— Возраст, — улыбнулся омега и сжал плечо Орлова.

— Наверное.

— Пока тебя не было, приходил Кит, — Иван заскочил в комнату.

— Я знаю, встретил его, — Глеб направился следом.

— Вот, — омега отдал Орлову небольшой конверт, в котором лежало что-то объемное.

— Что это? — Глеб взял конверт и посмотрел на Ивана.

— Я не знаю, — развел руками омега. — Не имею привычки читать чужие письма, а уж тем более вскрывать подарки.

Орлов улыбнулся и пошел к себе, сел на кровать, не раздеваясь, и посмотрел на сына. Ночник еле светил в углу комнаты, но Глебу все равно было хорошо видно ребенка. Сережа спал спокойно, безмятежно раскинув руки в разные стороны. Орлов испытывал к своей маленькой копии самые теплые чувства и не мог представить себе жизни без него.

Конверт в руках Глеба был хорошо запечатан. Омеге пришлось разрывать края, чтобы открыть его. Внутри лежала записка, подписанная с двух сторон ровным почерком Кита: «С днём рождения» и «Отдай сыну». Кроме записки в конверте лежала веревка, на которой обычно носят крестики, к ней прилагался небольшой амулет из дерева, на нем Юрий высек знак, похожий на пересечение двух треугольников и ромба с короткими линиями у двух вершин сверху и снизу. Глеб разглядывал руну, такую точно он видел на теле Кита у сердца. Амулет хранил в себе запах альфы, Орлов прикрыл глаза, представив себе Юрия.

Сонный Сережа завозился, кряхтя, перевернулся и встал в кровати. Глеб посмотрел на сына, который тер глаза руками. Орлов намотал на ладонь верёвку с амулетом и потянулся к сыну, чтобы взять его на руки. Сережа был главным его подарком, и Глеб любил его больше, чем какого-либо альфу в своей жизни.