Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Де Моен сидел и пил. Долгая жизнь в состоянии раздвоенности – у него была семья, дети, он мучился от своего позорного гомосексуального влечения, но ничего не мог с собой поделать – привели его к бутылке. Он пил все больше и больше. А на жаре – спиртное причиняет больше вреда, да и не скроешь. И скорее всего до конца года его должны были отозвать и дать очередную синекуру.

– Привет, Дэн

– О, Билл. Садись. Выпьешь?

Ткачук кивнул, смотря, как наполняется коричневой жидкостью его бокал

– Что нового?

– Да все то же дерьмо.

Ткачук работал в ЦРУ – и потом они говорили как свой со своим.

– Я слышал, Директор уходит.

– Ага. Конечно.

С приходом к власти действующего президента – в Вашингтоне случился чуть ли не коллапс власти, никто не хотел с ним работать, уж слишком токсичным он казался, и не только не пытался изменить это – но и наоборот, становился более и более токсичным, делая свои заявления в Твиттере, отчего страну и весь мир просто трясло. Некоторые федеральные должности были заняты случайными людьми, некоторые оставались вакантными месяцами. Но сейчас– вроде все улеглось, появились люди готовые работать и с этим президентом. Как говорится – противно, но привычно. Урон репутации больше не останавливал, равно как и корпоративная солидарность. Ткачук в этом видел еще один симптом разложения.

– Я что хотел спросить. Ты прочитал?

Де Моен вяло кивнул, он думал о чем то о своем

– Ага

– И что скажешь?

– Честно? Ни единого шанса. Тебя просто не будут слушать.

Ткачук разозлился.

– Меня уже не слушали. И я ушел.

– Правильно сделал.

– Послушай, Дэн.

– Я не прошу многого. Просто передай это в Вашингтон. И всё.

– Передать то я передам. Только… ты готов к последствиям?

– Дэн. В отличие от тебя – мне не наплевать, что дальше будет с нашим миром

Де Моен зевнул

– И зря

Вечером Ткачук уговорил целую бутылку горилки с медом и перцем. Один.

22-24 сентября 2020 года. Нью Дели-Истамбул-Каир

Вот так вот… жизнь постоянно преподносит сюрпризы и большей частью – неприятные…

День ушел на то чтобы сдать дела – Денис временно оставался в Дели на моей должности. Затем я взял билет на Каир с пересадкой в Истамбуле. Не только потому, что удобно – но и потому что в Истамбуле надо было кое с кем поговорить…

В аэропорт имени Кемаля Ататюрка – подвели легкое метро, когда я крайний раз был в Стамбуле – его не было. Метро легкое, скорее даже не метро, а скоростной трамвай – но все равно удобно.

Сам аэропорт тоже изменился – я мог сравнивать, поскольку бывал тут не раз. Построили новый огромный аэропорт – но кое-кто пока летал и в этот. Рядом с портретом Мустафы Кемаля – основателя современного турецкого государства – повесили портрет нынешнего его главы – ни один из президентов Турции до него себе такого не позволял. Стало намного больше женщин в хиджабах – раньше такого не дозволялось вообще. Больше и военных с оружием – недавний (относительно) переворот, точнее – попытка переворота – даром не прошли. Обстановка нервозная, это сразу чувствуется…

Трагическая судьба Турции в двадцатом веке – в чем-то схожа с судьбой России. Ни та ни другая страна – не выдержали событий Первой мировой – хотя Россия смогла восстановиться, а вот Турция – нет, великая Османская Империя была произвольно разделена великими державами и неудачно колонизирована. И тут и там – частью трагедии была неудачная попытка национальной модернизации, приведшая к невиданному – восстанию против государства не малых народов – а коренной нации. В основе турецкого национализма – лежат мировоззрения младших офицеров турецких оккупационных войск на Балканах, понявших, что страна нуждается в немедленной модернизации, и прорвавшихся к власти силой. Эти воззрения – наложились на чувство унижения турок, видевших как их страна терпит поражение за поражением и копивших злобу. Видели они и то, как государство, формально принадлежавшее им – на самом деле контролируют греки и армяне, прокладывающие путь во дворцы и высокие кабинеты деньгами. Эта злоба – вылилась в страшнейшую резню армян, которая не решила стоявших перед турками проблем – но добавила смертельных врагов и мрачный ореол страны, совершившей геноцид. Младотурки тоже проиграли – кто-то вынужден был бежать, кто-то был убит. Новое турецкое государство – стал строить полковник Мустафа Кемаль, который стоял рядом с младотурками – но не был одним из них. В его активе было одно – победа в Галлиполли, но эта победа дала ему доверие народа – потому что до него более ста лет, ни один турецкий военачальник не одерживал побед над европейцами. Мустафа Кемаль сделал то, на что не решились младотурки – отделил ислам от государства7, начал строить светское национальное государство и начал сотрудничать с Западом.

