В голове промелькнули события вечера. Ее кожа приняла очаровательный красный оттенок, когда я сделал замечание про «течет», и хотя я шутил про кровоточащее сердце, часть меня – очень большая часть – хотела положить ее к себе на колено, задрать юбку и проверить, насколько она мокрая. Потому что я видел в ее больших карих глазах желание – она возбудилась. И если бы она не отпрянула в тот момент…

Я отвел взгляд, сжав зубы из-за роящихся в голове неуместных мыслей.

Мне не следовало думать в таком ключе о сестре лучшего друга, но что-то поменялось. Я не знал точно, когда и как, но я начал смотреть на Аву не как на младшую сестру Джоша, а как на женщину. Красивую и чистую сердцем, но дерзкую – способную свести меня в могилу.

Мне вообще не следовало ее впускать. Надо было идти на свидание с Мадлен, как и планировал, но, честно говоря, ее общество вне спальни было невыносимым. Она была шикарной, богатой и образованной и понимала, что не добьется от меня большего, чем физический контакт, но настаивала на ужине с вином перед каждым сеансом секса. Я соглашался лишь потому, что трахалась она как порнозвезда.

Вечер с Авой, как ужасно ни обернулась эта затея, казался куда привлекательнее, чем утомительные посиделки в модном ресторане, где Мадлен хорохорилась перед влиятельной публикой и делала вид, будто мы пара.

Она ничего не ждала от нашей связи, но ей нравились символы статуса, а я – один из самых богатых и желанных местных холостяков – был символом статуса.

Мне было плевать. Я использовал ее; она использовала меня. Мы получали оргазмы. Взаимовыгодные отношения, но, похоже, наше сотрудничество себя исчерпало. Ее недовольная реакция на мой звонок насчет отмены встречи окончательно утвердила меня в этом решении.

У Мадлен не было на меня никаких прав, и если она полагала, будто несколько ужинов и минетов заставят меня передумать, она горько ошибалась.

Я приподнял Аву, чтобы вытащить из-под нее одеяло. Я ожидал, что она спит со своей обычной мечтательной улыбкой на устах. Но вместо этого она хмурилась, сжав зубы и тяжело дыша.

Я чуть не провел рукой по ее брови, прежде чем успел себя остановить.

Вместо этого я переоделся в черные треники, выключил свет и забрался на другую сторону кровати. Джентльмен лег бы на диване или на полу, но среди всех полученных за годы оскорблений слова «джентльмен» не прозвучало ни разу.

Я положил голову на руки, пытаясь не замечать мягкого женского присутствия. Сон не шел, как обычно, но вместо выбора определенного дня из мысленного дневника я позволил мыслям бродить как угодно.

27 ноября 2013.

– Поверь, приятель, папа будет в восторге, что сможет наконец обсудить с кем-то футбол, – Джош выскочил из машины. – Моя любовь к баскетболу – его главное разочарование.

Я криво усмехнулся и отправился за ним к внушительному кирпичному дому на окраине Мэриленда. Не такой большой, как мой особняк в Филадельфии, где мы жили с дядей, но он явно стоил минимум пару миллионов. Густые живые изгороди обрамляли каменную дорожку, ведущую к массивной входной двери из красного дерева, на которой висел осенний цветочный венок, украшенный шелковой лентой.

– Дело рук сестры, скорее всего, – сказал Джош, проследив за моим взглядом. – Папа терпеть не может подобное дерьмо, но Ава любит.

Я не знал о его сестре почти ничего – только что она на несколько лет младше нас и увлекается фотографией. Джош купил ей на Рождество подержанный зеркальный фотоаппарат – она намекала на это при каждом телефонном разговоре.

Сначала я познакомился с отцом Джоша. Он сидел в гостиной и смотрел футбольный матч, как Джош и предсказывал. Майкл был ниже ростом, чем сын, но из-за точеных черт лица и проницательного взгляда казался выше своих ста семидесяти сантиметров.

– Сэр, приятно познакомиться, – я выдержал его взгляд не моргая, когда мы пожимали руки.

Майкл пробормотал что-то в ответ.

Джош был американским китайцем в третьем поколении, а значит, его отец родился в Штатах. Майкл был примерным сыном и отличником, учился в лучших школах и основал успешную компанию, хотя его родители не получили даже среднего образования. Как и мой отец, только он родился на Украине и переехал в США в подростковом возрасте.

В груди потяжелело. Когда Джош узнал, что у меня нет семьи и я провожу День благодарения вдвоем с дядей, которому абсолютно плевать на праздник, он пригласил меня отметить вместе с ними. Я был благодарен и раздражен одновременно. Я ненавидел быть объектом чьей-то жалости.

– Джош, ты… ой.

Женский голос у меня за спиной осекся.

Я обернулся и холодно оглядел стоящую передо мной миниатюрную брюнетку. Она была не такого уж маленького роста – пожалуй, чуть меньше метра семидесяти, – но по сравнению с моим метром девяносто казалась миниатюрной. С розовыми губами и нежным лицом, она напоминала куклу.

Она просияла, и я еле сдержал гримасу. Так лучезарно улыбаться – ненормально.

– Привет! Я Ава, сестра Джоша. А ты, наверное, Алекс, – она протянула руку.

Я смотрел на нее так долго, что улыбка угасла, уступив место недоумению, и Джош ткнул меня локтем.

– Приятель, – кашлянул он.

Я наконец пожал ей руку. Маленькую и нежную – я не смог удержаться от мыслей о том, как легко ее сломать.

Эта девушка с лучезарной улыбкой не продержится и дня в реальном мире, где за каждым углом таятся монстры, а люди прячут под масками темные намерения. Я был уверен.

Крик вырвал меня из воспоминаний в реальность, где тени сгустились, а тело рядом со мной корчилось в страданиях.

– Хватит! – Голос Авы был наполнен глубоким ужасом. – Нет! Помогите!

Пять секунд спустя я включил свет и уже стоял возле кровати с пистолетом в руке. Я всегда держу оружие под рукой и установил новейшую охранную систему, как только переехал. Я не представлял, как незваный гость пробрался через все защитные системы, не спровоцировав сигнала, но они выбрали неудачный дом.

Но, оглядевшись, я увидел: в комнате пусто.

– Прошу, хватит! – Ава металась по кровати с побледневшим лицом. Ее глаза были широко раскрыты, но ничего не видели. – Помо… – Она начала задыхаться, словно в легких не хватало воздуха.

Кошмар.

Я расслабился, но потом снова напрягся.

У нее был не кошмар – у нее был ночной ужас. И очень сильный, судя по реакции.

Ава снова закричала, и у меня замерло сердце. Я уже почти пожалел, что причина оказалась не в ночном взломщике – тогда я смог бы вступить с противником в поединок.

Разбудить или удерживать ее я не мог; это худшее, что можно сделать при ночном ужасе. Оставалось только дожидаться конца эпизода.

Я оставил свет включенным и наблюдал за ней, чтобы она не поранилась. Я ненавидел свою беспомощность, но знал лучше всех остальных – никто не может победить за нас в битвах с нашим разумом.

Полчаса спустя крики Авы утихли, но я продолжил свое дежурство. Заснуть все равно не получалось. Из-за бессонницы я спал всего по два-три часа за ночь, но часто досыпал днем, если получалось.

Я открыл компьютер и начал просматривать документы, когда звякнул телефон.

Похоже, сегодня не спалось не только мне.