Альфа подарил Павлу еще одну ночь любви. И пусть омега был как следует проспиртован, он все равно запомнил каждое движение Михаила.

Утром он проснулся в теплой постели. Белье пахло свежестью. Павел не сразу понял, где он. Обычно у Свята ему доставался диван, на котором омеге было не очень удобно спать. Он осмотрелся. Снова слева за ним наблюдали два омеги. Он у Михаила.

Альфа появился спустя несколько минут с высоким стаканом с шипучей жидкостью и чашкой кофе.

— Да, наука Антона на века, — проговорил он, глядя на Павла.

— Отвезешь меня домой?

— А ты куда-то торопишься?

— Через два часа я должен быть на работе, — проговорил Павел и осушил стакан.

— Вчера ты сказал, что у тебя рак, — перевел тему альфа. — Ты лечишься?

— Относительно. Я тяжело переношу химию.

— Значит нет, — Михаил взял паузу. — Нет у тебя башки, Паша. Я еще тогда понял. Помощь тебе нужна, — альфа подошел к своему столу и вынул оттуда визитку. — Приедешь в четверг к двум. — Михаил посмотрел на довольного Павла. — Ты этого ждал? Собирайся.

Павел был морально удовлетворен. В этот момент захотелось продолжать жизнь, да и внутри боролись противоречивые чувства, ведь Михаил был не просто любовником, но и отцом его Антона.

***

Вечером Павел впервые сам забрал счастливого Антона из сада и поехал домой, но не к родителям. Встретил его вовсе не Егор.

Рыжий встал в дверях, сложив руки на груди. Павел отвел сына в комнату, где тихо сидели Егор и Олег. Омега кинул недовольный взгляд в сторону старшего сына, а затем вернулся к Сергею. Они закрыли дверь на кухню.

— Да ты совсем на дне, я смотрю. Ни стыда, ни совести. Таскаешься по клубам, пьешь, снимаешь альф. Может и болезнь твоя ненастоящая?

— Это ты опустился, Сергей. Ты же был владельцем борделя, а я как был верной шлюхой, так ею и остался! — Паша подошел вплотную к Рыжему.

— Верной ли? Что? Шьешься с Заславским, поднимаешь старую клиентуру?

Павел отвесил Рыжему резкую пощечину. Альфа отшатнулся. Но, вернув себе устойчивое положение, схватил омегу за шею и вновь начал:

— Только попробуй снова испортить нашему сыну жизнь! Я не позволю. Трахайся, с кем хочешь, но так, чтобы Егор не был вмешан во все это дерьмо. Заславский нам враг! Ты это понял?

Паша рассмеялся. Рыжий отпустил руку, высвобождая омегу, а тот лишь продолжил смеяться. Он отвернулся к мойке, и опёрся на нее руками.

— Враг, — сказал Паша уже совершенно спокойно, — Да ты брата своего родного на панель выставил. Из-за тебя меня искалечили менты, из-за тебя убили Антона! — голос Павла постепенно менял тон и громкость. — Ты пытался продать нашего сына на органы. Помнишь, что ты говорил?

Паша вновь повернулся к ошарашенному альфе. Рыжий поджал губы, отчего они превратились в одну сплошную линию.

— Что? Не помнишь? — спросил омега, сделав наигранно расстроенное лицо. — Так я напомню: «Родишь нового», — процитировал Павел и выбежал из кухни, громко хлопнув дверью. На пороге он столкнулся с сыном. Все это время Егор наблюдал за диалогом родителей.

Он все понимал. И слова отца его задевали. Он хотел догнать Павла, который стал спешно собираться.

— Куда ты, пап? — испуганно спросил Егор.

— К дедушке. Ты же хотел, чтобы я съехал, — с укором произнес Паша.

— Папа, пожалуйста!

— Будьте счастливы! — Паша посмотрел на сына и улыбнулся. Он аккуратно вывез небольшой чемодан на лестничную площадку. Егор вышел его проводить.

— Прошу, останься.

— Не хочу портить тебе жизнь, — строго ответил Павел и пошел на улицу, держа за руку Антона

========== Часть 3 ==========

Сын всегда безропотно выполнял все просьбы отца. Антон любил папу. Но сегодня он воспротивился ехать с отцом, как только понял, что попадет он совсем не к любимым дедушкам.

— Куда мы, папа? — спросил Антон.

— В гости к одному очень хорошему дяде.

