Эткинс не умел действовать в подобных ситуациях. Он около тридцати секунд, которые в «Мундите» стоили многого, мялся на месте, пока не решил проявить-таки хоть что-то. Он подошел к Эллен, сел рядом и слегка приобнял ее. Девушка, на удивление, не сопротивлялась: схватилась покрепче за мужской корпус и уткнулась носом в грудь парня. Слезы не кончались — они в Уокер с годами скопились в целое море, — но ей было легче.

— Нежность, — раздался механический голос.

Люк использовал отведенное ему мгновение по назначению: отпрянул от Эллен быстро настолько, насколько это в принципе было возможно, дабы ток не передался и ей тоже. Стоило ему упасть на спину, как ошейник сработал, а Эткинс вынес для себя важный урок: больнее разряда только тот разряд, который настигает в положении лежа.

Восстановив нормальное дыхание и прекратив порыв слез, Уокер успокоилась как раз к истечению двух минут и облегченно выдохнула. Люку понадобилось меньше усилий, чтобы прийти в себя, ведь проявлять нежность без субъекта было попросту невозможно.

— Нежность и работа агентом вообще не связаны, неофит Эткинс, — поднявшись с пола, произнесла Эллен.

Несносная. Именно такой Люк ее видел: даже сейчас, когда она сама поддалась эмоции, она нашла за что его упрекать. Парень на это лишь улыбнулся и тоже встал на ноги.

— Ты же сама сказала, что я им не буду, — пожал он плечами. — Но чисто ради интереса… Он же не на все эмоции реагирует, да?

— Только на особо сильные. Разумеется, жить без ощущений невозможно, — тут же дала объяснение Уокер, на что Эткинс лишь кивнул.

— Так вот… Оружие! — вернулся он к тому, с чего они начинали. — Оно базируется

на подаче импульсов в организм человека. Никогда не задумывалась, почему в «Мундите» практически все сделано из металла?

— Это выглядит стильно? — разумеется, Эллен не задумывалась.

— Он ухудшает прохождение сигнала, — ответил Люк. — В центре невозможно кого-либо убить, потому что абсолютно все содержит в себе металл. Твоя маска тоже его содержит, поэтому ты осталась жива. Не удивлюсь, если под латексом Аменса прячется металлическая броня, — усмехнулся парень.

— Очень даже может быть, — подхватила Уокер. — В таком случае нам нужно ее соорудить.

— Найдешь?

— Конечно.

*

— Все запомнил? — задала риторический вопрос Эллен. — Перед выходом выбираем крайнюю точку города, оттуда следуем в лес, а там уже разберемся. Мне кажется, нужно избавиться от ошейников: я не уверена, что они не отслеживаются. А это…

— Можно сделать при помощи них, — бодро ответил Люк, начитавшийся литературы в технологическом отделе. — Не смотри на меня так. Их специально для этого и используют. Когда агент умирает…

— Чтобы не тратиться на лишние экземпляры, — подхватила Уокер. — Знаю про существование подобного.

— В лесу нет металла, поэтому это оружие, если что, нам поможет. Ну и твой излюбленный электрический жезл. Они проверяют обмундирование на выходе? — уточнил Люк.

— Нет. Ты проходишь через рамку, она показывает, что ты чист и полностью готов к выполнению задания, и все. Это что-то вроде ошейника, только током не бьет. — Уокер посмотрела на лицо собеседника, которое еле поддерживало равнодушие, не давая вступить во власть волнению. — Не бойся, через нее все проходили. Не помню ни одного случая, чтобы она кого-то остановила.

— Ладно. Тогда выдвигаемся.

Агент и неофит разложили металлические листы по всему периметру тела и натянули сверху латекс, который отлично удерживал их внутри.

— Не забудь второй костюм, — напомнила Эллен, на что Люк ответил вопросительным взглядом. — При выдвижении куда-то мы надеваем поверх обычный белый. И, кстати, если бы не он, то латекс бы открыл все наши тайны, — внимательно осмотрев неофита, отметила Уокер. — И еще это, — она взяла со стола маленькое устройство и кинула в сторону парня, который мгновенно его поймал. — Назовешь?

— Микрофон, меняющий голос, — тут же слетело с уст Эткинса.

— Мистер Кобб будет негодовать.

— Я бы забрал его с собой, — признался Люк.

