Хината благодарно улыбнулась ей.

- Спасибо вам, Мика-сан. За все.

С Хидеки-саном они заранее решили, кто из джоунинов старшей семьи, чья верность вызывала наименьшее сомнение, не должен прийти сегодня. Хината оставляла их на всякий случай. Если все же случится бунт, если кто-то воспротивится. О том, что ее печать поддельная, не знал никто, кроме Хидеки-сана, Хизео и Неджи.

Хината вышла в гостиную. Хидеки-сан, что не принимал сегодня печать, и Неджи, который свою принял давным-давно, ждали ее там. Хината поглядела на них и вздохнула.

- Мне казалось, что самое страшное было тогда, на собрании. Объявить. Теперь мне так не кажется. Самое страшное сегодня. Увидеть, что для клана мое слово – пустой звук.

- Хизео-сан передал, что все в порядке. Есть несогласные, но их меньшинство.

- Что если это меньшинство сегодня начнет убивать?

- Где вся твоя смелость? – ухмыльнулся Неджи. – Пойдем и узнаем. – Он протянул руку.

Хината набрала в грудь воздуха и сжала его ладонь.

В утренней дымке они вчетвером – Хидеки, Мика и они с Неджи – первыми пришли в дом клана.

Тут уже хозяйничали старейшины и медики. Было поставлено сразу несколько ширм и кушеток, печати еще не переносили. Как и всегда, их призывали в последний момент – Хината особо на этом настояла, очень тревожилась, что их украдут и все сорвется. Защиту на хранилище они с Неджи переделали. Хината не знала, кому из старейшин можно было доверять.

Они все проверили, еще раз убедились, что все готово. Хината лично поблагодарила старейшин и медиков.

За стенами дома клана было все так же тихо. Конечно, время она не объявляла, но… Утро есть утро, и солнце встало уже несколько часов назад.

Они вышли на веранду.

Оставалось только ждать. Хината застыла в напряженной позе, Хидеки-сан внешне был невозмутим, Неджи сосредоточен. Одна Мика беззаботно улыбалась с хитрым видом. По коже Хинаты скользили взгляды бьякуганов. Она старалась выглядеть уверенной, но уверенной себя не чувствовала.

Минуты тянулись и тянулись в тишине.

- Не выйдет… - выдохнула Хината. – Они не захотели… Придется заставлять…

- Не спешите с выводами, Хината-сама.

На улице кто-то появился, но туман стоял такой густой, что Хината не могла понять, кто там идет, а активировать бьякуган ей не хотелось.

Раздался счастливый визг, и к ступеням веранды выскочил белоснежный щенок. Он облаял их всех с невозможной грозностью и убежал обратно. Из тумана показался белый плащ и такая же белоснежная шевелюра.

- Хокаге-сама… - выдохнула Хината удивленно. – Что вы тут делаете?

- Доброе утро, Хината, – сказал Какаши, кивнул всем остальным. Неджи безразлично глядел в сторону. Какаши остановился на ступеньку ниже нее. – Да вот, выгуливаю своего нового приятеля. – Он кивнул на щенка, который что-то яростно начал копать под верандой. – Клан Инудзука вчера торжественно преподнес мне это недоразумение. И обмолвился, что у вас сегодня тоже… важный день.

- Да. Важный, – подтвердила Хината.

- Можно мне поприсутствовать?

Хината прикусила губу.

- Вы знаете, что происходит, Хокаге-сама?

- Знаю. – Какаши мельком взглянул на Неджи. Тот продолжал безразлично считать ворон.

- Ваше присутствие здесь может быть расценено как… как одобрение деревни. Ваше личное одобрение.

Какаши почесал шевелюру.

- Я уже говорил тебе, Хината, я за стабильность. А если Хьюг и правда перестанут убивать из-за глаз… Бьякуган будет принадлежать только Конохе. Разве это не выгодно деревне?

Хината посмотрела на Неджи. Что-то эти речи странно напоминали его холодную логику.

- Полагаю, выгодно. – улыбнулась Хината.

- Ну вот. Так что я тут тихонько в сторонке посижу со своим обормотом. Эй! – Какаши свистнул. Щенок пулей вылетел из под веранды, весь измазанный в земле. Он напрыгнул на Какаши и испачкал ему плащ. – Ну отлично… - посетовал Хокаге.

Он сел на веранде и начал флегматично кидать щенку мячик. Хината наконец смогла поймать взгляд Неджи.

«Ты?»

«Я?»

