- Веди себя с умом, и все сложится наилучшим образом. Однажды вопрос о том, кто будет главой, так или иначе встанет. И в этот момент Неджи должен знать, что ты страстно хочешь стать главой клана, и он должен быть все еще влюблен. Тогда он не сможет пойти против тебя. Это не потому, что мы бессердечные, Хината, мы делаем это ради клана, ты понимаешь? Если случится худшее, Неджи будет первым, кого убьют с помощью метки, ты же это понимаешь?

Хината залилась слезами. Она отчаянно замотала головой, не желая принимать эту ужасную, прозаичную и жестокую логику.

- Не хочу… – прошептала она. – Не хочу так…

- Возьми себя в руки, это еще не все, что я должен сказать.

Хината утерла глаза. Все это не может быть правдой, все это дурной сон…

- Однажды появившись на собрании клана, теперь ты будешь ходить туда постоянно. Старейшины должны видеть, что ты живешь жизнью клана и все свои помыслы отдаешь клану. К тому же ты сможешь поближе познакомиться с главной ветвью и по возможности очаровать их. Помни, что они твои союзники, единственные союзники, которые у тебя могут быть.

Хината с горечью сглотнула и кивнула. Страшное темное предчувствие вдруг закралось в сердце. Отчего отец вдруг вываливает на нее столько всего?.. Что за торопливость в его голосе, словно он боится не успеть сказать ей что-то важное?

- Я не буду ставить Ханаби печать, хотя это и требуется. Ты поставишь ее после того, как станешь главой. До этого времени не стоит отправлять ее к нашим соперникам.

Хиаши оттолкнулся от стола и подошел к окну. Он посмотрел на небо и резко повернулся обратно.

- Сегодня было принято решение, что если случится война, то клан поведет Неджи.

Хината изумленно выдохнула.

- Почему?

- Я настоял. Он сильнейший сейчас, и его назначение порадует и на время успокоит побочную ветвь. По большому счету, оно ничего не решает, официально клан на время войны всегда ставил во главу сильнейшего шиноби. Все понимают, что это временно, однако почетно и дает какие-то надежды. Я не стал бы, конечно, обнадеживать их подобным образом, но правда в том, что, если война действительно будет, я не смогу защитить клан.

Хиаши снова присел на стол, скрестил руки на груди и бесстрастно произнес:

- Я болен. В столице я проконсультировался с лучшими специалистами в стране. Они дали мне максимум пару лет.

========== Глава 22 ==========

Хината тихо затворила за собой дверь своей комнаты. Прошла внутрь и остановилась посередине. Она опустила голову и тупо взглянула на свои босые ноги на полу. Осмотрелась вокруг, подмечая, как чужеродно и непривычно стоит новая, еще необжитая мебель, как слишком ярко, слишком чисто выглядят стены и двери. Хината прошагала из угла в угол и поморщилась от того, что ни одна половица – новенькая, свежая, подогнанная – не скрипнула под ее шагом. Она расплакалась. Бестолково и отчаянно.

Тот старый дом был совершенной копией этого – нового. Но в том старом половицы кое-где поскрипывали, словно мудрые советчики. В том старом доме ее мать родила Хинату, в тот старый дом Хиаши ввел свою жену. В том доме жили ее дед и бабушка… И каждый скрип, каждый скол, каждая трещинка словно посылали мудрое отеческое наставление. Не беги тут слишком быстро – ударишься. Хочешь прошмыгнуть незамеченной – крадись по левой стороне коридора. Не трогай лучше эту балку – чего доброго расшибешься.

В том старом доме Хината чувствовала за собой, как бы это ни было глупо, своих предков. Три-четыре поколения выросли в том старом доме, а теперь она тут. С нескрипящими половицами и блестящими от свежести стенами. И самый старый, кто есть, – отец. И он…

Хината не могла произнести это даже мысленно. Она возненавидела этот дом. Все в нем стало вдруг виновно! Это он, он изгоняет Хиаши, как слишком старого и мудрого, из своего кипенно-нового нутра. Это все он виноват! Снести его к черту! Снести под основание дом, где отец сказал ей, что…

“Но того старого дома уже не вернуть…” – шепнул ей робкий голос в голове, и Хината снова отчаянно заплакала.

