Прошли часа три, прежде чем они вернулись в номер на базу. С молодыми людьми встретились за ужином, к которому вышли в джинсах и рубашках в клетку. Парни и рассказали о культурной программе сегодняшнего вечера.

– Конкурсы, соревнования, самодеятельность – детский сад какой-то, – возмущался Борис. – Я понимаю танцы, а всё остальное: стрельба из детского пистолета с присосками, бег в мешках – чушь.

– Вы вспомните название базы. Вам предлагают окунуться в прошлое лет на десять-двадцать. Мне отец рассказывал о песнях у костра, а в школе мы бегали в мешках, перетягивали канат, играли в городки, и было весело.

– А чем ты можешь удивить публику? Никита вопросительно посмотрел на Лизу. – Какие у тебя таланты?

– Зачем кого-то удивлять? Можно просто создать хорошее настроение. Вы видели жизнь с одной стороны, теперь посмотрите с другой. По идее нас разделят на команды, чтобы участвовали все.

– Тебе это нравится? – удивлялся Никита.

– Пока не увижу, не скажу, но участие приму. Скрасим своё время до танцев.

Разделили команды по номерам комнат с первого по пятую и с шестой по десятую. Девушки оказались с ребятами в одной команде из десяти человек. Им выдали задания на листе и дали на подготовку десять минут. Следовало распределиться, кто за что отвечает. Подтягивание на турнике, отжимание, бег в мешках, прыжки в мешках, эстафета с небольшой полосой препятствий, стрельба из пистолета с присосками и в конце перетягивание каната. Лиза, имея небольшой «опыт» бега в мешках, советовала как поставить ноги при беге и при прыжках. По условиям, кроме эстафеты и каната, нельзя было участвовать более двух раз. Борису и Никите достались мешки, «атлеты» были из них никакие. Лиза взяла на себя стрельбу и отжимания. Сосед через стенку обещал жене пять подтягиваний.

– Лиза, ты нормальная?

– Чего ты паникуешь? Я не нормы сдаю, а развлекаюсь. Ты видишь вокруг спортсменов? Соперники наши, такие как мы. Что в них особенного? Сама не споткнись на эстафете, смотри под ноги и не сбей фишки.

Борис и Никита не подвели, Владимир подтянулся не пять раз, а девять. Елизавета отжалась десять раз и попала в самое яблочко, диаметром сантиметров двадцать, семью присосками. Эстафету они проиграли на очко. Канат оказался на их стороне. В итоге команда победила. Радовались победившие и проигравшие. Настроение было приподнятым. Впереди, после перерыва, были музыкальные номера, которые шли в зачёт. Мужчина лет сорока по имени Сергей играл на гитаре, но голос был глухой и негромкий, не песенный. Владимир с женой предложили спеть любую песню Боярского, где особого вокала не требуется, и петь можно всем, как у костра. Только ни одну из песен не помнил целиком никто.

– Лиза, дядя Паша пел под гитару про всё пройдёт. Вспомни.

– Чего вспоминать, я её наизусть знаю, – она отошла в сторону.

– Она вернётся. Дядя Паша, её отец, погиб год назад. Лиза нам поможет.

Команда справилась с заданием и песню при поддержке Лизы спели отлично. Пока выступали соперники с русским народным танцем, Лиза исчезла. Танцор раскланялся, получив свою порцию аплодисментов, и сразу зазвучала восточная мелодия. На дощатый пол террасы ступила босая нога девы в джинсах. Лёгкий большой платок закрывал голову, лицо и грудь танцовщицы. Кружась в такт музыки, она скинула лёгкое покрывало и осталась в коротком топе с распущенными волосами. Это была Лиза. Движения плеч, груди, рук и бёдер завораживали. Музыка закончилась. Девушка надела рубашку и подошла к своей команде под бурные аплодисменты.

– А ты умеешь удивить, – Никита приобнял её. Лиза положила свою руку на его, чуть отступила назад, завела руку за спину, заломив кисть. Парень присел от боли.

– А так? – усмехнулась она.

– Пусти, больно. Я же по-дружески.

– Как-то я это пропустила. Давно мы дружим?

– Ты против дружбы?

– Для того чтобы дружить, нужно доверять, а мы знакомы с вами меньше суток.

– Мы хотим узнать вас ближе, но без физического насилия, – улыбнулся Борис. – Как тебе всё удаётся? Ты на вид такая хрупкая и такая сильная.

– Если ты заметил, я здесь самая молодая. Мне через месяц исполнится девятнадцать и выросла я в городке, где населения около сорока тысяч. Года три назад я очень хотела служить, если не в армии, то в милиции. Отец смог меня убедить, что казарма не для меня, а чтобы попасть в милицию, можно учиться и в гражданском вузе. Так я попала на юрфак университета, а навыки борьбы и силовых упражнений остались. Всего два года прошли, как я окончила школу. Вот и весь секрет.

