© Колычев В.Г., 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Солнце в зените, день в самом разгаре, а в лесу кажется, будто утро только-только наступило. И свежо, и гулко, и даже туман где-то по оврагам прячется. Осень, желтая листва на деревьях кажется золотой, радует глаз, усиливает чувство бодрости. А красная листва на рябине, напротив, навевает грусть и нашептывает дурные мысли. Уж не в крови ли склонившееся над могилой дерево?

Могила разрыта, на дне мертвый мужчина лет тридцати. В спортивном костюме, на нем шерстяные носки и только на одной ноге галоша. Труп совсем еще свежий, и суток не прошло с момента смерти. Старушка гуляла с утра по лесу, грибы, ягоды собирала; увидела человека с лопатой, который присыпал землю листьями, рядом стоял второй. Старушка не растерялась, тихонечко дала задний ход, а через часок вернулась, думала выкопать клад, а разрыла могилу. Про клад женщина точно ничего не говорила, про него уже участковый додумал.

– Я не знаю, что она хотела здесь найти, – честно признался молодой еще, но уже упитанный капитан с жидкими усиками под носом, – но пришла еле живая, сердце колотится, это еще хорошо, что у меня корвалол в аптечке имеется. И «Скорая» быстро подъехала.

Подполковник Прокофьев кивнул, глянув на совсем еще юного следователя из районной полиции. Безусый лейтенант в новенькой форме, стройный, подтянутый, но роста среднего, в разговоре он, бедный, невольно поднимался на носки, чтобы казаться выше. Но, как говорится, выше головы не прыгнешь. Ни навыков у него, ни опыта, чтобы раскрыть убийство. Да и не подследственно ему такого рода преступление. Не занимается полицейская юстиция убийствами, для этого существует следственный комитет.

Следственно-оперативная группа из района прибыла так же быстро, как и «Скорая помощь». Представитель следственного комитета по каким-то причинам не подъехал, группу возглавил молодой лейтенант. Осмотрев труп, он позвонил в управление уголовного розыска и обосновал вроде бы все правильно: убийство не совсем обычное, точно не бытовое. Потерпевшего задушили, да и факт незаконного захоронения говорил о многом. И все же Прокофьев принял вызов об убийстве неохотно, думал выслать с группой на место обнаружения трупа капитана Лукова, но в темечко полковнику Шимановскому что-то клюнуло, и Егору пришлось выезжать самому. И Лукова с женой он с собой взял. С недавних пор Саша больше работал в паре со своей молодой женой, чем с братом Пашей.

Впрочем, ехать далеко не пришлось, всего-то двадцать пять километров, девятнадцать по хорошей дороге, остальные по плохой.

Прибывшую из области следственно-оперативную группу возглавлял следователь Бутенков Дмитрий Романович. Он сразу же занялся трупом. А подполковник Прокофьев, поговорив с местным участковым, взглянул на лейтенанта-следователя. Тот, поймав взгляд подполковника, подался к нему, сообразив, что Прокофьев хочет побеседовать с ним.

– Лейтенант юстиции Сережкин! – Парень старался говорить спокойно и руку к козырьку не прикладывал, но от волнения его щеки подернулись румянцем. И на носках он едва заметно приподнялся.

– Труп обыскивал, Сережкин? – спросил Прокофьев.

Парень мотнул головой, поджав губы, но тут же кивнул.

– Так, поверхностно. Труп в яме, неудобно. В карманах пусто.

– Видимо, документы с собой забрали, – предположил участковый.

Ему слова не давали, именно это и хотел сказать Прокофьев, строго глянув на него.

– Кто забрал?

– Которые закапывали… Двое их было.

– Точно двое? Не трое, не четверо?

– Никифоровна двоих видела… Она, правда, видит плохо, катаракта у нее. Лиц не рассмотрела, но то, что их было двое, разглядела.

– И в машину двое садились. Джип там стоял. – Сережкин махнул рукой куда-то в сторону от дороги, которая шла из райцентра. – Следы остались, и от колес, и от ног. Свежие следы. Мы трогать не стали, вашим криминалистам оставили.

– А почему решили, что джип стоял?

– Колеса. Ширина профиля двести семьдесят – двести восемьдесят миллиметров, такие колеса только у внедорожников.

– Замерял или на глаз определил?

