Я присела на краешек стула. Глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться. Что ж, уже брошенные в лицо слова обратно не заберёшь – да и не хотелось. Если Эйлер станет мстить – так же низко и подло, как он поступил с братом, – остаётся лишь вытерпеть это с высоко поднятой головой.
Мне недолго позволили предаваться размышлениям. Уже через несколько минут за мной пришёл незнакомый воин и проводил обратно в палатку, где ждала Рея. Неохотно отделываясь от обрушившегося на меня шквала вопросов, я бессильно упала на мягкий ковёр. Сначала просто лежала, а потом навалилась усталость – и я сама не заметила, как задремала.
Когда меня разбудили, на столе уже ждал завтрак. Или, судя по времени, это был скорее обед?
Эйлер выделился даже тут: это была далеко не та простая пища, которую можно ожидать в боевом лагере. Тут была и камбала, и огромные жаренные в масле омары, явно доставленные издалека и сохранённые магией, множество овощей, а на десерт – сладкая дыня. Рея уплетала за обе щёки, а я жевала, не особенно ощущая вкус.
Интересно, это всё нарочно?
Такое чувство, будто у Эйлера денег куры не клюют. Или он намеренно пытается показаться богаче, чем есть? Ведь если у лорда хватает золота на богатое убранство и роскошную пищу, значит, и на военные нужды хватает с лихвой. А значит, вся эта показуха преследует ещё одну цель: показывает, что с Гардами не стоит связываться.
Что ж, мне от этого ни жарко и ни холодно.
Куда больше меня волновала мысль, куда Эйлер пропал и что собирается с нами делать.
Ответ на оба вопроса я получила буквально через полчаса. В палатку проскользнула одна из служанок и, поклонившись, произнесла:
– Лорд просил уважаемых госпож одеться для верховой езды и выйти наружу.
Мы с Рейтинной переглянулись.
– Поедем в замок к лорду Гарду? – неуверенно спросила сестра. Спросила почему-то у меня.
Я только пожала плечами. В замок Гардов, в какой-нибудь другой, на невольничий рынок в ту же Исфию – куда бы Эйлеру ни вздумалось нас отправить, воспротивиться мы не сможем. Жаль только, что он решил действовать так быстро. Я надеялась, мы пробудем в лагере ещё хотя бы пару дней – тогда я обязательно попыталась бы сбежать.
А может, он об этом догадывался, поэтому и решил не давать мне времени?
Сердце ёкнуло, стоило вспомнить его усмешку и презрение в голосе, когда он говорил о том, что я непременно отправлюсь к Ланвейсам. Кстати, уж не Эйлера ли заслуга в том, что семья моего жениха не отозвалась на наш призыв о помощи? С него станется…
Осёдланные лошади нас уже ждали. Для меня была приготовлена Ржанка, для Реи – смирная на вид кобылка песочной масти. Я с облегчением увидела на боках у Ржанки свои же сумки. Очень хотелось проверить, всё ли на месте, особенно тот мешочек, что Ральд прятал в тайнике, но я переборола себя. Сделаю это, когда меня оставят одну.
Если меня оставят одну.
Пока что такой роскоши никто мне предоставлять не собирался. Вокруг нас сформировался небольшой отряд – человек пять, включая самого Эйлера. Я немного опасалась встречи с ним после нашего бурного разговора, но он не сказал мне ни слова, и вообще не смотрел на меня.
Мы выехали из лагеря под приветственные взмахи и крики. Ещё одно набившее оскомину доказательство, что Эйлер заботится о своих людях: так не провожают вождей, которых боятся или ненавидят.
Хоть перед Реей – и Эйлером – я пыталась казаться невозмутимой, внутри бесновалась тревога.
Замок Гардов… на каких правах мы там окажемся? Пленницы? Заложницы? Инструменты давления на отца? В какой темнице нас собираются держать? Или запрут в покоях побогаче? Или…
Я украдкой бросила взгляд на Эйлера и помрачнела. Отдалённый замок, где Эйлер поселит нас с Реей в разных концах и будет навещать, пока одна из нас не забеременеет. Или обе сразу – больше не меньше. Такие истории тоже случались, когда в дело замешано наследство
Я сама слышала, как единственную дочь графа Инранского похитили и полтора года держали взаперти, пока она не разродилась крепким младенцем. Тогда её отцу пришлось скрепя сердце выдать дочь замуж за похитителя. Хорошо это не закончилось – через полгода счастливая новобрачная сломала шею на крутых ступеньках нового дома, а после неё умер от горя и старый отец. Замок отошёл в наследство едва начавшему ползать карапузу – вместе с окружающими землями и титулом.
