Мысли, словно стрелы, пронзали ум. Все переворачивалось с ног на голову, семьи распадались, родственники и коллеги умирали, дети не слушались, сады и школы не работали, пандемия и не думала завершаться, а из зеркала на нее смотрела неузнаваемая постаревшая женщина, и всей этой лавине поражений не было конца. Она сгребала все на своем пути. Разочарование, точечное и обширное, повторяющееся и единичное, стало заголовком их дней. Оно насыщало все вокруг бесцветной серостью, отнимая запахи и вкусы, волю к действиям… и лишь одна мысль могла вытянуть ее из состояния упадка, лишь одна.

– Это испытание для всех нас. Да-да, испытание, еще какое, – сказала Марина громко, словно не себе, а кому-то еще. – Мне не нужен мир, в котором Женя в разводе! Я не хочу такой реальности! – на этих словах глаза ее увлажнились. – Что, что такого страшного мог совершить этот безобидный недотепа?

2013 год, февраль

В конце свидания Сергей и Вера расстались в душном вестибюле метро. И это как-то принизило переживания от встречи, словно присыпало их порошком. Все вокруг казалось обыденным и суетливым – рев приближающихся поездов, снующие туда-сюда равнодушные люди с отстраненными лицами. Как можно было испытывать возвышенные чувства, когда сама жизнь была совсем не такой: она проходила в безоконной подземке, построенной когда-то от безысходности, в крупном городе, где каждый человек был не более чем муравьем, мчащимся от работы до своей норки.

Но Сергей вошел в вагон и закрыл глаза. Образы в воображении туманились, растекались и перевоплощались в стройную зеленоглазую девушку, чья озорная улыбка навсегда приковала его к себе – он уже это, кажется, понял и, кажется, совсем не сопротивлялся. Он более не замечал ни шума поездов, ни толкающихся пассажиров. Когда внутри тебя целый мир, он заполоняет все вокруг.

Лишь только Сергей приехал домой, как открыл компьютер и заглянул на сайт знакомств. Он просматривал свои сообщения. Какой же глупец! Своей однокласснице он ничего не отправил – ни слова. По ошибке отправил сообщение незнакомой Вере, и сам же ее подозревал в обмане! Все объяснялось так просто, так легко, как и должно было объясняться. Это, верно, провидение, не иначе, толкнуло его под руку, так что он зашел не в тот профиль и не той девушке отправил сообщение. Ведь новая Вера, обаятельная интеллектуалка, ни в какое сравнение не шла с богемной одноклассницей. И если до этого мгновения червь сомнения как-то сдерживал поток чувств, подобно плотине, то теперь влюбленность нахлынула на него с безудержной силой, срывая на своем пути все преграды опасений и предосторожностей. Он отдался власти этого потока, он боготворил Веру – игривую, ласковую, добрую, умную Веру, – и в этом вихре не было места анализу, рассудку, губительным доводам, которые, дай им только волю, любое чувство убьют свои нечеловеческим холодом.

Так все и понеслось, и завертелось, и закружилось с тех пор. Все отступило на второй план: другие интересы, работа, друзья, коллеги, книги, учеба – все оттенилось, поблекло и слилось с серым. Она одна была ярким пятном на полотне жизни, она одна волновала грудь. Весь февраль они прятались в кафе и музеях, пока наконец Вера не согласилась поехать к нему в Подмосковье и остаться ночевать.

Наступил март. Снега в столице сошли рано, обнажая черную землю, зиявшую, словно раны на теле города. Голые деревья грязными тонкими нитями разрезали небосвод. А все-таки, несмотря на эту тоскливую обделенность, в воздухе разлилась приятная весенняя сырость, теплота и вместе с ней – столь чистое, по-юношески искреннее обещание перемен. И хотя это случалось каждый год, и никого уже нельзя было удивить весной, и все уже прекрасно знали, что она недолговечна и что ощущения эти эфемерны и развеются словно дым спустя месяц, и будет лето, и осень, и опять все помертвеет зимой, – все равно Сергей и Вера вдыхали этот аромат, закрывая глаза от наслаждения. Все кажется случившимся в первый раз – даже оборот Земли вокруг Солнца, – когда ты влюблен по-настоящему.