Но проблема была в том, что Европа – никогда не признавала Турцию европейской страной (как и Россию), Турция всегда была чужой. Ее приняли в НАТО, но только ради обеспечения южного фланга против СССР. Когда в 2007 году, после того как Турция шестьдесят лет выполняла критерии членства в ЕС ей отказались дать ПДЧ – план действий по членству – Турция махнула на все рукой. На выборах победили умеренные исламисты, и в стране началась «суверенная демократия».

И какое-то время казалось, что Турция не проигрывает, что она имеет шанс занять место локомотива исламской демократизации, примера того, как можно построить относительно демократическое общество, не отказываясь от ислама. Экономический рост в сочетании с политической активностью – Эрдоган тогда аж в Сомали ездил, и его там с уважением принимали – давал шанс Турции стать аналогом Лондона – центром Османского содружества наций. Но Эрдоган поставил все на Арабскую весну и проиграл – Арабская весна утоплена Асадом в крови, регион дестабилизирован, подорваны отношения и с Россией и с Сирией и с Египтом – со всеми. И тут – Турция повторила путь России, только для России casus belli была Украина…

Сейчас – Турция была непохожа на себя саму десятилетней давности. Экономический рост затормозился, туристов стало меньше. Все южные регионы страны – заполонены беженцами, на европейские деньги строились огромные лагеря – но любая страна, которая принимала палестинских беженцев, знает, какая это проблема. На востоке страны шла необъявленная, крайне жестокая война с курдами – с танками, артиллерией, авиацией, штурмами городов и обстрелами на дорогах. Свирепствует охранка, журналистов приговаривают к пожизненному, а то и вовсе – самоубийство. Все больше молодых людей – покидают Турцию, понимая, что ловить тут больше нечего…

Из метро я вышел на пересадочной – Дворец Топкапы. Покрутился, купил ветровку с изображением Путина в черных очках, снова зашел в метро, доехал до следующей – Аксарай. Там – я смешался с толпой и углубился в безумие улочек старого Истамбула, где почти советского вида пятиэтажки – могут соседствовать с древностями, которым полторы тысячи лет и развалюхами времен девятнадцатого века. Везде – шум, гам, торговля, из окон – свешивается то белье то флаги – турки патриотичны, слов нет.

И снова – арабский язык, еще несколько лет назад его на турецких улицах слышно не было, а сейчас – на каждом шагу. Последствия Арабской весны – со многих стран бывшей Османской Империи беженцы поехали в бывшую метрополию. Здесь Истамбул повторяет путь Лондона, при том что он уже сейчас вдвое больше Лондона, но… сможет ли Истамбул, смогут ли турки принять, обустроить всю эту массу людей из разных стран, не полыхнет ли снова страшный костер национализма, в котором сгорело до полутора миллионов армян и просто христиан. Я сомневаюсь, что турки избегут соблазна простых решений. Тем более что сейчас не девяностые и того оптимизма – в помине нет…

Ого. А вот еще примета нового времени – узбекский ресторан. В Турцию – из перенаселенного Узбекистана уехало до двухсот тысяч узбеков, они тут селятся диаспорами, делают то, к чему привыкли – строят, кормят. Языки то схожи. Прямо на углу – стоит штендер… кажется, так называется, там изображения блюд, надписи на турецком, и том, что здесь считают за английским. Конечно, сейчас бы поесть рыбу, свежевыловленную, у Галатского моста, да запеченную… но мне сюда.

вернуться

7

Главной причиной турецкой отсталости был соблюдаемый запрет ислама собирать налоги, что не давало построить государственную систему и нормально платить чиновникам.

9
{"b":"779009","o":1}