Наконец Кит нагнулся к лицу Глеба и коснулся его губ. Это прикосновение не было поцелуем, а лишь невесомым касанием. Орлову хотелось больше, но Юрий отстранился. Боль ушла, а на ее место пришло дикое желание, заставившее омегу открыть глаза.

— Ну что, спящий красавец, голову я вылечил, теперь надо лечить другое место.

Единственным теплым местом в квартире Кита была ванная комната. Альфа не стал включать свет, а лишь зажёг какие-то самодельные свечи, источающие приятный дымок, обволакивающий небольшое пространство. Глеб прикрыл глаза и погрузился в теплую воду с головой. Кит тем временем провел рукой по гладкой поверхности, а после подсунул руку под шею омеги и заставил того вынырнуть.

— Это не твоя смерть, — констатировал Юрий.

Глеб был умиротворен. Двух заходов хватило, чтобы подавить предтечный синдром и успокоить разгоряченное нутро.

— Я тебе кое-что приготовил, поможет справиться самому. Никакой химии, будет легче, — Юрий бросил Глебу небольшой флакон, омега поймал его налёту.

— Не хочешь мне больше помогать? — Орлов поднял грустные глаза на альфу.

— Ты не хочешь, чтобы я тебе помогал.

— Я хочу, — Глеб привстал и облокотился руками о борт. Он чувствовал себя жалким и несчастным. — Я хочу, чтобы ты мне помогал.

Что-то особое было в этом наглом, грубом и неотёсанном альфе, что-то привлекательное. Он мог не нравится, но его тело… Глеб желал его.

— Поцелуй меня, — попросил омега, вспомнив прикосновение губ Юрия к его губам в коридоре. Альфа, все это время стоявший у ванны, склонился, но вместо поцелуя прошептал:

— Попроси своего альфу забрать метку, и я подумаю над твоей просьбой.

Глеб растерялся, он попытался заглянуть в глаза альфе, но ничего не увидел, потому что слезы мешали. Омега не мог понять, что с ним.

— Не крутись на местах преступлений. Пока я работаю со следаками из Москвы, — вдруг проговорил Глеб.

— Боишься? — Юрий достал из заднего кармана домашних брюк сигареты и закурил.

— Не хочу, чтобы ты светился.

Орлов вновь опустился в воду, пряча свои слезы.

***

Глеб чувствовал на себе запах Юрия, он никак не мог избавиться от него и почему-то боялся, что Михаил его тоже почувствует. Все утро он избегал Курбатского, разговаривал с ним только по телефону, ссылался на загруженность с другими делами. Глеб действительно решил разгрести накопившиеся материалы и закончить пару обвинительных, висевших над ним дамокловым мечом.

В перерыве Орлов встретился с Русалкой, тот уже был в курсе последних событий, но Глеба поблагодарил за то, что тот всё-таки решил предупредить его.

— Скажи мне только, Степанов и Стефан были клиентами Кита? — Глеб смотрел на Русалку серьезно, но тот неожиданно рассмеялся.

— Пол города ходит к нему и другим цыганским выродкам, но не все такие, как Юра, — ответил Артур.

— Ты веришь ему?

— А ты нет? — удивился Русалка. — Кит особенный. Я думаю, что у тебя, Глеб, была возможность в этом убедиться.

Артур усмехнулся, намекая на шлейф естественного запаха Юрия, который прилип к Орлову. Глеб ничего не ответил, ему стало жутко стыдно, хотя ничего постыдного в том, что взрослый омега спит с альфами, нет.

— Я надеюсь на тебя, Глеб Константинович, — Русалка внимательно посмотрел в глаза Орлову. — Нам не нужны проблемы.

Глеб молча кивнул.

***

Причал пустовал, паром приехал и уехал лишь с парой пассажиров. Это был его предпоследний рейс. Орлов осмотрелся, стоя на берегу. В близлежащих домах горел свет, местный магазин недалеко от пристани закрылся минут сорок назад, вокруг слишком безлюдно и тихо. Слишком тихо. В ушах появился противный оглушающий писк, дезориентирующий в пространстве.

Глеб закрыл уши, а спустя секунды от мощного удара упал на твердую поверхность причала. Казалось, что сознание бесповоротно тонет в пелене сумрака, но омега четко слышал всплески волн, облизывающих песчаный берег косы, и тяжёлые шаги, заставляющие железный настил прогибаться и вибрировать под весом чужого тела.

