Блэк замолчал.

– Дальше. – устало произнесла я.

– Я всё тебе рассказал. – осторожно произнес Блэк.

Вздохнув, я поднесла ветку к его предплечью и с силой надавила на кожу. Вампир истошно закричал, а кожа начала плавиться, как пластилин.

Я отдернула можжевельник и спросила:

– Всё? А как же откровения по поводу лежащих здесь предметов? Неужели ты хочешь испытать их все?

– Даже если ты и будешь испытывать их на мне, большинство так и останется деревяшками и боли от них будет, как от занозы в заднице.

– А по подробней? – тут же уцепилась я за его слова. – Какие именно станут занозой?

– Вербена, ясень – от них толку, как от простуды. Неприятно, но не более.

Крушина, шиповник – просто деревяшки.

А вот липа способна влиять на нас. Если проткнуть ей нужное место, вампир не сможет пить кровь и просто усохнет со временем.

Терновник работает как парализатор, но в больших количествах, если пользоваться им как веревкой. Но он быстро теряет свое свойство.

– Куда именно нужно вонзить липу? – спросила я, медленно протягивая руку к палке.

– Он испуганно посмотрел на меня и замотал головой:

– Если я скажу тебе, ты меня убьешь.

– Нет. – ответила я, вздохнув – Я, конечно, бываю злой и беспощадной, но не в этом случае. Считай, что заслужил мою симпатию.

– Поклянись. – выпалил он. – Дай слово вервульфа.

– Слово вервульфа? – спросила я, изогнув одну бровь.

– Да. Только если ты его дашь, я скажу тебе. – сказал он, смотря мне в глаза.

«И всё- таки, что- то здесь есть.» – подумала я, рассматривая его лицо, и спросила:

– А почему слово вервульфа? Что мне мешает его нарушить?

– Это самая важная ваша клятва. Пообещав меня не убивать, ты не сможешь этого сделать, даже если очень захочешь. – ответил он, всё так же смотря в мои глаза, но только с надеждой во взгляде.

Я нахмурилась, размышляя, но ответила:

– Ладно. Даю тебе слово вервульфа. Я не убью тебя.

Он облегченно вздохнул и быстро проговорил:

– С правой стороны перед последним ребром на три сантиметра.

– Вот и молодец. – похвалила я его и достала из пакета еще один пакетик с кровью.

Блэк жадно сглотнул.

– И почему она делает вас животными? – как бы про себя спросила я – Можешь е отвечать, я и так знаю. Такова ваша природа. Бла-бла-бла.

Перелив кровь в стакан, я напоила его и поставила стакан на стол.

Как и в прошлый раз его раны затянулись. Вид у него стал довольно приличным. Если можно так выразиться. Я невольно засмотрелась на правильные черты его лица, раздумывая над его прошлым, над его сущностью.

– Я могу не пить кровь человека. – сказал он.

Я вздрогнула и спросила:

– Почему ты говоришь мне это? Не обязательно оправдываться. Для меня все равно все вампиры на одно лицо. Вы злобные, бесчувственные, ослепленные жаждой твари, которые не гнушаются никакими способами получения крови. Будь то старик или маленький ребенок.

Блэк болезненно поморщился и ответил:

– Не все вампиры такие. Многие из нас отказались от своей сущности. Отказались от родства. Обрубили связи. Таких вампиров не много, но они есть, и мы одни из них. Лу изменила нас с Бэком. Мы можем питаться животными или не питаться вообще. По началу это было сложно, но годы тренировок принесли свой результат. Мы были счастливы, если это можно так назвать, пока ты не убила моего брата.

При этих словах он опустил голову и замолчал. Я положила ему руку на плечо и прошептала:

– У меня не было выбора. Он причинил боль самому родному мне человеку. Я не могла этого простить.

– Зачем ты оправдываешься? – передразнил он меня, нагло ухмыльнувшись.

– Я не хочу, что бы ты считал меня таким же монстром, как и ВЫ. – я специально выделила это слово и продолжила – Я не ваш безумный Святозар и не буду творить такие глупости.

Я поднялась, последний раз его оглядела, и вышла из клетки.

– Я не такой как они. – закричал он мне в след.

У входа стоял Лайт и нервно курил.

– Ты куришь? – удивленно спросила я.

– Что в этом такого? – – грубо ответил он.

– Роб, не обижайся. – тихо попросила я.

– Не обижайся? – зло переспросил он – Я не обижаюсь. Ты и должна разговаривать со мной как с ничего не значащей пешкой. Но, черт возьми, почему раньше ты со мной обращалась, как с близким человеком?! Почему ты отгораживаешься ото всех, когда тебе нужна помощь?!

Я опустила голову и ответила:

– Прости. Ты действительно мне очень дорог, но я не могу принять помощь из твоих рук. Я должна всем доказать, что во мне действительно течет кровь Ратмира, что я действительно Лия, дочь Катрин.

– Откуда ты знаешь. – спросил Лайт.

– Ратмир рассказал, но это не важно. Ты должен смириться с тем, что я не позволю считать себя слабой. Я сама разберусь с проблемами и не позволю Мне помогать. Единственное, что ты можешь сделать, это быть рядом. – сказала я и поцеловала его в щеку.

Он тихо вздохнул и сказал:

– Совет ждет тебя. Я провожу.

