— Привет, Антон. Прости, что так поздно.

Почему-то хотелось плакать. Он еще долго рассказывал другу о своей жизни, о том, что произошло.

— Я прошу тебя, помоги мне. Не брось меня там одного, — Павел вытер рукой слезы.

— Здравствуйте, — сзади прозвенел громкий голос.

Паша повернулся в сторону, откуда исходил звук. У ограды стоял омега в джинсовом комбинезоне. Он был уже совсем явно беременным. Парень улыбнулся.

— Я вас помню. Вы приезжаете сюда все время в мае. Глеб говорил, что вы друг его отца, — омега протянул Павлу руку. — Я Ярослав, муж Глеба.

— Павел, — протянул в ответ руку Паша. — А почему вы сегодня здесь?

— Цветы. Я их сдуру посадил, теперь приходится ухаживать.

Паша понимающе кивнул. Они еще долго беседовали с Ярославом об Антоне, конечно же без подробностей. Паша даже помог омеге с цветами. Ярослав рассказал, что ждет второго ребенка, что и так было видно. Паша тоже немного поделился информацией о себе.

— А не хотите зайти к нам? Я думаю, Глеб будет не против.

— Нет, нет. Мне нужно ехать уже.

— Совсем не надолго. Я угощу вас чаем. Познакомитесь с Кириллом. Вы же наверно были знакомы с приемным папой Глеба. Он, насколько я знаю, тоже трагически погиб. Глеб назвал сына в честь него.

— Да, был… — замялся Павел, а омега уже тащил его по аллее прочь с кладбища.

Паша жутко волновался перед встречей с Глебом и уже у самых дверей в знакомую квартиру замешкался и хотел удрать, как последний трус, но Ярослав не позволил. Он умело открыл дверь своим ключом и затянул омегу внутрь.

— Дорогой, я дома.

В квартире вкусно пахло. Где-то в далека доносились звуки телевизора. Павел прошел. Ярослав достал ему домашние тапочки и пригласил в комнату. В дверях они столкнулись с Глебом, одетым в фартук. Альфа был ошарашен подобной встречей, да еще и прямо в собственном доме.

— Смотри, кого я встретил. Я решил пригласить Павла к нам на ужин. И даже ничего не говори. Считай, что это моя прихоть, понял? — отчеканил омега. Глебу ничего не оставалось, как недовольно покоситься на Пашу и уйти.

Ярослав познакомил Павла с сыном. Омега и Кирилл сразу же нашли общий язык. Мальчику было уже восемь. Тут Павел рассказал, что у него тоже есть младший сын, которому всего пять, а старший уже скоро женится. Весь диалог пытался внимательно подслушать Глеб. Общаться напрямую он был не готов, а жизнь бывшего любовника его все же волновала.

Ярослав угостил Пашу очень вкусным чаем и накормил ужином, а затем невзначай оставил Глеба и омегу наедине. Альфа некоторое время начищал сковородку, не обращая внимания на Павла, но затем любопытство возобладало. Сняв фартук, он присел за стол напротив Паши.

— Паш, зачем ты приехал? Хочешь извиниться? Так я не держу на тебя зла.

Павел долго молчал, глядя в лицо Глеба, думая, сказать ему или нет о своей болезни.

— Я просто… Хотел увидеться. Просто… С Антоном.

Омега расплакался.

— Паш, у тебя что-то случилось?

— У меня рак, Глеб, — выпалил омега. — И я действительно все это время хотел извиниться, — Паша опустился на колени перед альфой. — Я просто боялся, что ты не примешь… Что отвергнешь меня.

Глеб провел рукой по волосам Паши. Он поднял его голову и вытер слезы.

— Паш, я не злюсь на тебя. Ты же спас меня. Ты же жизнь мне подарил, когда уговорил меня уйти с Заславским. Я же с собой покончить хотел.

Глеб крепко обнял Павла. А у самого на глазах тоже появились слезы.

— Я люблю тебя.

Павел облегчённо выдохнул. Это было одно из самых приятных признаний в его жизни.

***

Поездка немного приободрила Павла. Поделиться своим состоянием он решил со Святом. Лучший друг всегда был рад принять Пашу, как у себя дома, так и в салоне.

— Какие люди! — Святослав обнял Пашу. — Давно не виделись. Где ты пропадал?

— Уезжал.

Свят увел Павла в дальний зал.

— Рассказывай, почему весь светишься?

— Это все химия, — отшутился Паша.

— А если серьезно, — Святослав перебирал в руках волосы Паши.

