И поэтому я не стал ждать, пока некромант сделает первый шаг.

Переполненная магией воздушная коса унеслась вперёд, оставляя за собой полосу чистого ничего, голый пол и немного пыли.

Вторую мне сделать не дали. Руки пронзило болью от усталости невероятно острой, последний раз я такую испытывал ещё до присоединения к Минакуро, когда урабатывал себя в ноль. Сосредоточился, преодолевая чужое влияние, это точно было какое-то проклятие.

И из тьмы выскочила Грета, держа в руке короткий меч. Я не успевал отбить удар или защититься, поэтому позволил себя проткнуть, лишь сдвинулся, защищая сердце. Злость демоницы тут же вылилась вспышкой пламени, обжигающий лицо вампирши, сразу исчезнувшей в сполохах дыма. И меч исчез вместе с ней, позволив мне вылечить рану.

Из-за баррикад поднялись мертвецы, держа в руках мои пистолеты, но в этот раз наёмники среагировали быстрее, чем началась стрельба. Заклинания, точные и эффективные, посыпались во все стороны из-за моей спины. Они били не так, как я, накрывая целые площади и не думая о затрачиваемых силах. Наёмники атаковали скупо, но эффективно, выбив не меньше половины мертвецов ещё до того, как те прицелились и сделали залп.

Пули вновь бессильно растворились в осадном щите.

Вторая воздушная коса ушла вперёд, расчищая ещё одну полосу.

Резко начало тошнить, в глазах помутнело. Однако после первого проклятия второе меня уже не удивило. Жаль, универсального и надёжного средства противодействия пока не существовало, а имеющиеся действовали слишком медленно.

Я ждал атаки Греты, приготовив заклинание. Хотел шарахнуть молнией вокруг себя.

Вампирша атаковала не меня.

Я не видел, что там происходило сзади, но знал, что последует дальше. И потому быстро переключился на огненные стрелы. Сжигать всё вокруг поостерёгся, задохнёмся ещё, но вылить на все ближайшие баррикады огненный дождь, это я мог.

Наконец сработало рассеивание проклятия. Следующую воздушную косу я бросил не глядя, лишь бы обозначить атаку. Мне только нужно было поймать момент удара Греты.

Проклятие я встретил со злой радостью, пуская водяной хлыст по полу и ожидая атаки.

Грета не подвела. Слишком предсказуемо. Неужели они действительно считают, что после двух атак мы не успеем придумать контрмеры?

Не обращая внимания на фантомную боль переворачивающихся внутренностей, я следил за тем, как прямо из воздуха появляется дым, как сгущается до состояния материального объекта. И как водяной хлыст скользит в этой дымке, уже обвивая ещё не появившуюся ногу и часть торса.

Грета материализуется между Химуро и командиром.

И мгновенно оказывается в захвате.

Хлыст отшвыривает её на меня. Отшвыривает прямо в выпущенную мной огненную стрелу. Вампирша не успевает исчезнуть в дыму. Пламя врезается в плечо, отрывая руку и обжигая грудь. Исчезает Грета уже не полностью, левая рука так и падает к моим ногам.

Надеюсь, это убавит ей прыти.

Остатки нежити встречают уже наёмники. Не столь слитно, как в первый раз, но и зомби осталось от силы десяток. Они появляются у нас на виду, чтобы тут же исчезнуть под атакующими заклинаниями.

Я знаю, почему Харон атакует нас группами. Ограничение на применение силы. Он просто не может бросить на нас сразу всё, что у него здесь есть, так же как я не могу применить сразу два замирающих ветра.

«Он всё ещё сидит на месте,» — подсказывает Астарта. — «Припас ещё несколько козырей, не иначе.»

«Вот сейчас и посмотрим, что у него за козыри» — отозвался я, двинувшись дальше.

— Като? — позвал меня Химуро.

— Я справлюсь, у него мало что осталось, а бестия тяжело ранена.

И не будете путаться под ногами.

Чёрт, в какой момент я начал превращаться в человека-армию, которому напарники больше мешают, чем помогают?

Обратился к своему дару, проверяя, как далеко мне до предела. Всё же я здесь довольно энергоёмкими заклинаниями бросаюсь…

И споткнулся на ровном месте. С моим даром творилось что-то непонятное. Говоря прямо, он давно опустел и рвался на части, пропуская демоническую энергию Астарты. Но это, чёрт подери, невозможно! Да я должен уже от боли корчиться на полу, неспособный вообще ни к каким манипуляциям. Что, демоны их задери, происходит?