– Замерял. На глаз… Еще следы ботинок сорок третьего и сорок четвертого размеров у ямы имеются. С четким таким протектором ботинки.

– Дмитрий Романович, ты слышишь? – обращаясь к Бутенкову, спросил Прокофьев.

– Займемся, обязательно займемся, – кивнул следователь, глядя на труп, который осторожно вытаскивали из ямы.

Бутенков, казалось, и не замечал Прокофьева, но стоило ему только повернуть в сторону, куда указал Сережкин, встрепенулся и шагнул вправо, преграждая ему путь. Он ничего не сказал, но все было ясно без слов. Пусть сначала криминалист осмотрит место захоронения, а оперативники – во вторую очередь. Тем более что местные полицейские уже потоптались по следам.

А мужчина Бутенков крупный, на вид внушительный, но Прокофьева остановило другое – уважительное к нему отношение. Сколько лет они вместе, сколько дел совместно раскрыто.

Прокофьев улыбнулся, вскинув ладони на уровень плеч. Из уважения к боевому товарищу он готов повременить. Сережкин понял все правильно.

– Я осторожно там осматривал, – оправдываясь, сказал он.

– И двоих насчитал? – даже не глянув на него, спросил Бутенков.

– Ну да. Они сначала из машины вышли, носки ног в одну сторону повернуты, а когда садились – в другую. И у багажника натоптано. Они труп на землю не опускали, сразу понесли.

– Так, может, и не было там трупа.

– А вес? Они тяжесть несли – следы от ботинок до самого места захоронения тянутся. На черный груздь наступили, он всмятку.

– Черный груздь у нас в лесу редко встретишь, – с сожалением сказал участковый.

– Черные тюльпаны еще реже, – мрачно усмехнулся Прокофьев.

Под «черным тюльпаном» он подразумевал спецмашину, которая должна будет забрать труп.

– Ну да, – склоняясь над трупом, кивнул Дмитрий Романович.

– Кстати, а «черный тюльпан» по какой дороге должен подъехать? – спросил Саша Луков.

Высокий парень, худощавый, длинноногий, и бегает, и препятствия берет, как призовая лошадь. Сильный, выносливый, юморной, любит поговорить. Одно время со своей женой Лидой постоянно ссорился. Женился, развелся, не так давно снова расписался с нею. И с братом его близнецом такая же история, только у него жена Раиса. Лейтенанты Феоктистова и Сальникова когда-то служили в спецназе МВД, а затем перешли в уголовный розыск, там и схлестнулись с Луковыми. Искры летели – с таким скрежетом они притирались друг к другу, но ничего, стерпелись, слюбились, теперь неразлейвода.

– Через Крыжовку, – просветил Сережкин.

– А на какой дороге джип стоял?

– Ну тоже на Крыжовку выйти можно, – кивнул участковый.

– Откуда?

Сережкин замялся, глянул на участкового, тот пришел на помощь.

– Так это, Любонька там, – махнув рукой куда-то на юг, сказал он. – Деревня такая. В ней сейчас почти никто не живет.

– Почти? – спросила Лида.

Красивая девушка, худенькая, стройная, ей бы моделью быть, а она спецназ выбрала и романтику уголовного розыска. И ничего, служит, не жалуется. И Прокофьев на нее не жалуется. Хороший опер, толковый, а то, что с мужем ругалась, так у кого в семье не бывает… Иной раз даже пользу приносит. Однажды супружеская ссора Луковых помогла ему выйти на банду киллеров, а дело тогда пахло керосином. В убийстве обвиняли самого Прокофьева, и, если бы не Лида с Раисой, Егор как минимум лишился бы должности, а может быть, и свободы.

– Да старушки там живут. Доживают… А на выходные из города народ наезжает. Зимой редко, а летом ни одного свободного дома.

– А сейчас дома свободные? – поощрительно глянув на Лукова, спросил Прокофьев.

Неспроста Саша спросил, куда ведет дорога. Не так давно к ним в управление обратился парень, по простоте своей душевной переспавший с женой известного в городе криминального авторитета. Карамболь пообещал оторвать Герасиму хозяйство вместе с ногами, парень спрятался в деревне у своего знакомого. Но бандиты его нашли, правда, погиб тогда совсем другой человек. Но Герасимов прятался от бандитов. И потерпевший, над телом которого возился Бутенков, тоже мог прятаться. В Любоньке. И его могли найти.