– У-у-у, – загудела соболезнующая сородичу молодь.

– Смеркаться стало уже, но Лассо не сдавался. Решил в сумерках Полосунов обойти! Присматривался он, присматривался, и вдруг побледнело всё перед ним да ока ему явились. И принёс он в тот вечер туши разной, и рассказал о прозрении своём, но вздумал, что сумерки ока пробудили – не умел он ещё сосредоточением владеть в совершенстве, – на этом сказе Валан обратил свои глаза в глаза охотника, а дети ахнули и принялись пристально рассматривать рептилоидное воплощение мудреца. – И после прозрения ходил Лассо на охоту и молодых с собой водил в сумерках ещё одну луну, а потом в одиночку в ночь пошёл. И после ночи той не воротился. Нашли его тело в овраге обглоданное до костей…

Старый шаман вернул людской взор и замолчал, помянув прошлое, а дети и старшие сородичи сочувственно заохали.

– А когда Алак сил набрался, то про ока нам рассказал. Будто понял он в единстве, что глаза Заврини у нас и у потомков наших теперь с лунами являться будут, будто сама Пангея так ре…

Внезапно со стороны юго-восточной сторожевой вышки раздался звук горна – незатейливая мелодия в несколько гудков.

Соплеменники невольно подскочили.

– Брун вернулся?! – воскликнул Радон. – Отряд Бруна вернулся с Большой Охоты!

– Так быстро?! – удивился Хорд.

– Идёмте встречать! – выкрикнул кто-то из подростков.

Начался балаган, и сородичи, оставив костёр, выдвинулись к восточной лазейке приветствовать охотников.

***

– Эльна, тс-с! Эльна! – шёпотом позвал Ронин.

Голубоглазая девочка следовала за соплеменниками вниз по тропе к Дому Охотников. Услышав зов, Эльна настороженно обернулась.

– Ронин, это ты, что ли? Ты чего там сидишь? – недоумённо спросила она.

Юнец притаился в папоротниковых зарослях у тропинки. Его лико было вымазано зелёным настоем саговника и смотрелось как маскировочный окрас охотника.

– Тс-с, тише! Пойдём с нами?

– Куда? Ты опять собрался из стойбища выходить?

– Нет, в пещеры!

– В какие пещеры? – уже шёпотом спросила Эльна, оглядываясь по сторонам и не понимая таинственности происходящего.

– В Храм Созидателя! Посмотрим на единство вождя.

Тут же из кущей показалась голова Унги, и его лицо тоже было разрисовано.

– Эльна, давай с нами!

– Вы серьёзно? – девочка подошла ближе к зарослям.

Ронин немного вылез из укрытия и протянул юной деве руку. Эльна робко посмотрела на юнца. В темноте она видела, как блестели его зелёные глаза. Всматриваясь в черты подростка, она на миг задумалась о чём-то своём и застыла.

– Ты мне доверяешь? – неожиданно выпалил Ронин.

– Я? Эм-м… – замешкалась Эльна, а юноша тут же схватил её за руку и затащил в заросли.

Унга захихикал.

– А разве нам можно в Храм Созидателя? – насупившись, спросила девочка.

– Ну ладно тебе уже! Говорят, что нельзя, но мы сходим тихонечко, и никто не узнает, – предложил Ронин. – Разве тебе самой не интересно?

– Интересно, но я боюсь.

– А мы не боимся! Пойдём посмотрим на вождя! – глаза Унги горели от предвкушения похода к пещерам.

– А если нас кто-нибудь из старцев заметит? – засомневалась Эльна.

– Не заметят. Большинство старцев – в Доме Охотников, а те, что остались у пещер, скорее всего спят, – заверил Ронин. – Просто посмотрим, что там делает вождь, и вернёмся обратно. Никто не заметит!

– А как же дозорные?

– Мы же будущие охотники! – воскликнул Унга. – Представим, что дозорные – это рептилии, и обойдём их!

Эльна задала ещё с десяток вопросов, но у юношей были ответы на все случаи жизни, и они таки уговорили девочку пойти в Храм.

Подростки, пробираясь среди троп и растительности, вернулись к Шатру Пламени, а вскоре подошли и к араукариям.

– Тс-с! – прошипел Ронин, притаившись за камнем. – Смотрите – огни на поветях. Может, там кто-то есть?

Унга и Эльна затаились рядом, рассматривая ветви хвойных деревьев.

