— Знаешь, Хоук, ты просто обязан напомнить мне об этом случае, когда я в следующий раз захочу с тобой поспорить.

— Я вас предупреждал, — привычно хмуро заметил Хоук и, закончив маскировать посох, стал обыскивать тела.

— А, так, значит, это твоё: «Доверься мне», — Варрик попытался мимикой и голосом спародировать их мрачного Хоука, — и было твоим предупреждением? — засмеялся он. — Знаешь, что, дружище? Люди давно придумали множество способов, чтобы сказать: «Я буду вести себя как последняя сволочь, но вы не волнуйтесь — это временно», — и твой не самый очевидный.

Хоук лишь раздражённо фыркнул. Шутки он воспринимал похуже Мерриль, но предпочитал молчать, зная прекрасно, что гнома невозможно заткнуть.

До сих пор Фенрис был слишком отстранён от происходящего. Прошедший бой позволил ему выпустить пар, немного прийти в себя. И теперь эльф осматривает пол Висельника. Везде валялись трупы тевинтерских солдат, а вместе с ними — он, его хозяин, его бывший! хозяин. Фенрис сжимает пальцы в кулак, его лириумные клейма вспыхивают, но тут же тухнут. Месть, о которой он так грезил, свершилась, а он до сих пор жив и теперь… свободен. Благодаря одному человеку… Эльф поднимает голову, взгляд его изумрудных глаз устремляется на Хоука. Этот маг, этот… человек, которого он считал другом, за короткий срок стал предателем, и так же быстро — освободителем. «Он разыграл весь этот спектакль, чтобы спасти тебя!», — кричал разум лириумного воина, стоило ему в очередной раз вспомнить тот роковой момент, то единственное слово, что ранило сильнее любого оружия.

Тем временем Хоук без какого-либо беспокойства обчистил карманы мертвецов, собрав целый мешочек с монетами (весомый вклад в этот мешочек, понятно дело, принёс карман Данариуса).

— Эй, Корф! — позвал Хоука бармена, что всё это время прятался за своей стойкой. Услышав, что его зовут, парнишка тут же показался. — Это тебе за сломанную мебель, — произнёс он и кинул бармену все монеты, которые нашёл.

Корф поймал то, что кинули. И стоило ему только увидеть, что в мешочке были далеко не медяки, он чуть дар речи не потерял. Очевидно, здесь было гораздо больше, чем нужно, чтобы восстановить заведение после этой драки.

— О, мессир Хоук. Да за такие деньги, я неделю всю вашу компанию поить буду.

— Смотри, Корф. За язык тебя никто не тянул, — засмеялся Варрик, с большим нетерпением приняв новость о предстоящей попойке да ещё и халявной. Судя по ухмылке, Хоук был с ним солидарен.

Всё это время Фенрис внимательно следил за действиями Хоука. Он с лёгкостью отдал все монеты, которые нашёл, значит, золото ему не нужно… Вот ещё одно доказательство того, что всеми теми торгами он лишь усыплял бдительность Данариуса. «Он не просто передумал, он изначально не собирался тебя предавать!», — снова Фенрис услышал голос своего разума. И теперь мрачный эльф наконец-то смог принять происходящее. Хоук… Хоук считал его своим другом… И сделал всё возможное, чтобы помочь. Как и обещал… Фенрис тяжело вздохнул. Ведь он-то усомнился в друге. Поверил, что его предали… продали…

Кажется, прошла вечность, прежде чем Фенрис начал двигаться и направился к Хоуку. Шаг, ещё шаг. И вот он стоит перед ним. Из-за разности в росте между человеком и эльфом и из-за сгорбленной осанки последнего, Фенрису вновь пришлось задирать голову, чтобы посмотреть на мага. И там, в его глазах, он вопреки своим ожиданиям не увидел никакого осуждения. Хоук просто молчал. Да, он тоже может молча понимать эльфа.

— Спасибо, Хоук, — произнёс эльф и неуверенно протянул мужчине руку. Все те эмоции, что бушевали внутри него, нашли выход наружу в виде этих двух скупых слов. Фенрис никогда не умел благодарить, но промолчать в этот раз не мог. Нельзя.

Хоук отвечает крепким рукопожатием.

