- А ты и рад был помочь, – хмуро сказал Неджи, собирая разбросанные по полу футоны.

- Рад. – Не стал спорить Ко, вытаскивая из угла сложенный, затянутый ремнями шатер. – Это было чертовски смело с ее стороны.

- Чертовски глупо. И за эту глупость расплачиваться придется, естественно, не ей, а тебе.

Ко пожал плечами. В черно-белом зрении бьякугана Неджи смотрел, как он беззаботно улыбается.

- Ты не видел физиономию Хизэо, – усмехнулся он. – Да я за такое зрелище всю жизнь ей двери открывать готов.

- Что ж, возможно, шанс представится. Может, старейшины тебя приставят к ней в прислужники на всю жизнь за такую дерзость. Или еще хуже…

- Да что они могут…

- Все что угодно! – отрезал Неджи. – Ты что, не понимаешь? – разозлился он. – Она – дочь Хиаши, и ей, конечно же, ничего не сделают. Ну а ты кто? И что сделают с тобой за то, что ты нарушил его приказ?

Ко пожал плечами.

- По итогу – все довольны. После ее схватки с Пэйном никто не скажет, что Хьюга не участвовали в битве, верно? А я… Да что я, друг? Ну накажут… Не в первый раз.

Они побродили по убежищу, собирая то, что могло пригодиться и что можно было поднять наверх. Перенесли это ближе к выходу.

- Не мог я ей не помочь, – вдруг сказал Ко серьезно. – Всю жизнь жалел бы, что не помог.

Неджи внимательно посмотрел в его глаза. Что это? Влюбленность? Желание приблизиться к наследнице?

Ко всегда тепло относился к Хинате без видимых причин. Если говорил о ней, то неизменно с улыбкой, если нужно было сопровождать или охранять ее – вызывался без раздумий.

- Или всю жизнь будешь жалеть, что помог, – хмуро ответил Неджи.

- Я не знаю даже, – продолжал Ко, не обратив внимание на его реплику. – Что-то в ней такое есть. Понимаешь?

Ко поднял кулак и показал его Неджи, крепко сжав.

- Такое!

- В Хинате? – скептично уточнил Неджи.

- Да, в Хинате-сама, – кивнул Ко. – Знаешь, Ивао-сан всегда говорит, что ты мог бы изменить клан. И да, ты можешь, наверное. Но и она тоже. Она тоже может, Неджи. И, похоже, хочет. И как ей было не помочь? Пусть делают, что хотят, – махнул рукой Ко. – Я ни о чем не жалею.

Неджи посмотрел на него и ничего не ответил.

- Позовем еще троих, встанем цепочкой и поднимем все это, – холодно сказал Неджи, выходя на лестницу.

Когда Неджи выбрался наружу, уже совсем стемнело. Неутомимая Мика усадила их на свободные места на скамейках, всучила по куску хлеба и сыра, поставила сковородку с жареными овощами вперемешку с галетами из сухого пайка и ушла распоряжаться установкой шатра.

Неджи хмуро сжевал ужин и тут же встал, собираясь снова помогать. Но кругом уже был более-менее налаженный походный быт. Расчистили колодец, поставили шатер и загнали туда спать детей, даже туалет и умывальники и те уже сделали. Благодаря бьякугану Хьюга расчищали завалы и находили под ними уцелевшее гораздо легче и эффективнее остальных.

- Нужно пойти в деревню, посмотреть – может, нужна помощь кому-то, – решил Неджи.

- Неджи, успокойся. Не один ты тут, в Конохе, – вяло осадил его Ко. – Ночь на дворе, все уже кое-как приткнулись. Расслабься, утро вечера мудренее.

Неджи, все еще стоя на ногах, вдруг заметил в пяти шагах от круга света от костра одинокую фигуру.

На обломках одного из домов, не решаясь приблизиться, стояла Хината и смотрела на него из темноты.

Неджи замер. Зачем она пришла? Может, принесла им еды с роскошного стола главной семьи? Неджи видел, как они вытаскивали припасы из убежища, как располагались с королевским по нынешним меркам комфортом. А они в сотне метров рыскали по обломкам, словно псы.

Клан, что в горе, что в радости, оставался разделен на два лагеря. Пусть открыто не враждебных, но отстраненных. Слуги и господа, знать и чернь. Что тут еще можно было сказать?