– А танцам училась где?

– В Караганде! – засмеялась Лиза. – «Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь» – эта фраза знакома? Вы тоже не прыгали и не бегали в мешках, а теперь сможете повторить.

Теперь они проводили вместе большую часть времени на диком пляже метрах в двухстах вверх по течению речки, а по вечерам ходили на танцы. Через пару дней «болели» за соседний корпус. Через неделю Борис и Никита уехали, договорившись встретиться в городе в выходной, и обменялись телефонами.

– Лиз, тебе ребята понравились?

– Не знаю, Наташка. Хотелось бы верить, что в городе они не станут другими. По сути, мы скрасили им время ссылки. Кто знает, как они ведут себя в городе. Судя по рассказам, они не мажоры, но и не так просты. Зачем им студентки? У меня нормальная машина, но она не тянет на богатых родственников.

– А мне Борис понравился. Симпатичный, умный, с чувством юмора и такта. Рост, вес – мой идеал и рыжий как я. Если позвонит, я буду с ним встречаться. Тебе Никита совсем не понравился?

– Никита не так прост, как кажется. Его молчаливость можно расценивать по-разному. Кто там водится в тихом болоте?

– Сама его напугала своими приёмчиками.

– Ну, если он ещё и пугливый, зачем он мне такой?

– Я думаю, они позвонят. Мы с тобой девушки местные, нам городская прописка не нужна, а это огромный плюс. Если честно, они мне оба нравятся, но одного я тебе уступлю, – шутила Наталья. – Тебе какая масть больше нравится?

– Ты коней выбираешь? С таким напором можешь спугнуть породистых жеребцов, – Лиза от души смеялась, глядя на подругу.

Никита позвонил через день после возвращения подруг в город.

– Лиза, когда мы увидимся?

– Извини, но я пока не знаю с какого дня мне выходить на работу. По предварительной договорённости, я работаю с семи до двадцати двух семь дней в неделю с первого по двадцать четвёртое число. Позвони мне завтра после полудня, я буду знать точно.

Они встретились в воскресенье.

– Куда бы ты хотела поехать?

– Можно в центральный парк или в кафе, – садясь в его машину, ответила Лиза. – Давай расставим все точки. Чего ты хочешь, Никита? Судя по твоим рассказам, у тебя была девушка. Я тебе зачем?

– А ты не допускаешь, что я мог влюбиться?

– Мы с тобой сегодня погуляем, пообщаемся, а потом у тебя будет двадцать пять дней, чтобы определиться нужно ли тебе новое знакомство.

– А что за работа?

– Не пыльная. Со мной на одной площадке живёт женщина после инсульта. Переезжать к сыну даже временно она не хочет, а передвигаться на коляске одной трудно. Буду сиделкой, кухаркой, горничной. Она мне помогла психологически, когда отец погиб, а сестра пропала. Теперь моя очередь.

– Ты готова отказаться от личной жизни ради чужой женщины?

– Во-первых, женщина мне не чужая. Во-вторых, в моей личной жизни нет ничего такого, чем мне пришлось бы жертвовать. Я не вижу причин не помочь.

– А как же я?

– Ты можешь звонить и ждать, а можешь забыть и послать. Выбирай.

– Хорошо. Я подожду. Тем более что выхожу на работу и буду тоже первое время занят. А с девушкой я расстался после ссылки.

Они гуляли часа два в парке, говорили ни о чём и обо всём. Сидели в кафе, после чего Никита доставил Лизу домой, взяв с неё слово, позвонить, как только освободится.

Соседке Лизы Анне Петровне Михайловой было пятьдесят девять лет. После инсульта прошли семь месяцев. Речь женщины восстановилась, голова работала, а ноги оставались слабыми. Она жила в трёхкомнатной квартире, где раньше был муж, дочь и сын. Десять лет назад муж уехал со старшей дочерью в США, а сын остался с матерью. Теперь сыну было тридцать пять лет, он был женат, имел девятилетнюю дочь и своё дело. Он не смог убедить мать переехать к нему и нанял ей сиделку. Женщине было сорок пять лет, они с хозяйкой быстро поладили. Дочь сиделки, которая жила на Дальнем Востоке, выходила замуж и мать не могла пропустить это событие. Анна Петровна дала ей «отпуск». Искать кого-то временно было не реально, и она вспомнила, что у Лизы каникулы. Завтрак, прогулка, массаж, обед, отдых, ужин и сон. Через неделю Лиза заметила некую странность в поведении женщины. Она всё чаще заставала её в коляске у окна, зная, что из коляски с высоты третьего этажа в окно ничего не видно.