О нет, когда он вернет свою Эмилию, они уединятся в тиши его поместья, где будут лишь вдвоем наслаждаться своим счастьем! Он не готов делить ее ни с кем – даже из слуг в доме почти никого не осталось. Лишь самые доверенные.

Но и они не знали о том, что он собирался провернуть.

Это была его тайна – его и Эмилии. Прошло целых пять лет, прежде чем он нашел ошибку в расчетах и догадался, что именно нужно сделать, чтобы на этот раз все вышло так, как ему нужно.

О да, все должно произойти именно там, где и случилось, – только так у него появится шанс вернуть свою Эмилию. Даже если ради этого ему придется провести еще две недели в этом плавучем городе – ну что же, ради нее он был готов перетерпеть абсолютно все.

Тут в коридоре раздалось тявканье, и он снова поморщился. Судя по всему, мерзкая старуха вывела на прогулку свой мерзкий зоопарк!

У графини Лонтон были три белых гавкучих шпица, и он не отказался бы лично выкинуть их всех за борт. Эти шавки посмели его облаять, когда он поднимался по трапу!

За ними он бы сбросил и саму графиню, которой, судя по ее виду, было уже лет сто, а то и больше. Она не заслуживала столь длинной жизни, тогда как его Эмилия…

Он потряс головой, разгоняя подступавшее отчаяние. Уже скоро она будет с ним, на этот раз уже навсегда, в горе и в радости. Но так как горя он хлебнул с избытком, то впереди их ждала лишь одна радость.

– Все готово, – произнес он, уставившись невидящими глазами в угол роскошной гостиной. – Осталось совсем немного, моя дорогая! Всего несколько дней, и ты снова будешь вместе со мной. Но уже сегодня я займусь тем, чем должен. Знаю, ты бы не одобрила мой план, но по-другому мне тебя не вернуть.

Мысли о том, что уже скоро он снова обнимет свою любимую, наполнили его радостным ожиданием. К ним примешивалось еще и предвкушение – этим вечером он собирался выйти на охоту.

Каюту под номером 518Д как в первый, так и во второй раз я отыскала довольно быстро. Правда, ради интереса сперва свернула немного не туда, попробовав попасть в сектор А нашего собственного второго класса.

Но дверь, ведущая к каютам с видом на море и с собственной ванной комнатой, оказалась для меня закрытой.

Стоило приложить руку к нарисованному на стене кругу, как магическая метка на моем запястье вспыхнула красным, а защитное поле, блокировавшее проход, неодобрительно загудело. Рука зачесалась, и я поняла, что нет смысла и пытаться – дальше мне не пройти, потому что меня не пропустят.

Точно так же, как не подняться по широкой, подсвеченной магией и украшенной цветами лестнице наверх, в первый класс.

Откуда, кстати, лилась музыка и доносился кокетливый женский смех. Судя по всему, праздник начался уже давно, хотя мы только что отплыли из Канбрега и все рестораны и увеселительные заведения на палубе второго класса были закрыты.

Пожав плечами – не слишком-то и хотелось! – я решила вернуться в свою каюту.

К этому времени турбина наконец-таки разработалась, вибрация уменьшилась и стала почти незаметной. Вместо нее появилась качка – пол едва заметно пошевеливался под ногами, словно «Королева Солнца» вальяжно и неторопливо перевалилась с ноги на ногу.

Судя по всему, пока я ставила эксперименты с дверью, лайнер успел покинуть акваторию порта и теперь пересекал небольшой залив, за которым раскинулось открытое море.

Вскоре моим догадкам нашлось подтверждение.

Мужской усиленный магией голос застал меня в одном из узких коридоров сектора Д, как раз неподалеку от лестницы, ведущей вниз, на третью палубу.

Первый помощник капитана – имени его я так и не расслышала – поприветствовал поднявшихся на борт новых пассажиров, затем заявил, что уже скоро мы выйдем в открытое море. Но погода этим вечером нас ждет чудесная – ветра нет, волны небольшие, так что, судя по прогнозам, нас ждет спокойный переход до Вестерхофа.

Правда, последнее еще не точно.

Затем пригласил всех обитателей первого класса присоединиться к нему в ресторане «Флаверия».

