========== 1. Дебют ==========
Стая собак гнала молодого оленя сквозь низкие ветви елей нейтральных лесов. В здешних землях царило двоевластие и свои жестокие законы средневекового мира. Феодальная знать здесь часто была занята охотой. Облачаясь в котты* и надевая наголенники, сшитые из кожи, всадники брали псов и лук с тетивой из сырого шелка или рогатину и отправлялись в глубь лесов для травли косули, оленя, зайца или кабана с лисами.
Дичь была уже порядком загнана, когда высокий мужчина на коне отозвал свору. Черные глаза всадника сверкнули в сторону, где сквозь листву и ветки виднелся силуэт несчастного животного, гипнотизируя его. Мужчина чувствовал на себе чужой тяжёлый взгляд, следивший за ним, и это была не лесная дичь. Послушная свора разбрелась рядом, вынюхивая чей-то след. Нужно было уходить, пока не началась буря, о которой говорили черные тучи на сером небе и сильный ветер, забиравшийся под полог плаща. Осень выдалась промозглой и холодной с первых ее дней. Нужно было уходить, а глаза все также были устремлены на светлое пятно за ветвями. Ещё с минуту всадник смотрел туда, а потом гром разразился где-то над головой, распугивая ворон, которые с диким карканьем пустились кружить над головой. Тень пропала, остался лишь черный омут леса.
***
Замок Чёрных был зловещим пятном на карте с нескончаемыми лесами. Шпили его башен в пасмурную погоду, казалось, касались туч, царапая небо, а непреступные стены таили за собой вереницу ходов лабиринта.
Высокий мужчина в чёрном плаще быстрым шагом двигался по слабо освещенным факелами коридорам огромного замка, где огромные залы соседствовали с темными комнатушками. Камень, искусно выкрашенный черным, поглощал остатки света в здании. Король уже несколько дней скрывался в правом крыле замка за башней, куда не доходили звуки ожесточенной борьбы, творившейся на поле, служившем местом сражения двух королевств — черного, объятого мраком, окружённого темным лесом, меж деревьев которого виднелись гнилые кресты и могильные плиты погибших в боях и умерших людей, живших в крепости, изуродованных неизвестными болезнями, и белого, крепостные стены которого украшали разложившиеся трупы неверных и пленных.
Наконец мужчина остановился у большой двери, но не спешил заходить. Его охватило жуткое предчувствие. Смерть бродила по крепости, забирая всех, кого встречала на своем пути. Мужчина вспомнил гору трупов на центральной площади. Горестно, больно. Ужас заразы не обошел и придворных. Мужчина прижался лбом к холодному дереву. Внезапный приступ сожаления по погибшей от странной заразы королеве нахлынул откуда-то из глубины грудной клетки. Король не любил ее, а он… А он вожделел к ней. Когда королева погибла, он тайно посещал ее покои до тех пор, пока тело, наполненное его семенем, не было предано земле.
Собрав мысли, что беспокоили и без того затуманенный рассудок, мужчина звучно постучал в дверь.
— Войди, — послышалось глухо из-за толстого дерева.
Мужчина толкнул незапертую дверь.
— Я ждал тебя, Ферзь.
Король сидел на троне спиной к входящему. Его взор был устремлён в наглухо забитое окно, сквозь которое едва пробивался свет. Король был опечален, отчего казался совсем старым. Он медленно поднялся и подошёл к мужчине, которого был на голову выше. Ферзь нервно стянул черные перчатки. Обнажая испещренные мелкими шрамами и язвами руки.
— Мальчик мой, — Король прикоснулся к черным мелко вьющимся волосам молодого мужчины. — Болезнь хочет забрать и тебя?
Вопрос был скорее риторический. Король коснулся губами лба мужчины, а затем крепко прижал его к себе, обнимая за шею, запуская руку в мелкие кудри черных волос.
— Ты мой Ферзь. Ты моя надежда, после ее смерти. Ты мой смысл, ты поможешь мне выиграть партию.
Король захватил руки мужчины, поднося к своим губам. Он поочередно поцеловал пальцы каждой руки советника, не вызывая тем самым ни капли смятения у того. Это был привычный ритуал, излюбленная прелюдия правителя.
