========== Глава 1 ==========

I’m waking up

I feel it in my bones

Enough to make my systems go

Welcome to the new age

To the new age

(с) Imagine Dragons

Когда ее сносит волной режущего воздуха, Эльза летит кувырком как все прочие. Рев. Она слышит его не только слухом, но всем телом. Он прокатывается по позвоночнику физически осязаемым сигналом опасности. Самые древние, презренные и сильные инстинкты заставляю ее выкарабкиваться из-под завалов, скидывать с себя камни, балки и чьи-то безвольные тяжелые тела. Эльза чувствует, как горит раненная нога, но от ужаса творящегося вокруг, ощущения притупляются. Она понимает, что ранена, но в этот момент не чувствует боли. По коже змеятся мурашки, тело дрожит, в любую секунду готовое к отчаянному рывку. Бешеный адреналиновый туман в голове пульсирует, не оставляя места никаким другим чувствам кроме безраздельного, всемогущего страха за свою жизнь. В ушах стучит лишь одно короткое слово: Беги!

***

Вокруг тишина. Неестественная, мертвенная, неколебимая.

Ее не сразу замечаешь, к ней не скоро привыкаешь, но осознав, она становится не менее раздражающей, чем зудение в ухе. Тишина давит и пугает, но отчего-то они с Нацу все реже решаются нарушить ее.

И когда в этой тишине, Драгнил, раздолбай и забияка, втягивает воздух носом, оплот порядка и правил Эльза Титания тут же нащупывает рукоять меча. Она все еще с трудом ходит, но верит, что если будет нужно, то сделает все, что необходимо. Верит слепо, отчаянно.

Так проходит первая неделя. Тишина, редкие песни одинокой лесной птицы, недлинные дневные переходы. Часто когда Эльза не может больше идти, Нацу оставляет ее где-нибудь в укромном месте и уходит «поразведать». Возвращается всегда с одним и тем же – ничего, никого. Эльза не отличается особой проницательностью, но она точно знает, что сегодня они ночуют не далее чем в трех километрах от славной деревушки, где она однажды останавливалась. Особенно хорошо она помнит необычайно живописный колодец во дворе гостиницы: старый, местами покрывшийся мхом, с навесом, увитым прошлогодней виноградной лозой. Сейчас, осенью, она должна быть пышной, раскрашенной фиолетовыми гроздьями ягод и первыми желтыми листками.

- Ничего – говорит Нацу, когда возвращается, и Эльза, прикусив изнутри рта губу до крови, улыбается ему ободряюще. Он лжет, чтобы подбодрить ее, а она отвечает взаимностью. Простой обмен любезностями, не отменяющий факта – в их мир пришли драконы.

Первый раз они встречают тварь у ручья.

Эльза не умеет жить в мире, где возможен подлый удар со спины, а если и предположить, что он возможен, то у нее всегда есть надежные как земная твердь доспехи. Поэтому когда многотонная зверюга словно невесомое перышко бесшумно опускается с небес за ее спиной, непобедимая Титания как ни в чем ни бывало продолжает вымывать грязь из-под ногтей.

Появившийся из ниоткуда Нацу толкает ее в плечо, и она в тяжелом вооружении летит прямо в ледяную мутную воду. Панцирь несколько мгновений пытается утопить хозяйку. Волна огня прокатывается над водой слепящим светом, пока Эльза глотает бурую воду. Через две бесконечные секунды она берет себя в руки, меняет доспех и выныривает на поверхность.

Ресницы слиплись от воды, растрепанные волосы залепили лицо, кашель рвет грудь, а голова звенит от нечеловеческого рева, сотрясающего округу. Раненая нога от контакта с водой горит, будто ее положили на раскаленную жаровню, а все тело словно прожгли сотней игл – вода в ручье студеная. Но Эльза была бы не Эльзой, если бы обращала внимание на такие мелочи.

Два сильных гребка и вот она уже цепляется за скользкую траву на берегу ручья, а ноги тонут в мягком склизком иле. Секунда и она на твердой земле, откидывает волосы, сжимая в руках верный меч.

Дракон падает.

Хрипит, заваливаясь на бок. Истерзанные огнем, все в подпалинах крылья еще пытаются поймать воздух, снова поднять животное вверх, но его масса слишком велика для прожженных насквозь ошметков плоти. От падения вздрагивает земля, поднимается целое облако пыли, а от последнего отчаянного взмаха крыльев поднимается такой ветер, что Титанию чуть не уносит обратно в ручей.

