Фенрис поник. Его изумрудные глаза, что буквально пару минут назад искрились от разнообразия сильных эмоций, потухли, ведь пришло самое худшее чувство — отчаяние. Он поник, сгорбился, приобретая почти ту же рабскую осанку. Эльф хотел понять, объяснить поступок этого человека, ведь у него же должны быть причины поступать именно так? Или всё проще, и от мага не стоило ждать иного?
— Что будешь делать, волчонок? Рискнёшь и будешь сражаться? — снова заговорил человек, которого он ненавидел. Снова этот насмешливый тон. А почему бы Данариусу не быть довольным, он ведь победил?
Произошло бы всё это, когда эльф только прибыл в Киркволл, он бы без промедления выхватил меч и бросился в атаку. Пусть это сражение будет проигрышным изначально, но он бы хоть попытался забрать с собой как можно больше тевинтерских ублюдков, а главное того, кто его предал… Но сегодня он не смог. Ведь он уже совсем не тот, кем был раньше. Хоук его изменил, показал жизнь, в которой у него есть… друзья. Варрик и Мерриль хоть и абсолютно не одобряли решение Хоука, но Фенрис знал, они ни за что не пойдут против своего лидера. И он тоже не сможет биться против них, против… него. Хоук его создал. Хоук и уничтожил.
— Нет… Я пойду с тобой, — сам не веря, что говорит это, но продолжает говорить.
И теперь Фенрис стоял, полностью поникнув. Потухло его непокорное сердце, потухли клейма, потух он сам. Ноги еле держат, руки не поднимаются. И он стоял смирно, покорно, как и следовало… рабу.
Такая покорность позабавила магистра, но абсолютно не насторожила и не удивила. Очевидно, другого ответа от своего раба он и не думал получать. И теперь он подал знак своим солдатам. Парочка его людей тут же направились в сторону Фенриса, видимо, чтобы обезоружить. Но вот сам Данариус подходить не собирался.
— Ни шагу больше! — раздался приказ. Голос у Хоука был громким, строгим, командным. Давно ещё Авелин шутила, что ему с таким голосом солдат бы в армии гонять, потому что он способен так рявкнуть, что терялся даже Аришок.
И сегодня с солдатами вышло то же самое. Приказу Хоука они подчинились и незамедлительно попятились туда, где стояли изначально, даже, кажется, позабыв, что хозяин им давал абсолютно другой приказ. Остальные же солдаты даже переглянулись между собой и украдкой глянули на магистра, ожидая его реакции на такое нахальство. Данариус не разозлился, а, наоборот, кажется, ещё больше заинтересовался Защитником. Очевидно, давно за пределами Империи он не встречал мага с таким твёрдым характером. Видимо, прав был Андерс, когда говорил, что из Хоука бы вышел прекрасный магистр.
— Неужели тевинтерский магистр думает, что я собираюсь играть в альтруиста? — заговорил Хоук, с вызовом смотря на мага.
— Разумеется, нет, — льстиво улыбнулся Данариус, прожигая противника взглядом, — в благодарность я отплачу вам.
Впервые за сегодняшнюю встречу Данариус еле заметно нахмурился. Очевидно, его беспокоила такая неожиданная дерзость.
— А вот на этом, магистр, давай-ка поподробнее. Обмануть ты не сможешь: я знаю уникальность этого эльфа. Удачный эксперимент имеет прекрасные боевые навыки. И за эти года они ничуть не затупились, а наоборот приобрели новый вид. Я следил за этим и лично тренировал его. Так что не думай, что сможешь откупиться парой золотых. Эльф стоит намного дороже, — говорил Хоук, а его глаза хищно светились. Очевидно, его абсолютно не смущало, что он говорит о живом эльфе, как о вещи. И тем временем, пока все остальные продолжали дивиться, с каким безразличием было всё это сказано, он сделал один шаг навстречу магистру, да так аккуратно и незаметно, словно хищник, что подкрадывается к жертве, чтобы не спугнуть её.
