НАДЕЖДА. О кружевах, Соколова, забудь…
ВАЛЯ. Где твоя мама сейчас, Саш?
САША. В Ленинграде.
Помолчали.
САША. А Юрку, братика старшего, я в рейс проводила, он на корабле «Магнитогорск» в Германию ушёл. Зерно повезли.
НАДЕЖДА. Когда?
САША. Пятнадцатого июня.
НАДЕЖДА. Как его фамилия?
САША. Тарасенко. Юра Тарасенко.
НАДЕЖДА. У вас с братом разные фамилии, Соколова?
САША. Так отцы-то разные у нас! Не вернулся Юрка. Когда войну объявили, мама в розыск подавала, одни отписки.
НАДЕЖДА. Не надо в розыск, Саша… Война закончится, всех найдут.
САША. Вы… в порту работали?
НАДЕЖДА. В радиоцентре.
САША. Ой, а я же мучилась: лицо знакомое, вспомнить не могла, где я вас видела… В порту, значит, видела, когда брата в рейс провожала. Вы… что-то знаете о нем, товарищ старшина?
НАДЕЖДА. «Товарищ, нам выпали горькие трудные дни, грозят нам и горе, и беды. Но мы не забыты, мы не одни, и это уже победа!» Надо терпеть.
САША. Не могу больше… Ну когда же Рая с дежурства вернётся?! Ну, можно я свою посылку открою?
НАДЕЖДА. Хватай мешки – вокзал отходит!
Саша метнулась от ёлки подальше, меряет комнату шагами, демонстративно отворачиваясь от ёлки.
НАДЕЖДА. Рядовая Соколова, не маячьте перед глазами! Ну, что ты на меня так смотришь, Саша? Была команда: спать!
САША. Я не усну, пока не узнаю, что там…
НАДЕЖДА. Рядовые Соколова и Липовка! Вскрывайте…
САША. Есть!
ВАЛЯ. Есть! (Саше). Ты, Сашка, первая, давай!
САША (взяла в руки посылку, прочитала надпись, присвистнула). Получите – распишитесь…
ВАЛЯ. Что там? От кого?!
САША. Юнайтед КингДом.
НАДЕЖДА. Соединенное Королевство!
ВАЛЯ. Деда Мороза?!
САША. Лондон.
НАДЕЖДА. Великобритания! Подарки от королевы!
ВАЛЯ. От какой… королевы?
НАДЕЖДА. От английской. К Новому году. Нам всем. Англичане – наши союзники.
Валя и Саша остолбенели.
НАДЕЖДА (устало). Не хотите? Так и скажите, я их обратно сдам, в штаб…
Валя ловкими движениями вскрыла упаковку.
ВАЛЯ (закрыла лицо руками). Ой, не могу… Стыдно!
САША. Чего ты… застыдилась-то? (Берет в руки содержимое посылки, роняет на пол). Ой!..
НАДЕЖДА. Да что там у вас?!
Саша поднимает с пола теплое мужское нижнее белье. Расправляет кальсоны, «примеряет» к себе: пояс с резинкой держит у своего горла, штанины болтаются у пола. Кальсоны утыканы кнопками и кармашками различных размеров.
НАДЕЖДА. Исподнее…
САША. Мама дорогая, это кто ж в таком там ходит?!
НАДЕЖДА. Гвардейцы… Королевские.
САША. Вот это мужики… вот это я понимаю!
ВАЛЯ. Кнопочки… Кармашков-то сколько… А этот – для чего? Ой…
НАДЕЖДА. Бумага – туалетная…
ВАЛЯ (прыснула). У них там в Англии с газетами-то плохо, видать…
САША. С газетами, Валечка, у них – хорошо, не хуже, чем у нас!
ВАЛЯ. А ты их не защищай!
САША. Так они же – союзники…
ВАЛЯ. Тогда почему им нужна туалетная бумага какая-то специальная? Почему не могут, как мы?
САША. А это? (Держит над головой рубашку). Ой, не могу! Валюшка, иди сюда! (Встает к ней спина к спине, оборачивает рубашку вокруг себя и неё, смеется). Что и требовалось доказать!
НАДЕЖДА. Что ты доказала?
САША. На двух девчонок можно пошить! А кальсоны? Вы только представьте, девочки… Какие дети родятся от такого мужчины?!
ВАЛЯ (закрывает лицо руками). Ой, не могу… Стыдно!
САША. А непокрытой тёлкой… не стыдно будет после войны оставаться?!
НАДЕЖДА. Соколова! Что за распущенность?!
ВАЛЯ. А война скоро закончится?
НАДЕЖДА. После нашей победы.
САША. Сколько наших мужиков война выкосит… А эти… англичане, они же нашей стране предоставили военный кредит… Может, и мужиков своих пришлют… в кредит? (Смеется).
НАДЕЖДА. Отставить шуточки, Соколова! Ленинградки – неприступные и гордые!
