– Что здесь позволено, а что нет, решать не тебе. Мне лично было бы плевать, если бы на одну такую мразь стало бы меньше.

И я могу сказать точно, что он говорил чистую правду. Весь его вид излучал враждебность и неприязнь находящуюся где-то за пределами понимания.

– Ожидаемо.

– Не понял. – обманчиво ласково проговорил брюнет и сделал шаг ко мне.

Джейн, просто остановись.

– А у малышки есть зубки! – гоготнул один из его дружков, что стоял за спиной своего главаря. Я мельком взглянула на улыбающегося блондина, он был самым, кажется, безобидным из их троицы. Третий же предпочитал хмуро наблюдать за шоу.

– Будь на то моя воля, ты бы прямиком отправилась к своей человеческой мамаше. Прихватив не менее мерзкую подружку с собой. – он говорил медленно, с расстановкой, от чего становилось еще более жутко. На мгновение мне показалось, что я и сама бы выбрала эту участь, вместо того, чтобы стоять сейчас напротив него.

– Мисс Эванс, пройдемте со мной. – коридор заполнили звуки движения, пока во мне прожигали дыру глаза напротив. – Мистер Кроуфорд, буду благодарна, если и Вы зайдете. Расходимся по кабинетам! – конец фразы запустил прежнюю суматоху. Я же, не теряя ни секунды, прервала зрительный контакт первая, и подхватив книги с пола, устремилась к кабинету директора. Это даже принесло секундное облегчение, что было полной глупостью, учитывая то, что меня там ожидало.

Глава 2

Миссис Питерсон было уже давно за сорок. Невысокого роста, всегда с милой улыбкой на лице и ровным тихим голосом она наводила ужас на таких, как я. Именно с ее легкой руки и происходили все наказания в стенах академии. Она была заместителем директора и уполномоченной по правам человекорожденных.

– Присаживайтесь пожалуйста. – она указала рукой на два кресла напротив стола из темного дуба. Я сжала сумку в районе живота, выставив ее словно щит перед собой. Калеб вальяжно уселся рядом и закинул ногу на ногу, тем самым показывая то, что именно он позволяет себе находиться здесь. Это не вынужденная мера, а всего лишь его выбор. – Я хотела бы услышать причину ссоры между учениками в коридоре. – мило прощебетала женщина и потерла рукой рукав красного кардигана, словно стирая с него невидимые пылинки.

– Мисс Гастингс… – начала я, но тут же была прервана раздраженным взглядом женщины. Ее глаза-бусинки всего на секунду обратились ко мне и она снова повернулась к Кроуфорду. Морщинки вокруг глаз тут же стали глубже, чему поспособствовала приторная улыбка на лице.

– Мистер Кроуфорд, прошу Вас. – она кивнула ему и склонила голову на бок в ожидании его слов. Ну, конечно.

– Стефания Гастингс подверглась нападению со стороны… – я краем глаза заметила, что парень кивнул в мою сторону и сквозь зубы закончил : – Мисс Эванс.

– Вы хорошо знакомы с правилами поведения в академии, мисс Эванс. – это был не вопрос, поэтому я лишь сильнее сомкнула челюсть. – Что дало Вам право считать, что Вы находитесь выше их и вольны творить все, что заблагорассудится? – женщина прошла вдоль стола, проведя кончиками пальцев по его поверхности. – Для того чтобы в стенах Уорингтона мы могли существовать в мире, необходимо искоренять подобное на корню. Сколько раз Вы были в кабинете для наказаний, мисс Эванс?

– Семь. – прохрипела я, почувствовав, как мышцы тела непроизвольно напрягаются под кожей.

– Я начинаю задумываться о Ваших умственных способностях, мисс. – парень рядом фыркнул, на моем лице же не дрогнул и мускул.

– Гастингс ударила девушку с моего курса, я не смогла остаться в стороне. – ровным тоном произнесла я, и уперла твердый взгляд прямо в узенькую переносицу заместителя директора. Она приподняла свои тонкие брови и остановилась у торца стола.

– Что дало Вам полагать, мисс Эванс, что Вашей рукой может твориться правосудие? Думаете, что руководство не смогло бы разобраться в инциденте без Вашего участия?

Весь этот диалог был фарсом. Неважно, что я отвечу. Неважно, кто прав. Она не позволит случиться тому, чтобы это оказалась я. Ни при каких обстоятельствах. Поэтому я просто молча сверлила ее взглядом, что наверняка выводило старуху еще больше. Пусть все это просто скорее закончится.

