- Грейнджер! Ты с нами? – потряс меня за плечо Теодор.

- Да, извини, задумалась.

- Ты будто в другом мире была, Гермиона, - сказала Дафна, - мы тебя уже минуту зовем.

- А что, маг может попасть в другой мир? – внутренне подобралась я.

- Ну, в теории может. Было что-то такое, мне портреты предков в детстве сказку рассказывали. На старофранцузском, - улыбнулся Драко. Выяснить, срочно! Код красный!

- Грейнджер, - снова потряс меня Теодор, - ты артефакты давно проверяла?

- На Рождество, - похолодела я и схватилась за серьгу, - кольцо и медальон еще ни разу не срабатывали…

- А на серьге у тебя руны немного поистерлись. До нечитаемости далеко, но такими темпами долго не протянет, - просветил меня Теодор.

- Но прошло чуть больше месяца! Его должно хватать еще на год минимум!

- Это при условии поверхностной легилименции. А тут явно направленная, но либо в неполную силу, либо без заклинания. От попытки чтения в полную силу это колечко расплавилось бы прямо у тебя в ухе, - сообщил Драко. Я в ужасе посмотрела на него.

- Кому вообще я могла понадобиться?! – вариантов в любом случае не много.

- Ну, известных легилиментов среди педсостава двое, - протянула Дафна.

- Я скорее предпочту поверить, что кто-то из талантливых воронов со старших курсов практикуется, чем что я заинтересовала кого-то из этих двоих, - ответила я.

- Шанс мизерный, но кто я такой, чтобы мешать юной леди обманывать себя.

- Спасибо, Теодор, - саркастично ответила я. - И что мне теперь, судорожно изучать окклюменцию?

- Даже у очень талантливых людей уходят годы, чтобы достичь хотя бы приемлемого уровня. А это, извини, явно не твой случай – иначе ты бы инстинктивно почувствовала вторжение.

- Знаю, Дафна. Но артефакт сильнее нынешнего я смогу достать только на каникулах и то, если смогу себе его позволить, - паниковала я.

- Я поговорю с дедом, - решительно заявила Дафна, - у нас может найтись что-то подобное. Он согласен, что в наших интересах защищать тебя по мере сил. Серьга в ухо – это не армия телохранителей.

- Дафна, я не согласна на одолжение. Извини, но нет.

- Сначала я поговорю с дедом, - непререкаемым тоном сказала Гринграсс, - пока что мне нечего тебе предложить. Потом посмотрим.

- Не в ту сторону воюешь, Гермиона, - уговаривал Теодор, но я не верила.

Итак, из известных легилиментов в педсоставе Хогвартса наблюдались Светлейший и Снейп. Оба в данный момент на одной стороне, то есть ничем хорошим эти попытки меня прочесть грозить не могут. Дай боже, если это просто интерес к странной маглорожденной девочке, подружившейся с наследниками чистокровных родов. В любом случае, окклюменции стоит научиться хотя бы чтобы чувствовать угрозу. Другого способа определить кто именно так развлекается и портит мой дорогущий артефакт у меня нет. Значит, придется все-таки провести разведывательную миссию на восьмой этаж.

Я промаялась еще три дня, проверяя состояние рун на серьге каждый раз, когда у меня была такая возможность, и едва предотвратила паническую атаку после того, как мне с утра померещились еще чуть стершиеся символы. Была пятница, и я, отговорившись желанием побродить и успокоить нервы, ушла от ребят и побрела на восьмой этаж школы, изо всех сил делая вид, что мыслями я витаю где-то далеко. На первый взгляд личности на портретах не особенно обращали на меня внимание, но точно сказать было нельзя.

В коридоре восьмого этажа я концентрировалась на кабинете с подборкой книг о путешествиях между мирами и одновременно осматривала стены с картинами в поисках знаменитого тролльего балета. Окклюменция, конечно, важная штука, но вдруг шанса вернуться сюда у меня не будет? Картину я так и не увидела, но, услышав за спиной глухой скрежет, обернулась и увидела в стене дверь, которой раньше не было. Недоуменно оглядевшись на всякий случай, я толкнула дверь и вошла.