ВАЛЯ. Это же предательство – свою девичью честь… англичанину какому-то…
САША. После войны всё по-другому будет… Я вот детей хочу – мальчика и девочку! У Сергуньки будут глаза голубые, волосы льняные… У Олечки – розовые пяточки… Детки мои, как же я их люблю!
Валя подходит к Саше, обнимает её.
НАДЕЖДА (берет в руки кальсоны, прикладывает к себе). Зато тепло!
Входит Рая Чурова, проходит к своей кровати, ложится на нее лицом вниз.
НАДЕЖДА. Рядовая Чурова! Рая…
САША. С праздником, Раечка!
ВАЛЯ. Рая, мы твой паёк принесли!
САША. Под ёлкой – подарок для тебя… Откроем? Никогда не догадаешься, что там…
НАДЕЖДА. Рядовая Чурова, отставить!
Рая встает с кровати. На глазах у нее – слезы.
ВАЛЯ. Что с тобой, Раечка?! Что?!
РАЯ. Вани больше нет…
НАДЕЖДА. Рядовой Коротаев погиб при исполнении боевого задания.
САША. Разве он…
НАДЕЖДА. Это всё, что вам нужно знать.
РАЯ. Его в партизанский отряд забросили. Он перед вылетом в радиоцентр заскочил… А через два часа… Я ж его руку-то знаю… Мы с ним еще во Дворце пионеров… в радиокружке… – вместе…
САША (быстро). Ты приняла? А что он передал?
РАЯ. Попрощался.
НАДЕЖДА. Отставить! Все по койкам!
САША. Но это же…
НАДЕЖДА. Не имеете права спрашивать!
ВАЛЯ. Может, это ошибка?!
РАЯ. Он повторил. Открытым текстом: «Узнаешь меня?» Я сразу: «Узнаю». А он: « Передай нашим, чтобы не ждали. Станция сворачивается. Прощай.»
ВАЛЯ. Что… это значит?
НАДЕЖДА. Он нарушил устав, вот что это значит! Открытым текстом – запрещено!
РАЯ (быстро). Партизан окружили. Он должен уничтожить рацию. И себя.
САША. Эх, Ванька! Надо было к своим прорываться!
ВАЛЯ. Себя убивать – грех!
РАЯ. Он говорил, что живым не сдастся…
САША. Нашим бойцам всегда приказывают: возвращайтесь живыми! Сделай и не умирай!
НАДЕЖДА. Прекратите болтовню!
САША. Товарищ старшина, разрешите Валюшку утешить?
НАДЕЖДА. Правильно говорят: болтун – находка для шпиона!
САША. Да где здесь шпионы-то? Ни одного не видела, даже во сне…
Рая плачет.
ВАЛЯ (обнимает Раю). Господь посылает разные скорби… Против них одно средство: терпение и молитва.
НАДЕЖДА. Липовка, помолчи… Рядовая Чурова, возьмите себя в руки!
САША. Пусть она… говорит, товарищ старшина…
ВАЛЯ. Наша жизнь – кораблик в море… Но мы всё вытерпим, все невзгоды, правда, Раечка?
Рая прячет лицо на груди у Вали.
ВАЛЯ. Ты на похоронах была когда-нибудь?
РАЯ (отталкивает её, затыкает уши пальцами). Нет, нет, не надо…
ВАЛЯ (возбужденно). Человек думает: и я умру когда-нибудь, но голос внутри ему говорит: нет, я не умру!
РАЯ. Пусть она… замолчит, скажи ей, Саша! Зачем, зачем она…
ВАЛЯ. Это голос души, Рая: она бессмертна!
НАДЕЖДА. Рядовая Липовка, нету бессмертной души – Советская власть отменила!
Валя отчаянно крестится, шепчет что-то про себя.
НАДЕЖДА. Рядовая Соколова, объясните рядовой Липовке, что Бога нет, не дайте товарищу на всю жизнь остаться дурой…
Валя замерла с рукой, поднятой ко лбу, зажмурилась.
РАЯ (плачет). Ой, не могу… Мы расписаться хотели… Вася командиру рапорт подавал… чтоб он нас расписал… Как же я теперь без него? Ненавижу эту войну проклятую…
Саша порывисто обнимает Раю.
НАДЕЖДА. Рядовые Липовка, Соколова, Чурова! Смирно!
Валя, Саша и Рая встают рядом, вытягиваются в струнку.
НАДЕЖДА. Рыдать… замуж выходить… чулочки фильдиперсовые – это все осталось там! До войны мы жили в Ленинграде, а сейчас – на войне. Статья тринадцатая Закона о всеобщей воинской обязанности от 1 сентября 1939-го года предоставила вам, девушкам, имеющим специально-техническую подготовку право быть призванными в армию и флот для несения вспомогательной и специальной службы. Вы присягу приняли, бойцы…
Саша, Валя и Рая стоят ровно, смотрят перед собой.
НАДЕЖДА. Рядовая Чурова! Подойдите.
Рая подходит к Надежде.
НАДЕЖДА (тихо). Вам могут дать отпуск.
РАЯ. От войны? Но я же все равно о ней думаю.