Вернуть, вернуть, вернуть! – повторяла она снова и снова, уткнувшись в подушку. Вернуть то время, когда отец был неколебим и незыблем, когда все, что ей хотелось, – это угодить ему и клану, когда Неджи был полудиким незнакомцем, с которым она здоровалась на улице из одной лишь вежливости.

Вернуть! Вернуть ее любовь к Наруто, такую простую и солнечную, вернуть зависть к сестре и страх разочаровать клан, вернуть заикание и стеснительность и все детские страхи. Все вернуть, только бы отец…

Только бы отец!..

Хината легла на спину и уставилась в потолок, ничего не видя из-за слез. Они медленно застывали на щеках, она не могла поднять руку и стереть их, не было ни желания, ни сил. Ей нужно было выплакаться, нужно… Чтобы смириться с тем, что ничего вернуть нельзя.

***

На следующий день она не пошла на утреннюю тренировку. Не могла видеть отца. Она представила, как он стоит там, в новом тренировочном зале на первом этаже, таком же, как тот, старый, стоит и отдает приказания так же, как тогда, в прошлом. И при этом знать, что его дни сочтены, что они истекают. Что песок катится и катится неумолимо, все вниз и вниз, чтобы вскоре совсем закончиться.

Хината оделась, умылась и, перехватив легкий завтрак на кухне, пошла сразу на тренировочные площадки.

Так даже и лучше, у нее была техника, которой следовало заняться, а отец вряд ли одобрил бы, что она снова вздумала тратить время на неклановые дзюцу.

Через час она почувствовала взгляд бьякугана. Слабый, далекий, едва мазнувший по ней тонкой искоркой.

Ее концентрация сбилась, и Хината тряхнула ладонями, сбрасывая остатки чакры.

Неджи.

Хината встала, отшвырнула в кусты результаты своих не слишком удачных попыток и прошлась по площадке туда-сюда.

Неджи мог просто взглянуть на нее, совсем не обязательно, что он сейчас появится и… И нужно будет что-то говорить, что-то утаивать, в чем-то притворяться.

Хината глубоко вдохнула. Она знала, чего не может сказать Неджи. Она не может сказать ему о болезни отца – тот запретил. Она не должна говорить ему и о планах отца на будущее клана. Потому что…

«Неджи будет первым, кого убьют с помощью метки…»

Она не может потерять Неджи. Только не Неджи, только не сейчас!

Он пришел еще через несколько минут. Звякнула дверь в оградительной сетке, Хината расслышала легкие тихие шаги.

Неджи всегда и во всем Неджи. Даже ходит тихо, просто на всякий случай. Хината улыбнулась.

- А ты никогда не шаркаешь ногами? – спросила она, не оборачиваясь.

- Никогда.

- А чихаешь? Ну, знаешь, в самый неподходящий момент?

- Нет.

Хината обернулась. Неджи с легкой улыбкой смотрел на нее, засунув руки в карманы светлых брюк.

- Никогда-никогда?

- Апчи, – сказал Неджи, издевательски усмехнувшись.

Хината подошла к нему, а Неджи к ней. Она не поняла, как оказалась в его объятиях, это произошло совершенно спокойно и естественно, словно она была металлической стружкой, которая тянется к магниту всем своим существом.

Хината уткнулась носом Неджи в шею, вдохнула его запах, чувствуя, как он нежно гладит ее по голове. И ей стало легче. Она выдохнула впервые со вчерашнего дня.

- Все так плохо, Неджи. Пожалуйста, хоть ты не покидай меня, – прошептала она в сердцах.

Он не ответил. Молча запустил пальцы в волосы и перебрал несколько прядей.

- Откуда такие мысли?

Хината отстранилась, мягко сжав напоследок его пальцы.

- Не обращай внимания, я просто… Это же я. – Хината попыталась улыбнуться. Но Неджи не поддался.

- Что еще произошло? – нахмурился он.

Хината отошла от него еще на несколько шагов и заломила пальцы.

- Неджи… Ты хочешь стать главой клана? – спросила она срывающимся голосом и, не в силах стерпеть его прямой взгляд, отвернулась.

Несколько мгновений Неджи молчал.

- А ты? – наконец произнес он.