Неджи один из немногих в младшей ветви был вхож в семью Хиаши и автоматически в старшую ветвь. Его ценили, относились снисходительно. Но Хината никогда не была вхожа в младшую ветвь. И ее появление здесь сейчас, скорее всего, было бы встречено враждебно и настороженно.

Хината сделала шаг вперед. Неджи едва заметно качнул головой.

Нет. Тебе тут не место.

Хината сжала губы, поколебалась было, но покорно шагнула назад. Мгновение – и она скрылась в темноте, словно ее и не было.

Хиаши вернулся только через пять дней после нападения Пэйна. И сразу стало понятно, почему он задержался. Целая делегация строителей, плотников, архитекторов, рабочих шла за главой клана пестрой толпой.

Он нанимал всех, кто встречался по пути из столицы. Рабочий люд потянулся в Коноху потоком, но квартал Хьюга отстраивался быстрее прочих. Застучали молотки, заскрипели обозы с древесиной, деревня наполнялась гомоном рабочих.

Где-то в этой круговерти пронеслось сообщение, что у Конохи теперь новый Хокаге. Данзо Шимура, кто бы он ни был.

Территория Хьюга расчистилась, появлялись первые скромные дома, наладили водопровод, поставили столбы, и потянулись провода. Вечерами снова стало светло.

Хината проводила дни в делах и заботах. Помогала на расчистке, помогала в госпитале, помогала налаживать хозяйство в квартале.

Было непомерно много дел, и она выполняла все, что могла, не останавливаясь ни на мгновение, пока вечером не добиралась до футона в шатре и не засыпала мертвым сном.

Отец, вернувшись, спросил только, не пострадала ли она, а, услышав отрицательный ответ, кивнул и занялся делами.

Ханаби обняла, крепко сжав руками, и тут же отпустила, смутившись.

- Тут говорят, что ты против Пэйна одна вышла. Врут поди, – сказала сестра насмешливо.

- Врут, – безразлично поддакнула Хината, но Ханаби, приняв ее слова за шутку, рассмеялась.

Одна против Пэйна. Звучало это куда значительнее, чем было на самом деле. Наруто сражался один против Пэйна, а она лишь сделала то, что должна была.

Ранение не оставило ни следа, кроме небольшого шрама на груди. Хината вспоминала свое состояние после боя с Неджи на экзамене и усмехалась. Тогда она неделями восстанавливалась, а тут небольшое медицинское дзюцу – и она как новенькая. Ерунда, да и только.

Однако по обрывкам разговоров, по неясному шепоту недовольства в главной ветви она понимала, что ее ранение воспринимается как нечто непростительное. Хината сначала думала, что осуждают ее, как и всегда, за слабость и никчемность, но потом поняла, что недовольство клана легло на Ко.

Ко была доверена охрана Хинаты. А он не только против приказа Хизэо выпустил ее из убежища, но еще и допустил, что она рисковала жизнью и получила ранение.

Хината не принимала этот шепот всерьез, не более чем шепот о том, что Неджи слишком уж увлекся, избивая ее на экзамене на чунина. Тогда Неджи не сделали ничего, никак не наказали, так неужели Ко накажут за то, что он помог ей открыть дверь и не помешал уйти, валяясь со сломанной ногой? Ерунда. Пошепчутся и успокоятся.

За первые две недели после нападения Хината видела Неджи всего несколько раз. Он, как и все, работал в квартале или деревне. Хината видела его в деревне на стройке вместе с Ли и Гаем и в их спартанском лагере в квартале, среди младшей ветви.

Они не перекинулись и словом за все это время.

Теперь не было стен и заборов, за которыми они могли укрыться от чужих глаз, может быть, дело было в этом. Хината пыталась утешить себя этим, но получалось плохо. Неджи просто не появлялся, и если он мог прийти к ней, как это было всегда, то Хината не смела вступить на негласную территорию младшей семьи.

Она была чужая там, и Неджи недвусмысленно дал это понять в первый вечер. Он сам очертил границы и скрылся за ними.

Территорию квартала изменили. Теперь в центре строили Дом Клана. В проекте это должен был быть величественный и просторный зал для заседаний и торжественных случаев, пока же на его месте стоял наспех сколоченный сарай с дощатым полом и без окон.

Стройка кипела, и еще через две недели Хината и Ханаби уже вступили в свой новый дом. Он был гол и пах деревянной стружкой и краской. С потолков еще сыпалась свежая побелка, а некоторые седзи неохотно скользили на новых, неразработанных колесиках.