Не помню, что сталось с ним дальше. Ни с замком, ни с карапузом. Да и сомневаюсь, что прежнего графа Инранского прикончило именно горе, а не чей-то умелый кинжал.
Нам с Реей может быть заготовлена та же судьба. А ещё Эйлер может нас… продать. Не на невольничьем рынке в Исфии, естественно – а куда-нибудь поближе. Тем же Варфейрам, с которым у Гардов союз, ещё какому-нибудь клану. А сам останется чистеньким – и в глазах моего отца в том числе. Никто же не знает, что мы ухитрились попасть в плен именно к Эйлеру. И если нас заставить молчать – то и не узнает.
Я слышала от Ральда о разных заклинаниях и даже зельях, с помощью которых можно не только полностью лишить девушку силы воли, но даже и запретить разговаривать. Или велеть говорить только то, что нужно. И будет Рисанна Сенмайер ходить брюхатая, и даже при встрече с собственным отцом только тихим голосом твердить, что её всё устраивает.
Меня передёрнуло. Я бросила взгляд по сторонам – а вдруг всё же удастся сбежать? Чем дальше мы удаляемся от земель Сенмайеров, тем меньше шанс. А сейчас я вполне отдохнула, и Эйлер – треклятый Эйлер – пока не подозревает, на что я способна.
Я могу заставить лошадей споткнуться, деревья и кусты – встать плотной стеной, не пропуская погоню, заставить выступить на поверхность камни. Всё это дарит неплохой шанс уйти. Правда, я открою перед Эйлером свою магию, и он может понять, что тогда на Эмеранском холме это была именно я…
Что ж, может, это сподвигнет его просто убить меня, а не обрекать на участь, которая куда хуже и унизительнее смерти.
Вот только Рея… оставить её в руках Гардов я не могу, но сообразит ли она вовремя броситься за мной?
Наверное, я бы рискнула, чересчур многое было поставлено на карту – но тут я обратила внимание на окрестности.
Дорога, по которой мы ехали, была мне знакома. Широкая колея, тенистые деревья по обеим сторонам, утоптанная копытами лошадей и колёсами телег почва. Та самая дорога от замка Сенмайер к замку Гардов, в былые времена мы чуть ли не каждый день тут скакали. Вон даже тот дуб в три охвата, на коре у которого вырезаны наши имена.
Конечно, если Эйлер везёт нас к себе, то ничего странного здесь нет. Это самый близкий и прямой путь.
Вот только… мы ехали в сторону замка Сенмайер!
В голове у меня взвилась метель растерянных мыслей. Что происходит? Может, я ошибаюсь? Зачем бы Гардам везти нас домой? Или ошибается Эйлер? Да нет, не может быть, он не настолько глуп, чтобы перепутать дорогу.
Через несколько минут мы выехали прямиком к нашей заставе, и тут уж сомнений не осталось. Я видела, как забегали воины наверху, как насторожились, увидев так близко флаги Гардов.
Эйлер тронул коня каблуками, выезжая вперёд, и закричал звучным голосом:
– Я Эйлер Гард! Прошу начальника заставы спуститься на пару слов.
Нашими воинами овладела явная растерянность. Недавние враги – и так близко, перед нашими воротами. Но отряд Эйлера не походил на попытку напасть. Некоторое время застава просто бестолково гудела, потом с той стороны зашевелились, послышались отрывистые приказы, и в воротах, сделанных из массивных неотёсанных брёвен, открылось небольшое окошечко.
Гард направил коня к воротам и начал о чём-то переговариваться. О чём – слышно не было. Тут окошко открылось пошире, и из него выглянуло усатое лицо. Я узнала этого человека – его звали Боревиль, он был в чине майора, если мне не изменяла память. Видимо, он и был сейчас начальником заставы.
Майор недоверчиво уставился прямо на нас с Рейтинной, и недоверчивость сменилась ошеломлением, а челюсть в буквальном смысле слова отпала.