– Да вроде тихо всё, – сказал Унга. – Нет там никого. Все слышали горн. Точно пошли к Дому Охотников.

– Тогда главное – не разбудить малышей, – прошептала Эльна. – Иначе они испугаются и начнут звать на помощь. Не зацепите растяжки!

– Давайте за мной, – скомандовал Ронин, решительно перепрыгнул через валуны, на цыпочках прошёл под араукарией, ловко прогибаясь между натянутых погремушек, и снова заскочил в заросли.

Юнцы последовали за ним.

Чем бесшумней дети старались ступать, тем, казалось, слышнее был треск сухих листьев, веточек, камней и шелест травы под ногами. Даже стрекот и цокот ночных цикад и прочей живности не был таким слышимым в тот час, как хруст растительности под сандалетами будущих охотников, словно сама ночь прислушивалась и следила за каждым шагом юных сородичей, Луной освещая нетронутые факелами окрестности.

Так – от одного дерева к другому, от уступов к зарослям, от хижин к хижинам – дети пробирались по деревне. Чудом они обошли два дозорных отряда, и это было настоящим испытанием! Ведь прокрасться мимо дозорных и не быть замеченным ещё никому не удавалось! Правда, раньше никто и не пытался этого сделать…

Эльна очень испугалась, когда охотники повстречались на пути. Она понятия не имела, что будет, если их обнаружат, и предчувствие, которое взрослые называли чувством Заврини, в тот час, казалось, впервые заговорило с ней. Будто внутренний голос шептал юной деве, что это всё не к добру. Но Унга и Ронин её постоянно подбадривали и уверяли, что в их путешествии нет ничего зазорного.

Вскоре весёлое настроение подхватило и Эльну. Подростки надумали себе игру в охотников и представили, что за ними кто-то следит. Дети дурачились, тихонечко хихикали, изображали рептилий и следопытов, прячась среди валунов и зарослей. Юнцы преследовали друг друга, запрятывались в кущи и устраивали ожидаемые засады. И через некоторое время добрались юные сородичи до той самой тропы, у которой начинались уступы и подъём к пещерам старцев. Путь в гору подсвечивали вбитые факелы, и пройти незамеченными, казалось, не было возможным.

Молодь затаилась в зарослях.

– И как дальше? Что делать-то будем? – озадачилась Эльна.

– Хм… Если мы поползём через кустарники вдоль тропы возле обрыва, то нас особо-то и не будет заметно, – сообразил Ронин.

– А если кто-нибудь упадёт?

– Да брось, Эльна! Посмотри сколько места. Поползём осторожно. Если что – поможем друг другу. Идёмте, – уверенно ответил Ронин и взял Эльну за руку.

Внезапно позади детей раздался шелест. Подростки аж подпрыгнули от неожиданности! Ужасно напуганные, они медленно обернулись.

«Дозорные», – первое, что промелькнуло в голове Ронина. А Унга и вовсе подумал, что это рептилия. Но из зарослей папоротника, отряхиваясь от прицепившихся веточек и листьев, выглянула маленькая девочка.

– Эльна, возьмите меня с собой?! Я хочу с вами! – дочь вождя жалобно смотрела на старших сородичей.

– Оми? Во имя Пангеи, как ты здесь очутилась? – юная дева подскочила к ребёнку и обняла его.

Ронин и Унга переглянулись и вздохнули с облегчением.

– Во имя Пангеи, я так испугался! – выдохнул Унга, и у него едва не налились слезами глаза.

– Оми, ты почему не в шалаше? Как ты здесь оказалась? – стал допытываться Ронин.

– Мне приснился страшный сон, а потом я стала думать про Па. А потом я услышала, что кто-то ходит внизу, и увидела вас. Мне было страшно звать вас в темноте, и я просто пошла за вами, – чуть не расплакавшись, протараторила Оми.

– Вот это новость! – восхитился Ронин. – Ты шла от самых араукарий? Оми, ты – настоящий охотник!

– Это всё хорошо, что так случилось и мы не дошли до пещер, – сказала Эльна, глядя на юнцов. – Неизвестно, чем бы это всё закончилось. Нужно возвращаться!

– Эй, а как же Храм Созидателя? Как же вождь? – возмутился Ронин.

– Я хочу к Па, пойдёмте к вождю! – воскликнула девочка.

– Тише, тише, Оми, не кричи! Ронин, только не говори, что мы возьмём её с собой, – Эльна уставилась на подростка, ожидая вразумительного ответа.