Это было начало конца.

========== 4. Ледяной дом ==========

Гийом мерил шагами свою комнату, то и дело поглядывая на часы, что когда-то были подарены ему на память одним из любовников. Накануне Франсуа отстранили ото всех дел без объяснения причин и поместили его под стражу. Гийом пытался что-либо выяснить, но герцог прогнал его. Гийом же был разжалован в секретари, но пока, как и ранее, исполнял обязанности канцлера, только прежнего снисхождения не было; осталось только недовольство и раздражение. Герцог срывался на него по любым мелочам, даже за непонимание со стороны Гийома. И уж тем более герцог более не выслушивал его предложений и просьб.

В этот день он впервые за столь долгое время столкнулся с Антонином. Сын герцога прижал некогда возлюбленного и не мог ещё долго оторваться от его губ.

— Обожаю твой вкус. Мята и свежесть. Я очень скучал по твоим ласкам, — сквозь тяжёлое дыхание произносил он.

— Антонин, увидят же…

Гийом переживал из-за случившегося в Анси и не хотел никому навредить, тем более, что в ситуации с Антонином сделать хуже он мог только себе.

Они стояли в длинном коридоре, и Гийом был зажат между стеной и Антонином. Жар тела и дикое желание передавалось ему даже через ткани расписных камзолов. Антонин впихнул мужчину в ближайшее помещение, служившее гостевой комнатой. Дверь захлопнулась. Гийом был повален на пол. Голова больно ударилась о пол.

— Прости меня! — Антонин покрывал лицо и шею любовника поцелуями. Он сел сверху на ноги Гийома и начал расстёгивать его жилет. Сорочку он сорвал одним движением руки так, что кружево с воротника местами было сорвано. Брюки так же оказались приспущены и Антонин аккуратно стянул их вместе с бельём любовника.

— Я хочу тебя! — Прошептал он, задыхаясь от желания. — Я хотел тебя всё время, пока ты был в горах с Франсуа. Пока этот старый развратник лапал твоё тело своими грязными руками, пока ты целовал другого мальчишку. Я хотел лишь тебя.

Гийом застыл, не сопротивляясь поцелуям.

— У тебя было много любовников в Гренобле, Мадриде, Санкт-Петербурге. Но я явно превзошел их, несмотря на то, что ты искушён разнообразными актами. Там, в Европе, все не имеют стеснения вовсе. Это здесь, в нашей консервативной провинции, двое мужчин вынуждены прятаться по палатам, лишь бы их чувства не были замечены, а там такого нет. И я это прекрасно знаю. Я схожу с ума, когда мою собственность берут и бессовестно используют. — Антонин вошёл в Гийома, набирая темп. Он не заботился об удобстве партнера, а уж тем более о его удовольствии. Лопатки Гийома тёрлись о жёсткий пол, раздразнивая недавно затянувшиеся шрамы.

— Антонин, прошу тебя…

Мольбы не были услышаны. Когда Антонин закончил дело и поднялся, он освободил Гийома.

— Теперь проси чего хочешь, — произнёс Антонин. Его холодный взгляд был устремлён куда-то в сторону.

— Франсуа, — произнес Гийом. — Прошу, выясни, что с Франсуа.

Антонин кивнул и отправил Гийома в его комнаты ожидать.

Сейчас же мужчина измученно бродил по покоям. В голову лезли разные мысли. Франсуа всегда хорошо относился к Гийому, можно было даже сказать, что оберегал его как старший товарищ, как отец. Сев на постель, застеленную кипенно-белым бельём, он опустил голову на руки, совсем не заметив, как в комнату вошли. Антонин присел рядом, приобняв друга.

— Расскажи мне что-нибудь. Расскажи мне ту сказку, которую ты рассказывал дворовым детям, когда вернулся домой. Ту, о ледяном доме. — Тихо произнёс Антонин, укладывая Гийома на постель.

Гийом взял его за руку и, глядя в потолок, начал:

— Близ Балтийского моря, на берегу Кронштадтского залива, что на севере вдаётся в материк, стоит город на болотах. Император воздвиг его и назвал в честь своего небесного покровителя, святого Петра.