Немой от рождения Ферзь заглянул в глаза своего Короля. Он вел военные дела успешно, до того, как обезумевший от горя потери правитель не стал рушить его планы. Игра должна была продолжаться. Ферзя устроил бы и пат, но зная аппетиты старого вояки, на это можно было не рассчитывать. Сейчас же Черных ждал проигрыш. Потеря одного Слона и всей конницы уничтожила шансы на положительный исход при том, что противник имел весь арсенал и ни пешки не собирался отдавать просто так.
Молча, Ферзь указал на дверь. Он впервые был напуган и разгневан одновременно. Кровь кипела от одной только мысли, что старый ублюдок вновь осквернит его уставшее тело, в то время как за стенами крепости гибнут люди.
— Как тебе угодно.
Ферзь метнулся к деревянной двери, заставив свой длинный черный безрукавный плащ развеваться.
— Ложись, — проговорил Король, зная что советник не ослушается. — Ты провел блистательный этюд, я доверяю твоей ловкости.
Блистательный этюд уничтожил пеший полк. Ферзь ничем не смог помочь. Голова наливалась свинцом. Быть может Король побоится близости, увидев его обнаженное тело.
Черный Король уложил мужчину, успевшего высвободиться от длинного плаща и сапог, рядом с собой. Он оглаживал бока Ферзя, спрятанные за туниками.
— Сними! — властно произнес правитель. Ферзь не мог ослушаться. Он снял котту и камизу* из простой ткани, обнажая белое крепкое тело, тронутое болезнью.
— Сын мой, — Король переменился в лице. — Ты обращался к лекарю?
Ферзь отвернулся, не желая видеть хмурое лицо Короля. Правитель тем временем прошёлся пальцами по старым шрамам на теле мужчины.
— Ты служил мне верой и правдой. Немой советник — золото для любого короля.
Стянув льняные брэ*и шоссы*, Король широко развел крепкие ноги Ферзя, наслаждаясь открывшимся видом. Он коснулся промежности мужчины, чувствуя, как тот сжался внутри, явно не желая своего правителя.
Близости не было давно и масло, налитое в чашу и принесённое слугой, не облегчило проникновение. Пальцы Короля наскоро приготовили сжавшееся от грубых движений отверстие, но принять в себя плоть правителя было нужно. Все время, пока Черный Король самозабвенно насиловал тело Ферзя, сетуя на его неподготовленность и зажатость, последний мысленно молил всех существующих и несуществующих богов о скором завершении пытки. Он давно перестал получать удовольствие от соития с Королем. Уже позже правитель, доведя себя до пика, повалился на уставшего Ферзя, который, пытаясь перевести дух, всматривался в посеревший балдахин над ложем.
***
«Грязный ублюдок», — думал Ферзь, мчась по коридорам замка, на ходу натягивая перчатки, а затем застегивая фибулу*. Он не любил уединяться с Королем.
Вечерняя трапеза не принесла Ферзю успокоения. Сидя за одним из разборных столов, покрытым, как и стены, гобеленом, в окружении своих же рыцарей советник задумался о своей скорой кончине и о том, что уходить в мир иной от неизведанной болезни было тяготно и страшно. Он давно уже не был предан своему Королю, но служил ему в память о своей госпоже.
Царивший в зале полумрак защищал Ферзя от лишнего внимания и позволял погрузиться в свои думы.
— Вы скверно выглядите, ваше высочество, — грубый голос огромного всадника, что уселся напротив с кружкой какого-то варева, вывел Ферзя из дурного тумана. Советник тяжёлым взглядом обвел Слона, одного из лучших своих военачальников.
— Сколько нам ещё ходить на Белых мразей?
Рыцарь не стеснялся крепких выражений. Его брат был убит, а тело Белые так и не вернули. Вероятно, оно уже украсило стены их крепости, возвышавшейся на холме, окружённом рвом.
Ферзь спешно стянул перчатки из тонкой кожи, кладя руки перед рыцарем.
— Оно и Вас жрёт? — Слон нахмурился. — Вот дьявол! Сколько бы Вам не осталось, мой лорд, я буду верен Вам!
Слон рухнул на колени перед Ферзем. Советник лишь тяжело вздохнул, указывая рыцарю подняться. Тот поднял глаза на своего начальника и осторожно кивнул в ответ.
