Конунг Искрад кивнул, медведь пришпорил коня и поехал по лагерю, разбитому недалеко от Торчащего Клыка.

– Я не могла уснуть сегодня, – Ноэми поравнялась со странником. – И поражалась, как ты можешь спать как младенец в преддверии решающей в нашей войне битвы.

– Дриады дали мне какое-то снадобье. Обещали, что буду спать как убитый. Так и получилось.

Шатры уже опустели. Дымка от сотни потухших костров тянулась к мрачным небесам.

– Я прямо сейчас поеду к берегам Узкой Реки и… Сарвилл, пообещай мне не умереть сегодня.

– Это так важно?

– Если умрешь ты, погибнем мы все.

– Хорошо.

– Как только армия дордонийцев начнет отступать, тебе нужно мчаться за ними, чтобы мне хватило сил разрушить лед. Я готова умереть, но не готова потерпеть поражение.

– Я не позволю никому тронуть тебя, – Сарвилл протянул руку и обхватил пальчики волшебницы. – Боги, как я люблю тебя. Пусть сегодня все закончиться.

Чародейка не стала ничего отвечать. Она пришпорила коня и ускакала в другую сторону. Медведь смотрел вслед волшебнице, пока она не скрылась за одним из холмов.

– Ну что, дружок, – сказал он своему мерину и погладил по густой гриве. – Пришло время написать конец этой истории. Но!

Конь понесся следом за своей тяжело взбирающейся на Торчащий Клык армией.

Расцветание уже успело наступить и даже согреть теплыми лучами первую, прорвавшуюся из-под талого снега траву, но сегодняшнее утро выдалось на удивление морозным, словно время потекло в обратную сторону и отбросило всю Неймерию назад в суровую зиму.

Воины, собравшиеся на вершине, слушали речь своего лидера и уже рвались в бой, сдерживаемые лишь могучей невидимой рукой, никак не отдававшей приказа – напасть.

– Кажется, дордонийская сучка желает говорить с тобой, король, – стоящий рядом со странником воин высморкался и сплюнул.

Сарвилл бросил взгляд на долину. Рядом с Лианой он узнал Санли Орегха. Один из его людей, поднявшийся снизу, подтвердил предположение о том, что королева желает говорить. Медведь поскакал вниз.

Конь странника быстро мчался с горы и не давал тому возможности представить, о чем будет разговор и заранее приготовить ответы, которые, быть может, помогут избежать кровопролития.

Вот она. Та, ради которой когда-то я был готов на все, подумал медведь. Такая же добрая, невинная и желающая мира во всем мире. Щеки королевы Творса, которую он когда-то любил, были розовыми от холода, а ее посиневшие губы не спасала даже яркая помада, без которой она не смогла обойтись даже сегодня.

Они уже какое-то время разговаривали до того момента, как волшебница спросила его:

– Правда? Тебе действительно нравится видеть меня такой, Сарвилл? Не той, любящей тебя всем сердцем девочкой, а хладнокровной и расчетливой повелительницей? – спросила Лиана.

– Да. – коротко и сухо ответил странник.

– Мне плевать!

– Что? – медведь опешил.

– Я никогда не перестану верить в тебя и любить всем сердцем, – королева облизнула свои губы.

Вдруг взгляд волшебницы потерял ту решительность, с которой смотрел на него прежде. Она пошатнулась в седле.

– Я не понимаю.

– Сарвилл… – он слышал, что ей стало тяжело говорить.

Лиана пошатнулась, вывались из седла и упала наземь. Медведь и Санли Орегх соскочили с лошадей и подбежали к ней.

– Лиана, что с тобой? – странник держал ее на руках.

– Так хорошо… Не отпускай меня, милый…

– Как тебе помочь, Ли? Что с тобой случилось? – Сарвилл часто дышал, а слезы бежали из его глаз. Он чувствовал, как с каждой секундой медленнее начинает биться ее сердце.

– Все будут…говорить, что ты – Зло, Сар. Не верь… им… Помни, что я отдала жизнь, потому что знала…что…ты спасешь этот…

Она не договорила. Ее голова лежала в руках странника, который знал, что ее не стало, но не хотел верить в это. Из руки королевы, которая теперь ослабла, выкатился флакон с прозрачной жидкостью и никем не замеченный, еще полный, утонул в низкой траве.

