, которая сдвигается медленно, кроха за крохой, в час по чайной ложке, несмотря на субъективно неимоверные усилия.