Дверь с щелчком закрылась за моей спиной, но я этого почти не заметила. Я стояла в точной копии запрошенного кабинета, вот только книжный шкаф, в моем сознании забитый книгами, стоял почти пустым. На многочисленных полках было пять переплетенных книг разной степени пошарпанности, наспех перевязанная жгутом рукопись и три свитка. Я перетащила все на стол, села и вытащила из сумки лаб. журнал и ручку – в первую очередь нужно переписать названия!

Самым нетронутым был трактат «Об эволюции магических рас» за авторством аж одиннадцати магов, утверждающий, что все магические расы пришли на эту планету из своих умирающих миров и создали специфическое магическое поле, давшее людям магию. Что удивительно, среди авторов опуса Сапковского* не значилось.

Весьма потрепанными были две книжки с чем-то вроде приключенческих романов. Их названия, авторов и годы выпуска я тоже переписала, хоть и признала бесперспективными. Толстенный учебник по продвинутой артефакторике чуть ли не наполовину состоял из информации о маховиках времени и на интересную мне тему вещал только в предупреждениях. Если упрощать, то неверно изготовленный маховик может забросить вас куда угодно, но рады вы точно не будете. Со вздохом я отложила и его.

Последней книгой стал тоненький сборник легенд разных народов Европы, где в нескольких главах упоминались люди, потерявшие память о собственной жизни и притом с пеной у рта доказывающие, что в этой вселенной они – гости. Ссылки на временной период и народность прилагались, но подробностей не сообщалось. А вот это уже интересно, я переписала не только информацию о сборнике, но и ссылки из заинтересовавших легенд, и сунула сборник в сумку: вдруг получится вынести его отсюда.

У рукописи не было названия и написана она была на неизвестном мне языке. Я даже определить его не смогла. На всякий случай я перенесла в лаб. журнал первый абзац из предполагаемого начала.

Два из трех свитков оказались записями одного и того же сумасшедшего мага. Он писал на устаревшем английском, но было вполне очевидно, что ни одно из предложений в тексте не имело смысла и было никак не связано с последующими. Может, и шифр, но я отнеслась к ним скептически. И единственное упоминание об интересной мне теме заключалось в фразе «я и есть иной мир, снаружи и по спирали».

Третий свиток был исписан едва ли на треть.

«Я надеюсь, это письмо найдет адресата. Меня зовут Рой Пэмбер*, но здесь я известен под другим именем. Я исчез в Монтане в 1987 году в возрасте сорока двух лет и появился здесь пятнадцатилетним, за несколько лет до своего рождения. Мне долго казалось, что я сошел с ума или вспомнил прошлую жизнь, но это не объясняло исчезновение памяти об этом мире и обратный скачок во времени. Я проверил все книги, которые смог раздобыть, и ничего, кроме фантазий и легенд, не нашел. Я мучил себя и окружающих несколько лет, но сегодня я принял решение забыть о прошлом. Скорее всего, я умер в Монтане в момент своего перемещения, и, если так, мне не стоит искать путей возвращения. Если с тобой случилось то же самое, прошу тебя, забудь себя прежнего. Здесь тоже есть жизнь. Этот мир тоже настоящий. Не пропадай в фантазиях. Если же ты оказался настойчивей меня и нашел путь обратно, прошу, подумай, стоит ли оно того.»

Я, сдерживая слезы, принялась переписывать текст. Я обещала себе, что, вернувшись домой, найду Роя Пэмбера в Монтане и расскажу ему, что он слишком рано сдался. Если понадобится, я выгравирую эту надпись на его могильной плите!

Я запихнула свиток в сумку и направилась прочь из комнаты. На выходе никого не было, до отбоя было двадцать минут. Я глотала слезы на ходу и обещала всем, кого я любила, что я ни за что не сдамся.

Этой ночью я не могла уснуть, но паника обошла меня стороной. Около двух часов ночи, помянув системы мелатонинового синтеза* нехорошим словом, я вышла в гостиную и принялась искать книги с легендами, на которые ссылался присмотренный ранее сборник. Он, разумеется, не обнаружился в сумке, как и свиток. Что же, не зря я все переписала.