Пассажиры второго класса во «Флаверию» приглашены не были, зато приятный женский голос позвал нас на ужин, но не раньше, чем через час после отплытия. Третий и четвертый классы вообще никуда не звали – ни во «Флаверию», ни на ужин, так как дорогу до Джосейры они должны были проделать на собственных запасах.

Неожиданно рядом с лестницей, возле которой я остановилась, возник молодой темноволосый стюард, одетый в сине-золотую форму обслуживающего экипажа.

– Вы потерялись, мисс? – поинтересовался он любезно, не забыв улыбнуться и продемонстрировать мне отбеленные магией зубы.

На это я неопределенно пожала плечами.

Вообще-то, я и не думала теряться. Вместо этого стояла и слушала объявления, стараясь не пропустить важные новости, после чего собиралась отыскать свою каюту, которая должна была стать мне домом на следующие две с лишним недели.

– Вход на низшие палубы для пассажиров второго класса закрыт, но исключительно для того, чтобы обеспечить безопасность этих самых пассажиров, – намекнул стюард. – Позвольте вас проводить! Назовите номер вашей каюты.

Пришлось назвать, хотя я вовсе не нуждалась в его компании. Еще через пару минут, сопровождаемая Враславом, – имя было вышито на форме, – я оказалась возле деревянной, выкрашенной в белое двери с золотистым номером 518Д.

Краска была совсем свежей – мне показалось, что ее нанесли буквально пару дней назад.

– Вы умеете открывать каюту с помощью магической метки? – деловито поинтересовался стюард. Затем, не дождавшись моего ответа, заявил: – Протяните руку, я покажу вам, как это сделать.

И в очередной раз окинул меня взглядом, который я наконец-таки смогла классифицировать.

Одобрительно – вот как он на меня смотрел, с явным мужским интересом, который этот самый… гм… Враслав не слишком-то пытался замаскировать под дежурной вежливостью обслуживающего персонала.

Признаюсь, от этой мысли мне стало немного не по себе.

До тринадцати лет, которые я провела в своем мире, парни меня не слишком интересовали, а последние годы нас держали за семью замками. За всем, что происходило в пансионате, следили суровые монахини, охранники боялась мастера Гилберта до ужаса, а средний возраст приходящих в пансионат учителей близился к сотне лет.

Так что подобные взгляды мне были в новинку.

– Спасибо, Враслав! – сказала ему. – Дальше я уж как-нибудь справлюсь сама.

Но дальше справляться не пришлось, потому что дверь внезапно распахнулась, да так резко, что едва не заехала мне по носу. Я отшатнулась, наступив на ногу стюарду, на что он тут же распахнул гостеприимные объятия.

Но я не стала в них падать – вот еще!

Из двери каюты 518Д выскочили те самые озорные близнецы, которых не так давно разыскивала их бабушка.

– Куда это вы? – раздался ее голос. – Немедленно вернитесь, я никуда вас не отпускала!

Но куда-либо бежать близнецы уже передумали. Уставились на меня, открыв рты.

– Бабушка, это к нам! – заявил один из братьев.

– Наша попутчица, которую ты ждала! – исковеркав слово «попутчица», произнес второй.

– Красивая, – добавил первый.

– Очень, – похвалил меня второй, и я, под восхищенными взглядами мальчишек, поблагодарив стюарда, гордо проследовала в каюту.

Близнецы отправились за мной, а я подумала…

Ну что же, плаванье обещало быть нескучным!

***

Ту самую бабушку – выглядевшую немного уставшей и издерганной, но при этом решительной, – звали Маргрет Фортис. Она и внуки были родом из Канберга и следовали, как и я, в Джосейру, где проживала их дальняя родня.

Решили навсегда покинуть родной город, потому что оставаться в Канберге у Маргрет не было больше сил – мы c ней быстро нашли общий язык, договорившись звать друг дружку по именам, и она тут же рассказала свою историю.

Оказалось, год назад мальчики потеряли родителей, оставшись полностью на ее попечении. Поэтому, не выдержав тяжелых воспоминаний, Маргрет продала оставшийся после смерти мужа маленький домик, сняла отложенные деньги, решив начать новую жизнь в новом месте.