Погода там была всегда плохая — влажный воздух, дожди и наводнения местной реки к середине века привели в негодность многие постройки, но жизнь мне там нравилась. Город был большим научным центром огромного государства на востоке нашего материка. Ты и представить не можешь границы того государства! — Гийом всегда с увлечением рассказывал о своих путешествиях. Так дворовые дети и Антонин, а иногда даже и Франсуа любили слушать его. — Историю про ледяной дом поведали мне немцы, живущие там достаточно долгое время по дипломатическим делам.

В то время правила государством императрица. Была она особой весьма странной, суеверной, а посему крайне интересной. Императрица любила яркие наряды и забавлялась стрельбой по птицам. Много денег тратила она на увеселительные мероприятия, проведение балов, на содержание двора. При ней и появился ледяной городок, у входа в который стояли огромные ледяные скульптуры слонов, из хоботов которых лилась горящая нефть.

Архитектура ледяного дома была изящна. Кругом крыши тянулась галерея, а резное крыльцо вело в сени, разделявшие здание на два больших помещения. Здание освещалась огромными окнами, застеклённым тончайшим льдом. Дверные проёмы, косяки, пилястры были выкрашены зелёной краской, что делало их похожими на прекрасный мрамор. За стёклами изо льда были вывешены полотнища со смешными картинами, освещавшимися свечами. Перед домом находились ледяные пушки. У ворот дома стояли огнедышащие дельфины изо льда, а на самих воротах красовались ледяные ветки и горшки с цветами, на которых сидели ледяные птицы.

Внутри дом был не менее оригинален. В одной комнате стояли ледяной туалет, два зеркала, ледяной камин с часами и дровами изо льда, двуспальная ледяная кровать. В другой — резной стол, кресла и диваны, посуда. В углах этой комнаты стояли две статуи купидонов.

Всё в этом доме было изо льда и выкрашено натуральными красками, а свечи и дрова вымазаны нефтью, чтобы те горели.

Гийом выдержал паузу, но тут же услышал тихий приказ. Антонин прикрыл глаза, представляя картины из рассказа друга.

— Продолжай.

И Гийом продолжил.

— Сей дом был построен у реки для шутовской свадьбы. С целью увеселения привезли триста человек разных народностей, они плясали и играли на различных инструментах. Свадьба же эта была между любимой шутихой императрицы, что пожаловалась на одиночество и попросила выдать её замуж, и князем-иноверцем, впавшем в немилость при дворе и назначенным развлекать государыню.

Бракосочетание шутов состоялось в феврале. Празднество было пышным. После венчания в церкви, шутов поместили в клетку, что находилась на спине настоящего слона, и повезли по улицам. Затем их отправили в ледяной дом, где уложили их в постель и оставили на ночь, а чтобы те не сбежали приставили стражу.

— Они погибли? — внезапно перебил Гийома Антонин.

— Нет, поутру живых, но продрогших до мозга костей, шутов повезли отогреваться в настоящие покои, а дом растаял по весне.

Гийом замолк.

— Должно быть, это унизительно для князя — быть поставленным в такое положение. — Произнес Антонин, поднося к губам руку Гийома.

— При условии, что его род был великим.

— Ты бы смог так? — шёпот Антонина был недобр.

— К чему такие вопросы?

— Франсуа казнят за измену. Он собирался передать важные бумаги соседним герцогствам через Савойю. — Антонин видел печаль в глазах Гийома. — Он заполучил их, когда вы вместе были в Анси. Ты понимаешь, чем это может обернуться? Отцу скандалы не нужны, тем более, что господин Легранж во всем сознался. Противостояния не миновать, главное, чтобы это не обернулось войной.

Гийом молчал, и Антонин обнял его. Он так и уснул на плече друга. Гийом же промучился всю ночь.

***

Франсуа привели на эшафот полураздетым. Светлые волосы выпачканы грязью, да и весь он был в земле. Взгляд воспалённых голодных глаз пугал. Стёртые до мяса пальцы кровоточили, а жёсткие кандалы явно натерли шею, руки и ноги. Франсуа еле стоял. Он смирился со своим положение изменника, боясь перечить герцогу, ведь это было абсолютно бесполезно, и был благодарен Господу, что его всего лишь обезглавят.

Зачитав приговор, Франсуа поставили на колени и уложили его голову на плаху. Глаза не завязывали, а рубить назначено было обычным топором. Палач медлил. На месте казни был герцог и придворные, поодаль расположился Антонин, державший Гийома, чьи слёзы были видны невооружённым глазом.