Хината усмехнулась. И вдруг поняла, какая тяжесть упала с души. При Хокаге никто не осмелится по крайней мере устроить настоящую бойню.

Щенок Хокаге умчался за мячиком в очередной раз.

Светлело, и еще через несколько минут на улице появилась небольшая группка.

Хината сжала руки в рукавах кимоно. Это была семья Хизео-сана.

Его жена давно умерла, зато с ним шли две дочери с мужьями и их дети – четверо мальчиков. Хирузен был старшим сыном старшей дочери Хизео. Двое его младших братьев уже носили печать, как и его тетка и ее двое почти взрослых сыновей. Печать тут ставить можно было только родителям Хирузена да самому Хизео, и все же они шли все вместе. Сердце Хинаты тревожно сжалось.

Все они были одеты в черное.

Вчера вечером команда АНБУ, посланная за Хирузеном, доложила об успехе. От поисковой группы Листа скрыться почти нереально…

Хината помнила свою ярость и жажду убийства, когда Хирузен был в ее руках, помнила, каких усилий ей стоило дать ему этот призрачный шанс. И вот теперь его семья шла к ней в черном, с покрасневшими горестными глазами.

Первым подошли ребята-погодки лет по двенадцать, выпускники академии. Младшие братья Хирузена. Они протянули Хинате по белой хризантеме. Она молча взяла цветы. Они поклонились ей, потом Хокаге, все так же кидающему мячик своему щенку. Он не ответил, но мяч придержал в руках.

У Хинаты защемило сердце. Ведь это он отдал приказ… Его люди вчера убили их старшего брата… И все же они поклонились и ей, и ему. Потому что их старший брат стал нукенином и предателем, а значит, не заслуживал снисхождения. И все же она, Хината, дала ему надежду, преступно, не сообщив Хокаге, нарушив уставы селения… И эта минута милосердия принесла ей верность такой важной для клана семьи.

Один за одним все члены семьи Хизео отдали Хинате по хризантеме. Поклонились ей и Хокаге. Старшая дочь и ее муж первыми вошли в дом клана, чтобы принять печати.

- Я уже стар и всю жизнь прожил без печати. Позвольте мне и умереть без нее, – сказал Хинате Хизео.

- Нет. – ответила она. – Законы клана равны для всех.

Он улыбнулся – горестно и криво.

- Просто проверял вас, Хината-сама. – И он поднялся вслед за своими детьми.

Хината стояла, держа хризантемы. Руки ее дрожали.

Какаши снова стал кидать мячик. К моменту, когда Хизео вышел из дома клана с печатью, у дверей уже стала выстраиваться очередь.

Все кланялись, Хината кланялась в ответ. Неджи стоял рядом на ступенях и если и торжествовал, то по крайней мере давал себе труд сдерживаться и не показывать это.

Когда потянулись семьи с детьми, Мика потерла руки.

- Ага! Наконец-то!

Хината поглядела на нее удивленно. Оказалось, что, как и для детей из младшей семьи, для всех сегодняшних она заготовила огромную связку воздушных шаров. Едва дети выходили, старший сын Мики торжественно вручал им любой, какой больше нравится.

Сперва напуганные и обиженные дети недоумевали и сторонились, но, не видя насмешки, все же брали шарики. Потом младшие дети Мики со свежими печатями тоже присоединились.

- А у меня тоже теперь есть, гляди! – младший сын Мики, Кацучи, хвастливо задрал ленты на лбу перед очередной заплаканной девочкой. – И мне не было больно!

- А мне было!

- Да не правда!

- Правда! Правда!

- Покажи!

- Нет! Она уродливая!! – девочка закрыла ленты ладошками.

- Такая же, как у всех! Вот тебе шарик!

- Не хочу шарик!

- Э-эй, ну ты и зануда! – в сердцах бросил он.

Поскольку все это происходило совсем рядом с Хинатой, она решила вмешаться.

- Ну, если не хочешь шарик, то вот тебе цветок. – Она протянула девочке хризантему. Та подумала немного… и быстро взяла цветок.

- Спасибо, – сказала она, показала Кацучи язык и пошла со своими родителями.

- Подумаешь! – фыркнул он, но все же внимательно проводил девочку взглядом.

Хината стояла и стояла, кланялась, здоровалась. Через несколько часов все было кончено. Пришли почти все. Осталось всего несколько десятков печатей для тех, кто сейчас был на миссиях или на службе. И для тех джоунинов, которым Хината сама приказала не являться.