– Мистер Кроуфорд, Вы как президент студенческого комитета и глава старшего курса не хотите ли назначить меру наказания для мисс Эванс? – кажется, даже парень рядом на секунду замер. Я украдкой взглянула на его профиль, но не нашла и секундного замешательства ни в его выражении лица, ни в уверенной позе.

– Думаю, что недели без возможности покидать общежитие в свободное время было бы неплохо. – он был удовлетворен своим предложением, но вот не мгновенно взметнувшаяся бровь на лице Питерсон.

– Вам еще многому нужно научиться, мистер Кроуфорд, перед тем, как Вы отправитесь работать в ОРБ. – обеспечение расовой безопасности, ну конечно, кто бы мог сомневаться, что Калеб Кроуфорд не планирует пойти по стопам своего подонка-отца. Он наверняка и ублажал себя каждую ночь с мыслью о том, как будет измываться над полукровками и создавать новые законы внутри нашей колонии. – Я помогу Вам. – довольно продолжила Питерсон и выдвинув верхнюю полку стола, поставила на него черный квадратный секундомер. Кровь в моих жилах тут же заледенела. – Немного практики никогда не повредит, верно? Думаю, десяти секунд будет достаточно, чтобы впредь мисс Эванс думала о своих поступках. – я не могла в это поверить, взгляд метался от прибора передо мной и лицом женщины в красном. Руки задрожали, а голос, кажется, осел где-то ниже ребер, настолько глухо он прозвучал в следующее мгновение:

– Студентам запрещено…

– Пятнадцать секунд! – зло прокричала Питерсон, и уже тише продолжила – Уверены, что хотите и дальше рассуждать о том, что разрешено, а что нет в стенах академии, мисс Эванс? – я сжала губы и лишь помотала головой. – Вот и прекрасно. Мистер Кроуфорд, прошу. – она зачем-то сделала шаг назад и сцепила руки под выпирающим животом. Ножки стула проскрежетали по паркету, Кроуфорд поднялся и уже возвышался надо мной в полный рост.

– Нужно особое приглашение, Эванс? – проскрежетал он с нотками металла в голосе. Уверена, что козел не мог поверить своему счастью. Я сняла лямку сумки с плеча и положила ее на кресло позади, после чего поднялась на ноги. Мое лицо не выражало настоящих чувств, что роем паники клубились внутри. Подобное со мной происходило уже три раза и в каждый казалось, что лучше умереть, чем терпеть еще секунду. Они это называли рукопожатием. Варварское наказание, которое и совершалось через соприкосновение рук. Тебя разрывает от разрядов тока так, что кажется будто ты уже не существуешь в своем теле, а паришь где-то над ним, корчась от дикой боли. Для них же это простое слово, которое в нормальном обществе означает приветствие. Больные ублюдки. Сцепив зубы и сконцентрировавшись на злых серых глазах напротив, я вытянула руку перед собой. Через секунду меня как тряпичную куклу дернули вперед, так что рука согнулась в локте, а свирепое лицо, которое обычно не выражает ни единой эмоции, оказалось в жалких сантиметрах напротив моего. – Эта сучья отвага ни на кого здесь не произведет впечатления. – прошептал Кроуфорд так, что его дыхание обдало мое лицо, чуть ли не заставив отшатнуться. – Мне это доставит не больше наслаждения, чем тебе. Второй раз за день касаться подобного отребья. – он откинул корпус назад, сжимая мою ладонь сильнее.

– У меня запланирована встреча, мистер Кроуфорд. Вы уверены, что… – не успела Питерсон договорить, как глаза напротив заискрились, а руку пронзило сотней кинжалов прямо до локтя. Тело парализовало, от боли я не могла и шелохнуться. Тик. Прогремела первая секунда, извещая о том, что все только начинается. Я сжала зубы, чтобы они не стучали и не прикусили язык. Молнии стали распространятся по моей руке выше, облизывая каждый миллиметр кожи и скручивая его в тугой жгут. Больше всего сейчас хотелось закричать и закрыть глаза, но я этого не сделала. Грудная клетка ходила ходуном от частого дыхания, вторая рука, что плетью свисала вдоль тела начала подрагивать, а пальцы сжиматься в необходимости ухватиться хоть за что-то. Глаза моего мучителя сощурились, после чего боль стала в разы сильнее. Рука выше локтя на мгновение зачесалась, это означало одно, от перенапряжения лопнула кожа. Больше я ничего не видела, комната погасла, а колени ударились об пол. Откуда-то издалека доносились истошные крики, позже я пойму, что они принадлежали мне. Сейчас же я просто надеялась выдержать. Никто еще не умирал от Рукопожатия, но чувствовалась это так, что старуха в черном балахоне уже стояла позади тебя и потирала руки в ожидании принять тебя в свои объятия.