Они гуляли на Патриарших прудах. Прямоугольный пруд еще не освободился ото льда, но лед истончился, весь почти вытек, и в небольшой проталине плавали умиротворенные утки, рано вернувшиеся после зимовки.

– Послушай, Вера, мне кажется, нам нужно уехать отсюда, – сказал он ей вдруг, поворачивая ее к себе, лицом к лицу, и обнимая за тонкую талию.

– Уехать? – засмеялась она, не воспринимая его слова всерьез. Короткие волосы ее разметало по лицу порывом теплого ветра. – Но зачем? Тебе не нравится Москва?

– С тобой я готов уехать на другой конец света. Ты же знаешь.

– Нет, я этого еще не знала. – Она помотала головой, а потом с озорством добавила: – Теперь знаю.

– Давай отправимся в путешествие. Я поговорю с заведующим, возьму отпуск внепланово, ты тоже. Алексей Викторович невероятный человек, умнейший как врач, как человек тоже мудрый. Думаю, он поймет, войдет в положение. Ему шестьдесят лет, но…

– А куда мы поедем? – перебила его Вера, которой не терпелось узнать про его планы насчет себя, а не слушать про его работу.

– В Египет, Турцию, куда угодно.

– В Турции еще холодно.

– Тогда Египет.

– Но…

Что-то в лице Веры смутило его, какое-то едва уловимое колебание. Но Сергей быстро забыл о нем, вернувшись к главному. Мужской его ум любил прямоту и не выдерживал оттенки чувств.

– Или Таиланд, – сказал он. – Как ты не понимаешь: весь мир перед нами, я чувствую какую-то необыкновенную свободу ото всего. Мне кажется, мы как вольнолюбивые птицы – можем построить любую жизнь, любое будущее, полететь в любую точку света. Это, наверное, смешно. Звучит глупо. Кажется, всегда я был прагматиком, экономил, откладывал все на потом. На ипотеку, потом на досрочное погашение. Но что же остается для нашей с тобой мечты? Одни счета в банке? Где наши воспоминания, где наши впечатления? А ведь именно сейчас они будут самыми сильными, они отпечатаются в памяти навсегда. Когда ты так яростно влюблен, невозможно считать бумажки и откладывать жизнь на потом.

– Но ты правда хочешь поехать именно сейчас? Мы ведь так мало знаем друг друга.

– Я о тебе все узнал. Двадцать шесть лет, работаешь аналитиком в банке. Много читаешь, можешь провести бесплатную экскурсию по Третьяковке и Пушкинскому музею.

Вера засмеялась, но все равно зарделась: как так можно было согласиться? Разве предлагают совместную поездку, когда отношениям всего месяц?

– У меня еще никогда такого не было, чтоб так быстро – и поехать вместе в другую страну.

– Тогда это будет в первый раз.

Она хотела было что-то возразить, но образ жаркого Египта с огромными пирамидами или Таиланда с его тропическими зарослями встал перед глазами туманной дымкой. Она почти не видела мир, была за границей два раза. Обычно все их обсуждения с подругами длились по полгода, все были нерешительными, многие отказывались в итоге. А здесь – так быстро нырнуть, без раздумий, просто сделать, и все – это ли не счастье, это ли не новизна чувств, это ли не обновление всего организма? Его возвышенные и полные какой-то истинно мужской силы и упорства слова покорили ее. Сергей словно учил ее чему-то новому и неизведанному, заставлял переворачивать страницы жизни с невероятной скоростью, против ее воли, против ее зазубренного плана. Но какие то были страницы! Это был Затерянный мир, страна снов и потаенных мечтаний. Ради их красок и завораживающих рисунков можно было рискнуть всем.

– Хорошо, – сказала она так просто. – Давай поедем.

Но когда вечером она, захваченная порывом, позвонила матери, та всполошилась.

– Ты его знаешь всего месяц! К чему такая спешка? А вдруг он что-то сделает с тобой за границей?

– Мама! – с жаром воскликнула Вера.

– Сколько историй таких было, – говорила Татьяна Викторовна. – Ты такая красивая и молодая девочка. Я боюсь, чтобы он с тобой ничего там не сделал. Все-таки это как-то подозрительно. Обычно поездки предлагают, когда уже хорошо знают друг друга, когда живут вместе. Да ты еще и познакомилась с ним в интернете. Мало ли…