Сарвилл прижал тело Лианы к груди и зарыдал.

Северяне, бегущие с горы, злобно вопили, скатываясь словно лавина на встречу атакующим паладинам, потерявшим свою королеву. Санли Орегх вынул меч из ножен и приставил к горлу медведя.

– Прости, Кхолд, – сказал он с печалью в голосе и занес меч. – Я должен это сделать.

***

– Бурлящая бездна! – выругался король гномов, сидящий на камне и опершийся на свой топор. – Клянусь, я задам этому страннику великую трепку, за то, что он заставил нас тут высиживать свои яйца столько времени.

– Ох, скорее бы оказаться там и посмотреть, как вы это делаете, добрый господин, – Ронар Инстад скрестив руки на груди пытался себя согреть.

– Ты чего это время торопишь? Битва – одно из лучших развлечений. Или для волшебников сидеть за каменной стеной и трястись от страха – лучшее занятие?

– Для волшебников лучшее занятие доказывать свою правоту возможностями речи и слуха, а не силы и кулаков, – горделиво заявил иллюзионист.

– Я лучше выберу добротную битву, чем махать ручонками, словно какая-то бабища, стряпающая морковный пирог.

Ронар Инстад оскорбился и словно ребенок надул губы и нахмурил брови.

– Благодаря этим ручонкам, – ответил он. – Вся ваша армия, господин гном, сидит в открытом поле, и никто даже усом не ведет о ее присутствии на территории врага.

– Ладно тебе, седой! Чего ты сразу обижаешься? Ох, надо тебя на несколько месяцев с собой в Город Гор забрать, чтобы ты юмор понимать начал, а то сидишь серьезный, как курица на насесте…

– Ваше Величество! – закричал запыхавшийся и прибежавший из-за сплошных зарослей гном.

– Ну чего? – король вскочил на ноги. – В атаку? Медведь знак подал?

– Нет! Там…

– Ну, говори, козлиная твоя борода! Атакуем или нет?

– Там! Целая! Тьма! Эльфов! – наконец сказал он и обернулся, тыча пальцем в густой лес перед собой.

– Бурлящая бездна! – иллюзионист взмахнул руками, но снова выругался.

– Что? – нетерпеливо спросил Дранг Сутулый.

– Иллюзия исчезает!

– Чего?

– Кто-то снимает магию!

Гномы уставились в гущу непроходимого леса, который теперь мерцал, словно водопад, в котором становилось все меньше и меньше воды.

– Твою ж мать! – король не сдержал своих эмоций.

Когда иллюзия исчезла перед глазами гномов возникла армия эльфов, мчащаяся прямо на них. Остроухие верхом на Лунных Кошках с луками и мечами на перевес бежали на своих заклятых врагов.

– К оружию! – скомандовал король. – В атаку! Ну сейчас я соберу эльфьих ушей для комнаты доблести в своем дворце…

Тысячи освобожденных от покрова магии низкоросликов сорвались с места и помчались на врагов.

***

Гровин Баггз всю ночь не мог заснуть. Пока маги, которых он взял с собой к озеру Антакриэль лениво ворочались, разглядывая свои сны, гном, уставившись на гору, внутри которой скрывалось сокровище грезил о том, как возвращается в Город Гор победителем.

Его фантазии, вместо снов других спутников, несли черного мерина по главной аллее Города Гор, на телеге, держась за Священный Камень одной рукой, Гровин Баггз махал своим сородичам другой. Он извергал похабные шуточки, а все остальные встречали их громким хохотом и овациями за совершенный подвиг.

То, к чему он стремился было где-то наверху. Внутри горы. Так близко, что, если бы ему не нужно было взбираться по отвесной скале и преодолевать стену воды, то он сейчас же сорвался бы с лежака и ринулся открывать пятую печать.

– Тебе тоже не спиться? – женский голос прозвучал из-под шкуры рядом.

– Я никогда не был любителем поспать, – ответил Гровин Баггз и посмотрел в ту сторону, откуда доносился голос. – А ты почему бодрствуешь, магичка?

– Не уверена, правильно ли поступаю…

– Что ты имеешь в виду?

– Все так сложно… Странник убил моих друзей и чуть не лишил жизни меня, но… Чем больше времени проходит, тем меньше у меня желания мстить. Может быть у него были свои причины так поступить со мной?