Данариус на своём веку участвовал во множестве разных хитросплетениях, интригах и обманах. Пусть это и не орлейские игры, но крови всё равно проливалось не меньше (скорее даже больше). Поэтому он продолжал держать дистанцию с человеком, который решил с ним договориться. Старый маг прекрасно понимал вероятность обмана. Защитник ведь из Ферелдена, так что откуда в нём может быть столько тевинтерского хладнокровия? Поэтому Данариус сейчас очень внимательно следил за Хоуком, за каждым его словом, движением, взглядом. Он никогда не участвовал в интригах высшего света, поэтому, если всё это блеф, рано или поздно он себя выдаст… Но он не выдал. За всё это время Хоук не проявил ни одну слабость. Ничто, ни единая мышца на его лице не дрогнула, когда он стал торговаться. Никакого сожаления не было, когда он смотрел на непонимающего друга. Никакого сомнения в глазах даже тогда, когда те двое, кто стоял позади, решили воззвать к его совести. Голос не дрогнул ни на секунду.
Данариус не смог доказать ложь, поэтому вскоре осторожность затмил азарт. И магистр сделал шаг навстречу собеседнику. Когда страх отходит, появляется слишком много самоуверенности и в без того гордом маге.
— Что ж, торговаться я с вами не буду. Корабль на Минратос отплывает через час, и я хочу поскорее на нём оказаться вместе со своим волчонком, — на последнем слове Данариус сделал акцент и вновь глянул на Фенриса. Эльф никак не отреагировал, а так и продолжил покорно ждать, не в силах поднять голову и взглянуть на двух магов, одного из которых он ненавидел, а другого считал своим… другом. — Так что я предлагаю сделку: сейчас я плачу вам залог в пять золотых, но как только мы вернёмся в Минратос, я сразу же вышлю вам сумму посолиднее. Думаю, она с лихвой покроет все неудобства, что могли возникнуть с моим слугой, — говорил Данариус и всё ближе подходил к Хоуку, пытаясь убедить его.
Те, кто путешествует с Защитником Киркволла, не раз отмечали, что порой у Хоука получается слишком хорошо влиять на людей. Немалую роль здесь играли его нрав и угрозы, которыми он за зря никогда не разменивался. Люди его боялись, ведь знали, как опасно переходить ему дорогу. И сегодня произошло сильный дух мага подавил даже магистра. Казалось бы, Данариусу было бы выгоднее и безопаснее держать дистанцию. Но Хоуку было нужно, чтобы он был как можно ближе. И вот. Магистр вскоре оказался прямо в шаге от него.
И теперь они смотрят друг на друга. Два хитрых, кровожадных, смертоносных мага крови, которых не сдерживают моральные принципы. Сошлись бы они в дуэли без всех этих посторонних сил, то получилось бы зрелище ничем не хуже, чем в Тевинтере. Сбежались бы все храмовники. Только вот у Хоука был другой план.
— Предложение заманчивое. Только… — рот Хоука искривляется в страшной хищной ухмылке, способной вызвать дрожь у любого.
За секунду Хоук преодолел то небольшое расстояние, что разделяло двух магов. Самые внимательные смогли приметить металлический блеск в его руке. Но было слишком поздно.
— Только у Фенриса нет хозяев, — спокойно произносит Хоук, и через мгновение кинжал до основания входит в тело магистра. Ошибка недопустима, поэтому удар был точным и смертельным.
Следующее событие для всех прошло, как в тумане. Наёмники бросились в атаку. На их стороне было численное превосходство, но без поддержки мага (чего и добивался Хоук) они были беспомощны против слаженной команды Защитника. Все они, трое, сражались бок о бок с мужчиной без вопросов, без сомнений. Видимо, сказалась привычка. И лишь только тогда, когда эта стычка подошла к концу, а оставшиеся в живых наёмники пожелали сбежать, а не рисковать ради того, кто им уже не заплатит, соратники смогли обдумать произошедшее.
Первым разобрался в происходящем Варрик. Да и как тут не разобраться? Вон на полу лежит безжизненное тело очередного самоуверенного тевинтерского мага, а вон рядом стоит вполне себе живой Хоук и с абсолютным спокойствием вновь обматывает тканью свой посох на случай, если сюда прискачут храмовники или даже сама Мередит. Ещё пару секунд гном смотрел на Защитника, будто пытался поверить в то, что видит. А после разразился громким почти истеричным смехом. И непонятно, то ли он смеялся над Хоуком, который так умело всех их развёл, то ли над собой за то, что усомнился в друге и поверил, что их Защитник за золото (пусть и за большое золото) собирается заключить сделку с тевинтерцем.