«Астарта!»

От демоницы пришло ощущение, вызывающее ассоциацию с дрессированной собакой, подорвавшейся на зов хозяина и замершей в ожидании команды.

«Да? Я слежу за некромантом,» — отозвалась она.

«Что с моим даром?» — спросил я.

И чтобы не вызывать у наёмников вопросов, двинулся дальше, стараясь не ослаблять внимания.

«А что…» — начала было демоница.

А закончила смесью самых разнообразных эмоций, собирающихся в нечто вроде молчаливого грубого мата.

«Да это невозможно!» — наконец родила она связную мысль.

Я промолчал. Чего бы там со мной ни сделал коготь, выяснять я это буду завтра. И чем быстрее я здесь со всем разберусь, тем быстрее это самое завтра настанет.

«Но я не замечаю никаких изменений!» — продолжила Астарта. — «Заклинания проходят без искажения, всё будто бы нормально!»

«Это то, что бывает, когда связываешься с древними неведомыми артефактами непонятного назначения,» — проворчал я.

Раздражение внутри медленно нарастало. Харон имел сейчас все шансы умереть, просто попавшись мне на глаза. Более того, я уже готов был запускать какие-нибудь пробивные заклинания прямо в него, ориентируясь на чувство направления, даруемое демонессой. Тем более оставалось до него всего ничего.

Но в следующей зале, оборудованной под склад, меня встретил Гоша. Причём узнал я его только по лицу, и то с большим трудом. Полное отсутствие растительности, бледная с чёрными пятнами кожа, мутные глаза, ввалившиеся щёки и нос. Плечи раздались в разные стороны, а живот, наоборот, сжался, будто кишечник вообще удалили. Кто-то успел неплохо с ним поработать. Голый торс выглядел… Болезненно. Не вздымалась от дыхания грудь, и вместо мускулов из-под кожи выпирали какие-то конструкции.

— Като… — прохрипел Гоша. — Ты вс…

Воздушная коса врезалась ему в грудь. Но вместо расщепления отбросила назад до самой стены. Я не собирался тратить время на болтовню, однако убить… Впрочем «убить» для мертвеца не совсем правильное слово. Обезвредить его одной атакой не получилось.

Ожидаемо навалилась слабость. Некромант продолжал использовать проклятия, пусть и со сравнительно невысокой эффективностью. Гоша поднялся. В его движениях не было жизни, он не встряхнулся, встав на ноги, а двигался, как манекен. На лице не было эмоций. Мёртвая марионетка. Кукла.

Кукла, с выдвинувшимися из ладоней лезвиями.

Он прыгнул на меня, разом сокращая разделяющее нас расстояние на треть. Вторая воздушная коса ушла мимо, мертвец перекатился в сторону. Я сменил подход, по широкой дуге направив в него молнии. Но голубые разряды будто и не замечали мёртвого тела. Внутри него не было ни мышц, ни нервов, а если и были, двигался он исключительно благодаря магии.

Ну что же. Тогда поступим иначе.

Новый прыжок, и мертвец налетает на осадный щит, лезвия бессильно скользят по тёмной густоте барьера. Щит исчезает, но под ним уже пряталась новая воздушная коса. С рёвом заклинание уносится вперёд, толкая до самой стены и мертвеца.

Смотрю я на него и понимаю, насколько же он для меня безобиден. Да, защита от магии и прочность тела — это сильно. Да, он быстр, хорошо маневрирует, явно силен. Ну и что? Если у него нет фокусов для преодоления замирающего ветра, он несёт для меня не больше угрозы, чем ребёнок с палкой в руке.

На всякий случай швыряю в тело ещё и огненную стрелу, чисто для острастки. И, ожидаемо, пламя обугливает плоть, но не наносит серьёзных повреждений. Гоша снова бежит на меня. Сосредотачиваюсь и создаю гранитную броню вместо каменной. Это сложнее, чем использование натренированных заклинаний. Подпускаю его к себе и позволяю лезвию врезаться в мою грудь. Чтобы оно тут же соскользнуло и ушло в сторону без заметного ущерба. А я хватаю его за шею, и продолжение брони смыкается неразрушимым ошейником, не оставляя ему шанса на отступление.