Воспаленный мозг подкинул Глебу интересные образы, от которых дикий страх холодным дыханием прошёлся по спине, оставляя след из гусиной кожи. Орлов чувствовал, как убийца подходит, держа в руках кусок арматуры. Её конец весь в крови. Красные густые капли капают с ржавого железа под ноги мужчины так, словно это редкие крупные капли дождя. До Глеба доносятся их глухие удары о настил. Мужчина нависает над безвольным телом, и Глеб слышит громкий щелчок откинутой крышки зажигалки «Zippo» почти у самого своего уха. Убийца закуривает, а затем выдыхает едкий дым с кислым запахом. Он окутывает жертву с ног до головы, как во время шаманского ритуала. Вдохнув его клубы, Глеб чувствует на языке горечь и пытается сглотнуть вязкую слюну с привкусом пепла.

Орлов громко простонал от боли и бессилия, отгоняя навязчивые образы подальше. Он чувствовал мокрое холодное железо под пальцами и щекой и крошечные песчинки, которые жители острова принесли сюда на своей обуви. Они больно впивались в кожу, как тысяча швейных иголок. Глеб сжал кулаки, желая избавиться от неприятных ощущений. Где-то совсем рядом прозвучал гудок последнего теплохода, привезшего пару-тройку запоздалых пассажиров на остров. Едкий запах сигаретного дыма испарился. Глеб наконец открыл глаза и с трудом перевернулся на спину. Вокруг не было ни души, только ветер трепал ветки ивы, а где-то на том берегу истошно лаяла дворовая собака. Орлов поморщился и поднял руку к затылку. На ладони осталась все ещё теплая кровь, а на языке все тот же кислый вкус сигаретного пепла.

========== Глава 4. Допрос с пристрастием ==========

Глеб сбежал из областной больницы через пару дней после того, как его привезли туда с сотрясением мозга. Голова гудела, тошнило, но он не смог оставаться на больничной койке. Первым делом Орлов направился в морг, потому что вместе с ним на острове нашли очередной труп. Омегу, как и Степанова, утопили, только не у пристани, а недалеко от песчаной косы. Все те же наркотики в крови. Кроме того, на обнажённом теле было высечено множество знаков, какие-то линии и фигуры, буквы и знаки. Глеб узнал убитого. Именно этот омега передавал ему конверт с посланием от Сонного Странника.

Понимая всю тупиковость ситуации, Орлов решил больше не рисковать и посвятить во все тонкости происходящего Курбатского. Альфа, ожидаемо, разорался, увидев его на пороге кабинета, да ещё и с результатами экспертизы в руках, за которыми он отправил напарника полчаса назад. Орлов показался Михаилу слишком бледным, лёгкая для холодной ветреной погоды куртка была расстегнута, омега казался замёрзшим. Альфе стало невыносимо жалко Глеба, но нужно было показать выдержку, не вестись на манящий запах и настоять на своем.

— Зачем?! — Михаил покраснел, вены на шее вздулись, а сам он весь напрягся, сжимая и разжимая кулаки. — Вернись в больницу!

— Нет! Я нужен здесь.

— Я тебя отстраню! Ты топчешься на одних и тех же граблях. Тебя могли убить. Как ты оказался на острове? — альфа гулко втянул воздух. От Глеба пахло лекарствами, больницей и их сыном.

— Меня позвали на встречу, — проговорил Глеб, проходя в свой кабинет и бросая на некогда свой стол, который облюбовали следователи из Москвы, папку с документами.

— Кто? — Курбатский взвился коршуном над омегой, когда тот сел на стул у своего стола.

— Сонный Странник, — Глеб устало посмотрел на альфу.

— Это ещё кто?

— Это человек, который активно предлагал услуги центра в группе, пока я там не появился, и который сам оказывал поддержку и помощь омегам. Кстати, Стефан общался с ним уже после того, как на него напали на острове.

— Почему ты раньше не рассказал об этом Сонном Страннике? — Курбатский старался успокоить себя, но техника правильного дыхания не срабатывала. Он вбирал воздух, как бык во время корриды, и выпускал его чуть ли не со свистом. Глеба это позабавило. Ему удалось выбить остатки самообладания альфы.

— Я хотел сам проверить, — виновато ответил Глеб.