Виталио тоже смеется, грозя пальцем:

- Да, да.

Потом улыбка исчезает:

- Вот, слушай меня сюда.

Он встает и мне приходится глядеть на него снизу вверх.

- Так вот, сладкая моя, слушай меня сюда.

Уже и сладкая! Или это издевка? Он заходит за мое кресло и там останавливается, положив руки на спинку. Походу я сейчас получу по шапке, и меня занесут в черный список. Напряженно выпрямившись в кресле, таращусь в стол перед собой и жду приговора.

- Я готов прислушиваться к каждому слову женщины, к ее советам. Я тебе больше скажу - я готов выполнять любые ее прихоти!

Он возвращается к своему креслу, и я поворачиваю голову, взглянуть на него. Слова звучат мирно, и я успокаиваюсь. Кортини садится на свое место, добавляя:

- В постели.

Краснею от стыда - а ведь он прав, действительно, веду себя как женщина, глазки строю, духи, улыбочки… Вместо того чтобы прийти и четко показать все плюсы и минусы.

- А что касается работы, тут я гей.

Мы серьезно смотрим друг другу в глаза, и я понимаю, что исправлять что-то уже поздно. Надо было по-другому с самого начала. А у меня даже и мыслей не возникло… Виталио виновато пожимает плечами:

- На работе мне больше нравятся мужики.

Мы снова улыбаемся друг другу, и я грустно отвожу взгляд в сторону. Мы конечно еще пару минут расшаркиваемся друг перед другом, болтая ни о чем, а потом я убираюсь прочь, поджав хвост.

***

Мой мобильник вдруг начинает трезвонить, и я прикладываю его к уху:

- Да, Настя.

- Мария Павловна, вам нужно принести справку от врача.

Не понял.

- Еще раз, что принести?

- Ну, пройти медосмотр.

- Медосмотр? С какой это радости?

- Сегодня все сотрудники его проходят. На предмет проф. пригодности.

- А что, кто-то до сих пор сомневается в моей проф. пригодности?

- Мария Павловна, вы же знаете, мое дело просто передать. Мне сказали, что это простая формальность. В общем, вам надо сегодня быть в клинике на Дмитровке.

Ну, надо, так надо.

- Да, если вы сейчас в офисе, зайдите к Козлову. У него для вас информация по проверке.

От зала заседаний прямиком сворачиваю к кабинету Петра Константиновича. Стучусь, прежде чем зайти и из-за двери слышится:

- Да, да?

- Можно?

Козлов идет мне навстречу:

- Мария, как хорошо, что вы зашли. Меня попросили ввести вас в курс дела.

- В курс, какого дела?

- Мария Павловна, дело в том, что возникли кое-какие обстоятельства.

- В смысле?

- У господина Кортини возникли встречные предложения по протоколу, которые… М-м-м… Желательно обсудить, а еще лучше реализовать непосредственно перед процедурой подписания.

Я тупо смотрю на него и никак не могу ухватить эту его мысль.

- Поэтому было решено сделать эту встречу, так сказать, в своем кругу, прямо в отеле «Бородино» в номере господина Кортини в воскресенье в девятнадцать ноль-ноль.

У меня есть еще вопрос для растревоженного любопытства:

- Константин Петрович!

- Оу!

- А он что, правда, испанец?

- Кто? Виталик? Ха-ха-ха.

Мой взгляд полон недоумения – если Виталик, то почему Кортини?

- Виталий Кортнев родом из Новосибирска!

- В смысле?

- В девяностые годы удачно поучаствовал в приватизации.

Слушаю, открыв рот. Крутой, однако, наш испанец. Козлов кивает:

-Да, да, да… Все что нажито непосильным трудом перевел в Испанию и теперь он…

Петр Константинович поднимает вверх указательный палец:

- Виталио Кортини!

Удивленно поджимаю губы, да-а-а, олигарх… Козлов вдруг становится серьезным:

- Есть еще один вопрос, по которому я должен ввести тебя в курс дела.

- Боюсь даже предположить.

- Значит так, завтра у нас суббота. Да, суббота!

Все-таки, присаживаюсь к столу, бочком, нога на ногу, расслабленно положив руки на поручни.

- И завтра с утра всем офисом мы выезжаем за город на семинар.

Удивленно хлопаю глазами:

- Какой еще семинар? Вообще-то, я рассчитывала отдохнуть. Тем более перед встречей с Кортини.

