– Софья, запишите показатели, – командует Зимнев, когда к стенду выходит начальник маркетингового отдела.

Мужчина начинает свое предложение, а я записываю. В какой-то момент ручка перестает писать, но я же хорошая помощница, поэтому тянусь за второй, которая находится в моей сумочке.

Непишущая ручка падает на пол. Я наклоняюсь за ней, но не могу нащупать. Немного поворачиваюсь и залезаю под стол. Ручка укатилась далеко. Но что может остановить Соню? Правильно – ничего. Дотягиваюсь до нее как можно быстрее и начинаю подниматься. Хочу ухватиться за свой стул, но вместо этого моя рука нащупывает мужскую ногу. Точнее, крупную коленку. Я на секунду замираю, понимая, что коснулась начальника. И главное, как дотянулась?

Радовало, что столы в конференц-зале непрозрачные. Мы и вовсе сидим отдельно напротив стендов, а начальники отделов по бокам от нас.

И там, где мы сидим, никто не заметил моего подстольного маневра. Точнее, они увидели, что я наклонилась за ручкой, но то, что моя рука коснулась ноги босса – нет. Я резко выравниваюсь, виновато глядя на него. Зимнев не смотрит на меня, целиком и полностью сосредоточившись на том, что на стенде.

Но это длится недолго. Я ощущаю его взгляд на себе, пока дозаписываю то, что пропустила. Что-то я слишком мнительная стала. Ну, не уволит он меня из-за того, что я его коленку потрогала.

Пару раз сбиваюсь на цифрах, потому что горю. Только бы остальные не смотрели на нас. Стыдно до ужаса. Я же профессионал, а профессионал всегда должен выглядеть невозмутимо. Даже если он битый час разглядывал торс босса на фотках.

Я же в соцсетях могу похвастаться модными в свое время губами уточкой на фоне ковра. Даже фоток в купальнике нет. Да и стал бы Зимнев искать мои фотки в сети?

Совещание заканчивается, а мы спешим на встречу с клиентами в одном дорогом ресторане – «Авизионе».

Я почему-то думала, что моя работа будет целиком и полностью в офисе, что я больше секретарь, а не помощница, но у Зимнева на этот счет было свое мнение.

Мы выходим из здания офиса.

– Софья, ты не забыла блокнот? – спрашивает Зимнев, когда мы уже спустились на первый этаж.

– С собой, – показываю на свою сумку.

– Отлично. Сегодня важные клиенты. Ты как всегда слушаешь, важное записываешь.

– На диктофон? – уточняю я.

– Нет, так записывай, что они хотят, какие предложения. Выкупить этаж они хотят или несколько. Жилые им нужны помещения или нежилые. Все поняла? – спрашивает он, открывая дверцу своей дорогой машины.

Я чуть не пищу от радости. Вот это мне повезло прокатиться на такой.

– Да, я все поняла, – отвечаю ему, осторожно садясь в салон.

Ужас, боюсь, как бы не поцарапать тут ничего.

– Здравствуйте, – здороваюсь с водителем – молодой парень лет тридцати с темным ежиком волос на голове.

Тот кивает мне и улыбается. Я отодвигаюсь еще в сторону, и рядом садиться Зимнев. Удобные здесь сиденья – гладкие, мягкие.

До ресторана два часа дороги. Это если на метро, а если на машине, то, может, час. «Авизион» находится возле моря и является одним из самых дорогих ресторанов.

Я смотрю в окно, наблюдая за мелькающими домами. Мимолетом глянула на босса, втыкающего в телефон. Боже, какие у него красивые длинные пальцы. Было б у меня больше смелости, не было б сестры с маленьким ребенком, то я бы уже объездила своего босса.

Точнее, начала б с того, что облизала его указательный палец, предварительно забравшись к нему на колени. Хотелось, чтоб он сжал меня в своих объятьях, поцеловал своими жесткими губами, провел рукой по груди, освобождая её из плена лифчика.

Машина ревёт, а я чуть ли не вслух стону от того, что у меня уже внизу живота потоп. И было бы на кого. Зимнев даже не смотрит в мою сторону, кроме того, что принеси-подай-запиши-расскажи.

Так, пора себя спускать с небес на землю.

– Что будет на встрече? – перебарываю я свою стеснительность.

– Надо будет предложить клиенту пару проектов. Это я беру на себя, – мужчина показывает на огромную папку, лежащую между нами.