Лайт повернулся и пошел вперед. От него буквально веяло недовольством и обидой, но как и в прошлый раз, я не нашла нужных слов для утешения и поэтому молча шла за ним.

Несмотря на подавленное состояние, мои навыки не переставали работать, и в памяти откладывался путь домой. Меня удивила резкая смена окружающего пейзажа. Уютная поляна сменилась каменистой местностью и пронизывающим ветром.

– Дальше ты пойдешь одна. – буркнул Лайт и оставил меня перед небольшим подъемом на холм.

Я судорожно сглотнула и медленно стала подниматься.

Постепенно подъем перешел в спуск, и я с удивлением заметила, что нахожусь в весьма интересном месте. Это было похоже на вулкан, потому что верхушка холма переходила в углубление, похожее на кратер вулкана. В центре этого углубления горел небольшой костер, ярко освещающий всех присутствующих. Присмотревшись, я поняла, что огонь горит без помощи дров, как бы находясь в воздухе.

«Похоже на способности Амона.» – подумала я и подошла поближе.

Все двенадцать медленно и почтенно поклонились.

– Не стоит. – произнесла я. – Я еще не заслужила то почтение, которое вы мне оказываете. Наоборот. Это я должна вам кланяться и благодарить вас за то, что приняли меня и готовы помочь.

Двенадцать пар глаз с интересом смотрели на меня, а я чувствовала себя, как на экзамене.

– А ты умна. – констатировала стройная девушка с гривой рыжих кудряшек и голубыми глазами. – меня зовут Секмент. Думаю, ты слышала обо мне.

Я почтительно кивнула. Следуя примеру Секмент, все остальные тоже представились.

– Начнем. – сказал Осирис и не спеша сел на небольшой валун, служивший подобием стула.

Остальные одиннадцать членов Совета проделали тоже самое. Я прошла к камню, стоявшему в самом начале и села туда.

– Для начала ты должна узнать нашу историю. – величественно произнес Осирис и разгладил свою бороду.

«Зачем она ему?» – в ужасе подумала я, отводя глаза от жалкого подобии мочалки.

– С самого начала существования вампиров существуют те, кто ограждает мир людей от подобной нечисти. Они доблестно сражаются с подлыми тварями ,которые хитростью, силой и подлостью пытаются превратить мир в большой ангар со стадом скота. Вервульфы всегда стояли на страже равновесия, и благодаря нам, люди до сих пор не превратились в дойных коров. Древнее пророчество гласит: Защитники смогут отдохнуть лишь там, где они взяли начало, и лишь тогда, когда тьма будет побеждена. – Осирис откашлялся и обвел глазами присутствующих. – Первый вервульф – Ратмир. Он стал нашим праотцом. И его история достойна огласки. Когда ему было десять, на его поселок напали вампиры. Не было спасения ни старикам, ни детям. Выжил только он. В то время, когда эти твари истребляли деревню, он помогал своей бабке в соседней деревне. Когда Ратмир вернулся домой, его ждали лишь мертвые взгляды родных и близких, да жалобное завывание привязанных собак. Стоя над телами своей семьи он поклялся, что найдет тех, кто посмел напасть на его дом, и убьет их. Он понимал, что его сил слишком мало для такой цели, и поэтому отправился в поисках источника таковых. Он взял с собой только собаку, которую еще щенком ему подарил отец, да немного провизии. Шесть лет бродил он по миру. Прошел множество городов и сел, но не в одном не смог найти то, чего искал. Ни силы, ни следа убийц он не нашел. Когда годы его скитаний обрели очертания седмицы, судьба проложила его путь через темные леса, кишащие опасными хищниками и ядовитыми тварями. Но эти трудности не испугали Ратмира и его верного пса. Он храбро вступил под мрачный свод деревьев и устремился вглубь, твердо ступая в опавшую листву. Когда над его головой сомкнулись могучие кроны столетних деревьев, и солнечный свет перестал попадать в это Богом забытое место, а в дали завыли волки, Ратмир обнажил свое оружие и приготовился к бою. Он был спокоен и сосредоточен, потому что не первый раз ему приходилось сталкиваться с волками, чьи зубы были остры как кинжалы, а глаза точны, как солнечные лучи в полдень. Вместе со своим псом они встретили противника – огромного матерого волка, который превосходил по размерам всех подобных себе. Его светло серая шерсть тускло поблескивала в подступавшей отовсюду темноте, и это позволило Ратмиру его видеть. Битва длилась всего десять минут, но за эти минуты изменилась жизнь Ратмира. При первых же ударах погиб пес Ратмира, и он горько скорбел о его смерти. Впав в безумие от утраты, Ратмир кидался на волка вновь и вновь, пока не сумел поранить его, хоть и не сильно. Спустя некоторое время Ратмир понял, что противник играет с ним, и это заставило его быть внимательней. Волк признал в нем достойного противника и повел свою игру в серьез. Ратмир был слишком слаб тогда, что бы выдержать такие удары, поэтому он сдался. Он отбросил свой клинок и подполз к своему верному товарищу, так как ноги уже не держали его. Положив свою руку на пса, Ратмир перевернулся на спину и гордо взглянул в глаза противнику. Поведение Ратмира удивило волка и он не стал его убивать. Напротив. Он дал ему силу, которую тот искал очень долго.