Козлов, изображая занятое начальство, углубляется в изучение своих бумажек и бурчит:

- Ну, вот там и отдохнешь. Там прекрасный гостиничный комплекс, бассейн, лес кругом, свежий воздух - дыши, не хочу.

Черт, как все неожиданно. Тяжело вздохнув, деланно улыбаюсь:

- Ладно.

Одним толчком поднимаюсь из кресла и делаю хорошую мину при плохой игре:

- Семинар, так семинар… В принципе вы правы - надо же повышать квалификацию.

Сунув руки в карманы и оставив последнее слово за собой, не торопясь двигаюсь к выходу.

7 -2

Ромаша

Когда выхожу из подъезда офиса, мысль о медосмотре окончательно портит настроение. Остановившись в раздумьях, как поступить, с тяжким вздохом изрекаю:

- Черт! Ну, какого лысого я должен идти к этому долбанному врачу?

Я ж этих докторов с детства боюсь! Подготовить меня к такому стрессу может только Дорохина и я, достав телефон из сумки, набираю ее номер. Вот только она не откликается.

- Светочка, ну, возьми трубочку-у-у-у….

Еще эти волосы в лицо постоянно лезут, и я раздраженно отбрасываю рукой их назад. Наконец гудки в телефоне заканчиваются, и я тороплюсь высказаться:

- Свет! Света, ты должна спасти мне жизнь.

- Слушай, я последнее время только этим и занимаюсь. Что там у тебя опять случилось?

Я вышагиваю перед подъездом, туда – сюда и моя нервозность только нарастает:

- Мне все, мне кранты!

- Маш, не пугай меня, скажи конкретно. Что случилось?

- Я должна пройти медкомиссию.

- Э-э-э… Ну… Почему? У тебя что-то болит?

- Какой, к черту, болит. На работе сказали, что сегодня всем коллективом и обязательно.

- Я уж думала, ядерная война случилась. Ну и что? Подумаешь, медкомиссия, это ж простая формальность. Пройдешь медосмотр и все.

- Ага! Мало того, что я просто обожаю людей в белых халатах, так я еще ни хрена не знаю, чего у меня там внутри!

- Внутренности у тебя внутри. Сердце, легкие, желудок. Вот насчет мозгов не уверена. Хорошо, что я должна сделать?

Вздыхаю. Лучше всего - пройти медкомиссию за меня.

- Ну, я не знаю, ну, придумай что-нибудь, а?

- Маш, ты раздула вообще проблему на ровном месте. Эти медосмотры, вообще, простая формальность!

- Свет!

- И не кричи, у меня перепонка не пластмассовая!

- Извини, я больше не буду… Свет, ты не могла б приехать, а?

- Да какой приехать! Я же тебе говорила - у меня расписано все по минутам.

Я стою возле арки на улицу и смиренно вздыхаю:

- Ладно, Свет, ты извини, конечно, еще раз, но имей в виду, если ты через полчаса не приедешь, можешь придумывать мне тост на панихиду. Кстати приглашаю вас с Петровичем!

Захлопываю мобильник и иду через арку к машине… Дорохина, все-таки, через пять минут перезванивает. С одним вопросом – куда ехать? Вот за это я ее и люблю, несмотря на все ее вопли и домострой над бедной Машей Филатовой...

***

Через сорок минут я уже торкуюсь взад–вперед неподалеку от входа в клинику и нервно ругаю Светку за ее задержку. Ну вот, где она шляется? Я тут сдохну скоро от инфаркта… На минуту отвлекаюсь на вопли девицы, ругающейся с медсестрой на ступенях этого заведения. До моего мозга пробиваются лишь обрывки их поединка:

- Девушка, вы можете до утра мне по ушам ездить, я вам русским языком объясняю - мне нужно поговорить с вашим главврачом…

- Потише, пожалуйста. Я вам тоже русским языком объясняю - Алексей Иванович сейчас очень занят…

И так по кругу... Из-за их воплей колотун внутри меня постепенно превращается в настоящий психоз. Наконец, слышу за спиной знакомый топот и оборачиваюсь. Дорохина отдувается, как лошадь на скачках.

- Фу-у-у!

- Е-мое, Свет! Где ты ходишь?

- Я не хожу, а езжу. Пробки, между прочим.

- Все Свет, не могу больше, я отсюда ухожу!