Светлый силуэт Нацу мелькает где-то около пасти, и Эльза слышит еще один, последний и мучительный, почти жалобный рев дракона. Гигантская туша вздрагивает несколько раз в отвратительных судорогах и испускает дух.

Медленно все затихает. Пыль оседает на землю, перестает качаться потревоженный лес, выравнивается гладь ручья. Эльза удивительно четко слышит свое судорожное дыхание в опускающейся тишине, чувствует, как ледяные струйки воды бегут по телу под латами.

Нацу запрыгивает на шею поверженного чудовища, проходится по дракону, словно по холму. Он кажется по-игрушечному маленьким рядом с ним, словно оловянный солдатик, которого поставили на бок огромного плюшевого медведя. Спрыгнув со зверя, Драгнил подходит к Эльзе. Он неловко трет уголки губ, в которых проступают капли крови, словно он впервые извергал ими огонь и обжегся.

- Ты как? Живая?

Только услышав его голос, Эльза понимает, что так и стоит, сжав побелевшими руками меч.

- Да, – отвечает она – Спасибо.

Он кивает. Просто и обыденно, словно помог ей поставить книжку на дальнюю полку или вымыл пару грязных тарелок. Эльза заставляет себя опустить меч, смотрит на поверженного дракона. Пересилив трепет, решительно идет к нему. Хромота пробивается на третьем шаге, но Титания не останавливаясь, приближается.

Чешуя на лапах насыщенно бордового цвета, гребень на спине плавно темнеет от алого на боках до черноты на кончиках зубцов. Все в этом животном словно кричит – опасно! Запах от сожженных крыльев напоминает паленую человеческую плоть, и к горлу подступает тошнота.

- Надо уходить. Могли слышать другие.

- Нет. Мне нужно понять…

Этот дракон не такой крупный, как те, что явились им в тот роковой день в столице. Может быть он еще молод. Интересно, по драконьим меркам молод – это сколько? Эльза подходит к лапе и внимательно осматривает когти в половину ее роста, касается подушечек, что по твердости походят на каменную мостовую.

- Ты чего? – Нацу забравшись на драконью голову с любопытством глядит вниз на Эльзу. – Дракон как дракон.

Она, хмуро глянув на Драгнила, продолжает свой скрупулезный осмотр.

Ударяет мечом по шее со всей силы несколько раз в одно и тоже место и внимательно смотрит на тонкие сколы на чешуе. Меняет оружие и бьет в другое место.

Меняется ветер, и Нацу вдруг настораживается, прищуривается, как зверь почуявший хищника, вдыхает воздух глубокими медленными вдохами.

- Уходим. Сейчас же.

Эльза не смеет спорить. Когда Нацу нахмурив тонкие брови так внимательно смотрит на небо, ей становится по-настоящему жутко. Они уходят в лес, идут несколько часов и уже остановившись на ночлег, видят вспышки света и далекий гул на том месте, где они оставили труп дракона.

Они смотрят и молчат. Ни один не решается озвучить свои мрачные подозрения.

Но когда приходит время ложится спать, Нацу впервые затаптывает костер и засыпает его землей, что бы даже духа от огня не сталось – ни золы, ни углей.

- Мы замерзнем, – нерешительно возражает Эльза. Она может вытерпеть ночь и без костра. Да, в такую позднюю осень ночевать на голой земле ей еще не доводилось, но разве это так уж ужасно? И да, ее одежда под латами все еще отвратительно-влажная. Она могла бы сменить доспех, но не делает этого из злого упрямства, привычные латы греют ее хрупкой иллюзией надежности больше, чем холодят влагой. Оставлять костер слишком рискованно, они оба это прекрасно понимают. Однако лишение огня, как и смена привычной брони, кажется Эльзе еще одним шагом в пропасть, еще одной проигранной чудовищам битвой, и она просто не может смолчать.

- Не замерзнем, – обещает Драгнил.

Он накидывает на землю целую кипу мха и прошлогодней сухой листвы, и когда Эльза нерешительно устраивается на этом ложе, укладывается рядом. Нацу забрасывает их листьями сверху и, обняв Титанию, сладко вздыхает и закрывает глаза.