— Я ездил в Ярославль…

— В таком состоянии? — перебил Павла омега.

— У меня нормальное состояние, Свят. Он простил меня!

— Твой малолетний любовник? Поздравляю.

Святослав приобнял Пашу и, отодвинув прядь волос, поцеловал его в висок.

— Состриги их, — вдруг прервал друга Паша.

— Зачем? — прошептал Свят, вдыхая запах духов друга.

— Пусть это сделаешь ты, а не моя болезнь.

Свят с сожалением, как и когда-то в тюрьме, состриг волосы Павла совсем под машинку. Теперь внешний вид омеги казался другу совсем болезненным. Святослав унес инструменты и сам подмел вокруг кресла. Закончив, друг вернулся. Он встал перед Павлом, закрывая ему обзор в зеркале. Паша обхватил руку Свята. На глазах проступили слезы.

— Ты изменился, Свят.

— Правильно.

— Я не нужен тебе такой, — Павел смотрел снизу вверх на друга.

— Паш, ты мне нужен любой. Просто у меня начинается новый период в жизни, — улыбнулся Святослав.

— У тебя кто-то появился? — омега не скрывал расстройства. Сейчас ему нужна была поддержка Святослава, вот только при появлении в его жизни альфы, отношения с Павлом уходили на задний план.

— Я беременный, — совсем тихо произнес Свят.

От сердца отлегло. Свят давно хотел ребенка.

— А от кого? — все же поинтересовался Павел.

— Черт его знает! Да и какая разница! У меня будет сын.

Святослав не удержался и поцеловал Павла. Он не мог оторваться от губ омеги. Казалось, что таким образом он хотел поделиться своим счастьем с другом.

========== Часть 4 ==========

Павел все чаще стал оставаться на ночь у Михаила. Альфа даже успел привыкнуть к неудобным вопросам о престарелом любовнике и о том, что он мог найти омегу достойнее и моложе. Почему-то Заславский чувствовал ответственность за Пашу. Хотелось оберегать омегу, да и сын его казался Михаилу таким родным. В глубине души он надеялся, что Антон его сын, но доля вероятности была слишком мала, а Павел молчал как партизан и на все намеки отнекивался.

Однажды Михаил вновь затащил Пашу в постель. Как любовник он ему напоминал Антона. Но Павел был нежнее. Омега слабел и это чувствовалось с каждым днем все сильнее.

— Глебу было семь, когда умер Антон, — произнес Павел и уткнулся в плечо альфы.

— С чего вдруг такие разговоры?

— Я умру, а Антон останется. Я так хотел вырастить его достойно. Я же всю свою жизнь пересмотрел…

— Давно ты видел море? — перевел тему Михаил.

— Лет тридцать назад.

— Не хочешь съездить вместе со мной и Антоном?

Павел поднял голову на альфу. Он приподнялся, опираясь на локти. Михаил игриво натянул ему на голову одеяло. Паша лишь улыбнулся.

— Зачем сбрил? — Михаил ласково провел рукой по совсем коротким волосам.

— Все равно выпадут, — Павел посмотрел прямо в глаза альфе. — Зачем тебе я, старая больная проститутка с ребёнком на руках?

— Мне интересно, — вздохнул альфа.

— Что?

— Ты мне интересен. Я не могу сказать, что люблю тебя. Любил я только Кирилла, но ты вызываешь у меня интерес, также, как и когда-то Антон.

— Нравятся шлюхи?

— Скорее ваше мастерство. А ты научен. Антоном и жизнью. Кстати, откуда этот шрам на шее?

— Я сидел в тюрьме. У дяди в колонии, — усмехнулся Павел. — Нарвался неудачно.

— И за что ты сидел? — нахмурился Михаил.

— Можно сказать, что за убийство, — Павел резко поднялся.

— Не хочешь — не говори, — Михаил коснулся плеча Павла.

— Откуда столько нежности ко мне? — Павел грубо оттолкнул альфу. Он стал агрессивнее.

Михаил остановил Павла. Он повел его, сопротивлявшегося, в ванную комнату. Рубашка альфы, надетая на Павла, доходила до середины бедра, прикрывая красивое нижнее белье.

Михаил повернул Пашу к зеркалу, придерживая его за запястья.

— Смотри на себя! — приказал он. — Ты хорош даже в сорок, в моей рубашке, без длинных волос, с уродливым шрамом на шее. Ты ничуть не изменился, Паш. Ты не постарел. Ты просто изменился, но не постарел!