— Я не хочу! Отвези меня к дедушкам! — заплакал мальчик. Он испугался. Сейчас Павел казался ему очень ненадежным товарищем.

Выслушав сына, Паша все же уступил ему. Ночной приезд обеспокоил родителей, но никто не решился и слова сказать Паше. Слишком изнеможденно он выглядел. Сил хватило только искупать сына на ночь и уложить его, уже полу спящего, в кровать. Паша ласково поцеловал уснувшего сына. Знакомство с отцом пришлось отложить. Но Павел все же был намерен сделать это до своей кончины.

***

Омега, который всегда прекрасно выглядел, стал угасать на глазах. Михаил организовал ему встречу с хорошим онкологом, но результаты оказались неутешительными. Раковая опухоль занимала обширный участок. Странно, но сначала Павел не испытывал сильный дискомфорт, лишь постоянную усталость. Сильную усталость. Он изводила его. Со временем появилась и головная боль. Ночью его выворачивало. Появились слуховые галлюцинации.

Паша стал раздражительный. Поездки на работу утомляли его еще сильнее, чем раньше. В конце концов он ушел в безвременный отпуск за свой счет.

Такое положение дел радовало только Антона. Папа был с ним все время. Они много гуляли вместе, но далеко от дома не уходили. Павел боялся.

Июнь. Михаил кое-как уговорил Пашу возобновить курс химиотерапии. Зачем альфе нужна была вся эта возня с омегой, одному Богу известно. Пашу он не бросал, но вел себя крайне осторожно.

Однажды он все же подвозил омегу домой. Немного обговорив результаты лечения, Паша вышел из машины. Навстречу ему с детской площадки тут же подбежал Антон. Он крепко обнял Павла. Омега смутился.

— А это кто тут у нас? — через открытую дверь поинтересовался Михаил.

— Это мой младший сын, — произнес Павел слегка дрогнувшим голосом. — Антон.

— Здравствуйте, — засмущавшись проговорил маленький омега.

Заславский лишь поджал губы. Он заметил волнение Павла, но от лишних вопросов воздержался.

Михаил уехал. К Павлу и Антону, который так и не отлип от отца, подошел дед.

— А мы тут тебя подождать вышли. Кто это?

— Это Михаил. Он мне помогает.

Отец только кивнул. Продолжить разговор он решился только поздно вечером, когда Антон уснул.

— Я так понимаю, это отец Антоши? — папа подошел к моющему посуду Павлу.

— С чего ты взял?

— А ты думаешь, я не увидел, как они похожи.

— Допустим, — коротко ответил Паша.

— Он не знает про Антона?

— Нет. И не узнает пока.

— А может зря…

— Не надо, пап. Я сам могу решить, что нужно мне и моему сыну. Сам! Без вашей помощи. И вообще я очень устал, — Павел заплакал. Он сел на стул у обеденного стола и закрыл лицо рукой.

— Мне нужно будет уехать. В Ярославль. На пару дней.

Отец обнял сына. Он гладил его по плечу и шептал что-то на ухо. Павел уже не мог разобрать. Да и говорил ли отец что-то. Последнее время омегу преследовали галлюцинации. Они были крайне правдоподобны и касались в основном отдельных звуков.

Вместе омеги доделали все дела на кухне. Павел чувствовал духовную близость с папой. По крайней мере он хотел этого. Сейчас он мог получить внимание отца хотя бы из жалости. Ему и этого было достаточно.

***

У Паши всегда были длинные, красивые, вьющиеся волосы. Он любил ухаживать за ними. После отсидки он сумел вернуть их, а стараниями Свята полностью восстановить их роскошь. Сейчас же они нещадно выпадали. Это ужасно огорчало омегу.

Паша стал прикрывать голову платками. Он никогда не был полным, но и не страдал чрезмерной худобой. Сейчас его стройное тело стало высыхать. Метаморфозы во внешности омегу пугали, но он понимал, что все это неизбежно. Он стареет, а болезнь усугубила и ускорила этот процесс.

Павел решился съездить к Антону в Ярославль. На день рождения друга 4 мая он не попал. Хотелось все же навестить омегу до момента их встречи там. Паша никогда не думал о том, куда он попадет после смерти. Он не был сильно верующим, только крещённым. А вот теперь этот вопрос стал ребром. Неизвестность пугала.

На кладбище было тихо. Дул легкий ветерок. Ухоженная могила с красивым памятником, а рядом еще одна с простым крестом, зато на второй были живые цветы. Яркие и совсем свежие. Павел положил свой букет рядом.