— Ты бы выжил для начала, — усмехнулась Эллен, цепляя на себя микрофон. Все необходимые ей приспособления уже были разложены по специальным отделениям, существовавшим в верхнем костюме. — Маску надень и на выход, — скомандовала девушка. — И… удачи тебе.

Уокер не произносила эту фразу, как и любую другую, показывающую неравнодушие, примерно вечность — так казалось лично ей. До появления в ее жизни Люка она успела даже забыть об их существовании в принципе. Только дисциплина и жезл. Никаких эмоций, никакого человеческого отношения. Но та Эллен внутри нее, оказывается, не умерла: она ждала своего часа, ждала человека, которого не проймет система и который будет сражаться и побуждать на бой других. Хотя бы Уокер — это тоже результат.

— Взаимно, — откликнулся Эткинс, проверяя карманы и микрофон. Он взял со стола маску и поднес ее к лицу: та приняла его очертания и «впилась» в кожу самостоятельно. — Готов.

Агент и неофит вышли из тренировочной комнаты и направились в сторону выхода из корпуса: там их ждал спуск в метрополитен, ведь иного транспорта в их случае не предоставлялось: как верно понял Люк, они под землей. Но он мог представить недоумение всех, кто об этом не догадывался.

— Проходите через рамки, пожалуйста, — донесся голос одного из агентов.

И Люк, и Эллен знали, что самым подозрительным в их ситуации является показывать волнение. Когда ты делаешь что-то запрещенное, нужно вести себя как можно более естественно. К счастью, «Мундита» научила бороться с эмоциями на «пять с плюсом», поэтому двое, посмотрев друг на друга, двинулись в сторону стоящих рядом рамок и сделали шаг в них.

Раздалась сирена. Подняв головы вверх, Эллен и Люк увидели на каждой из рамок загоревшийся красный свет.

— Внимание! Уровень опасности: высокий. Повторяю. Уровень опасности: высокий, — раздался механический голос.

Движение агентов и неофитов было приостановлено, а контролирующий процесс человек тут же начал связываться с остальными и вызывать подкрепление.

— Чего стоишь? Беги! — крикнула Уокер.

Она сорвалась с места, бросаясь к дверям, которые должны были выводить к входу в метрополитен. Отмерев, Люк последовал ее примеру. Он старался не отставать от Эллен, которая периодически оборачивалась, смотря, не схватили ли Эткинса. Но агенты просыпались очень медленно, видимо, привыкнув, что происшествий в ходе данной процедуры никогда не случалось.

— Эткинс! Быстрее! — доносился ор Эллен параллельно со звуком разряда тока и оповещением о том, что она испытывает волнение.

Сердце стучало как сумасшедшее: быстрый темп, нестандартная ситуация и малейшее неравнодушие к судьбе человека, которого она знает две недели, — все это не могло вязаться с маской спокойствия.

— Эй ты! — раздался мужской голос в конце пути, которому следовал Эткинс.

Люк думал, что ускоряться уже некуда, но поняв, что в метрополитене работают специальные агенты, которые заметно усложняют задачу, смог совершить невозможное. Он слышал речь уже не одного, а нескольких работников. Все их слова сливались в единое и неразборчивое месиво звуков, которое лишь нагнетало обстановку. В какой-то момент неофиту начало казаться, что он сходит с ума: разговоры отдалялись, а голова становилась ватной. Он пытался сопротивляться эмоциям, и это вызвало что-то очень похожее на опустошение. Он бежал, но не понимал, куда и к кому бежит. А точно ли есть к кому?

Судьба умела подавать знаки: монотонные голоса агентов были прерваны женским, знакомым Люку. Это был визг, который заставил Эткинса вернуться на землю и заметить в нескольких метрах от себя выход на платформу. Люк спешил как мог, в конечном счете тоже забежав в тускло освещенный подземный переход.

— Уокер! — крикнул он, начав вертеться по сторонам в попытке найти блондинку.

— Эткинс, сюда! На один из путей, — донесся голос вперемешку с эхом. Он был таким звонким на фоне гула, созданного охранниками. Прислушавшись, Люк понял, что их стало намного больше, чем было изначально: видимо, подкрепление прибыло. Он не понимал, как прорвется к Эллен, но терять уже было нечего. Или сбегать, или умирать, как верно заметила его наставница, — другого ему уже не остается.