Я так думала о чем-то своем, что не заметила ее.

– Твою задачу я объяснил, – говорит он, задерживая на мне взгляд, скользящий от моих глаз к губам.

Я нервно ежусь от того, как он смотрит на меня. Оценивающе, что ли?

Все ниже смотрят его глаза, даже на мои коленки, которые я тут же увожу в правую сторону. Мужчина хмыкает, но не произносит ни слова.

И тут до меня доходит. Мы едем на встречу с клиентами. Я лихорадочно отыскиваю зеркальце в сумке. Осматриваю себя – глаза горят, на губах почти стерлась помада.

Вроде машина едет ровно – смогу подравнять макияж.

Достаю из сумки сначала тушь. Подкрашиваю ресницы на одном глазу. Машина резко поворачивает. Я едва успеваю спрятать кисточку. Мы вновь едем по прямой. Подкрашиваю ресницы на другом глазу на этот раз без инцидентов.

А что? Зимнев еще не видел моего мастерства в метро. Правда, там я успеваю накраситься до того, как туда зайдут люди.

Я достаю помаду.

– Это необязательно, – слышу хриплый голос Зимнева, когда подношу к губам тюбик.

Вопросительно смотрю на него, и в этот момент машину резко заносит. Водитель сильно матерится, а босс, сгруппировавшись, дергает меня на себя.

Машина поворачивается вокруг своей оси за каких-то пару секунд. Нас прижимает к дверце со стороны Зимнева, а у меня перед глазами летит вся жизнь.

Я зажмуриваюсь. Он прижимает меня к себе, удерживая одной рукой за грудь, а другой за талию. Первая моя мысль – не сильно ли он ударился. Он же принял на себя все. Даже мой вес.

Чувствую, что дышит. Вопрос – не сломала ли я ему ничего.

Открываю глаза. Сжимаю в руках половину помады. Сумка где-то в ногах. Тяжело дышу. Мужское тело подо мной тоже. В поясницу что-то упирается. Думаю, что это телефон Зимнева. Мы живы, это самое главное. Остальное неважно.

– В следующий раз пристегиваемся, – выдает Зимнев, а его подбородок опускается на мою макушку.

Он тяжело дышит, опаляя дыханием.

– С вами все хорошо? – шепчу я, обмякая в его руках.

– Да, – отвечает он. – Вы мне только немного ногу отдавили. Сами как?

– Вроде нормально, – отвечаю, не в силах сесть нормально.

Нравится, как он держит меня.

– Вадим Сергеевич, вы в порядке? – спрашивает водитель. – Сейчас я выйду, посмотрю, кто там нас так занес.

Я вообще не понимаю, каким чудом он вообще меня схватил.

– Софья, можете вернуться на место, – говорит Зимнев, убирая руку с моей груди.

Я медленно поднимаюсь, пытаясь угомонить дрожь в ногах и руках. Сажусь на свое место, поправляя куртку и волосы. Перевожу взгляд на Зимнева и густо краснею. Моя помада успела отпечататься на его шее и на белой рубашке, выглядывающей из-под куртки. Мужчина слегка приподнялся, и кусок помады выкатился из-под куртки.

– Вот жо…же как не повезло, – протянула я.

– Вы не ушиблись? – уточняет Зимнев, вновь глядя на меня.

– Да, все в порядке, вы смягчили удар, – отвечаю. – А вы сами?

– Все в порядке. Пока оставайтесь тут, – говорит он и выходит из машины.

Я хаотично ищу в сумке влажные салфетки. Ужас, ужас. Он же весь в помаде.

Нашла пачку.

– Софья, – Зимнев заглядывает в салон. – Наберите Климшина – скажите, что я перенесу встречу, попал в ДТП.

Он протягивает мне свой разблокированный телефон. Мы вновь соприкасаемся пальцами. Меня будто бьет едва заметным током в месте нашего соприкосновения.

– Хорошо, – хриплю я, беря его телефон.

Нахожу в списках Климшина, пока Зимнев возвращается к водителю.

Я даже не успела спросить имя того Климшина, а уже слышу в телефоне бархатный мужской голос:

– Да, Вадим, что ты хотел?

– Здравствуйте, э-э-э, это его секретарь. Меня зовут Софья. Вадим Сергеевич попал в аварию и просит перенести встречу, – тараторю я.

Между нами виснет тишина, а мне до сих пор страшно. В ушах все еще стоит скрежет и жуткий удар машины о машину.