— Есть сведения о работорговцах в Клоаке. Ночью мы к ним наведаемся, — снова этот холодный командный голос, но это давно уже перестало злить. Фенрис только улыбнулся. Ведь в этом весь Хоук… его строгий друг.

Эту своеобразную идиллию прервало появление Вараньи. Девушка, выбравшись из укрытия, с ужасом смотрела на следы произошедшей драки. А когда увидела тех, кого из-за неё чуть не убили, побелела от страха. Но Фенрис в этот раз размениваться на слова не стал. Лириумным призраком он преодолел расстояние, что разделяло их. Он был зол. Очень. И поэтому, не церемонясь, он схватил эльфийку за горло и со всей силы пригвоздил к ближайшей стене. Варанья попыталась ослабить его хватку, но куда ей тягаться с воином, орудующим двуручником? Она оправдывалась, пыталась вызвать жалость своими рассказами об ужасной жизни и шансе, который дал Данариус. Но Фенрис не слушал. Предала бы она его из-за обиды или ненависти — он бы понял. Предала бы она его из-за золота — он бы понял. Но она захотела стать ученицей магистра! Этого понять Фенрис не сможет никогда.

— Пожалуйста, скажите ему, — взмолилась Варанья, смотря на тех, кто стоял рядом.

— Эй, Фенрис, не горячись. Чего взять с испуганной девчушки? Давайте-ка мы просто все сядем и поговорим, — пожалел Варрик эльфийку и вмешался, пытаясь усмирить разъярённого эльфа.

Гном неплохо умел влиять на людей, поэтому и в этот раз почти добился своего. Ведь Фенрис помедлил и засомневался. Он продолжал тешить себя вернувшимися воспоминаниями, где его сестра была лишь маленьким озорным ребёнком, где она была чиста от всей этой растреклятой магии. Его хватка ослабла, рука задрожала, но окончательно отпускать её он не хотел. Ему нужен был тот, кто разрешит эти противоречия. И тогда Фенрис глянул на того, мнение которого было для него самым важным. Варрик нахмурился и решил вывести Мерриль на улицу. Потому что прекрасно знал, что скажет Хоук и кого именно из них двоих послушает эльф.

— Тевинтерский магистр никогда не возьмётся обучать эльфа. И ты не могла этого не понимать, но всё равно продала собственного брата, словно вещь. С такими тварями не церемонятся, — Защитник был суров и спокоен. Очевидно, никакие оправдания той, которую он заклеймил предательницей, не могли его растрогать. Вот они — безжалостные принципы Хоука во всей своей красе…

«Тебе легко судить, она ведь не тебе сестра», — такой аргумент против беспристрастного вердикта Хоука прямо-таки и напрашивался. Но никто не осмелился его озвучить, ведь известно, через что прошёл этот мужчина. Авелин рассказывала, об их побеге из Лотеринга. Тогда она потеряла мужа, а семья Амеллов — Бетани. Эти потери буквально сломили их всех, довели до отчаяния. Но вот Хоук не дрогнул ни на секунду. Ни ужасные порождения тьмы, ни смерть сестры не помешали ему вывести всех их из того ада… После были Глубинные тропы и отравление Карвера. Без колебаний он прекратил мучения брата. Ведь не нужно иллюзий — другого выхода не было… А потом и Лиандра, его мать… Тогда его соратники испугались, а не сойдёт ли маг с ума, а не превратится ли в одержимого. К счастью, нет. Хоук стойко пережил и это.

Именно поэтому сейчас мнение Хоука не было пустым, и Фенрис без сомнений принял его правду. Да и какие могут быть сомнения?! Она предала его, не заботясь ни о его жизнь, ни о том, что с ним сделает магистр. А главное, если бы не хитрость Хоука, могли погибнуть его друзья, те, кто всегда был с ним… Так почему же ему не должно быть всё равно на её жизнь?!

— Я бы отдал тебе всё… — тихо шепчет Фенрис. Это была последняя слабость, которую он себе позволил.

В следующий миг изумрудные глаза эльфа ожесточились. Блеснуло уж очень знакомое безжалостное хладнокровие. «С такими тварями не церемонятся». Хоук был прав. Хоук всегда… прав.