Помолчав, Марфа добавила:

– Беру свои слова обратно. Если бы не ты, Баг, всё могло закончиться плачевно.

– Брось. Не думай сейчас об этом. Лучше скажи, как самочувствие?

Марфа залаяла.

– Всё болит, Баг, не уверена, что смогу выкарабкаться.

Баг промолчал. Проводив взглядов Марфу, он подошёл к Люси и Шустрику.

– Ну, какие планы?

– Никаких, – зло ответила Люси. – Надо порядок здесь навести.

– Только на меня не рассчитывайте, – поспешил сказать Шустрик. – У меня дела срочные, бежать надо.

– Скорее прыгать, как лягушка. Что с лапой?

– Ерунда. Одноглазому досталось больше. Я ж ему заднюю лапу прокусил. Подбежал и зубами – щёлк. А он…

– Сколько можно? – разозлилась Люси. – Уходи, без тебя справимся.

– И, наверное, без меня, – виновато сказал Баг. – Мне необходимо встретиться с Сэлой.

Люси фыркнула, но ничего не сказала. Баг с Шустриком ушли.

С Сэлой удалось встретиться вечером. Сегодня хозяин был в хорошем настроении, разговаривал по телефону и много улыбался, поэтому не стал препятствовать общению собак. Баг вкратце пересказал Сэле утренние события, заметив, как вытянулась её мордочка, округлились глаза и в них блеснули искорки страха.

– Мне жаль, – ответила Сэла, искоса поглядывая на хозяина. – Но я вижу, ты ещё что-то хочешь сказать.

– Сэла, разговор предстоит важный. Не буду затягивать, у нас мало времени. Ответь, ты хотела бы со мной убежать?

– Куда?

– Просто убежать. Быть вместе, скитаться по городу и никогда не расставаться.

– Мне не нравится слово «скитаться». А нельзя остаться здесь, ближе к дому?

– Пойми, если ты согласишься на побег, ты должна забыть о своём доме, о хозяевах, о прошлой жизни.

Сэла колебалась. Видя её замешательство, Баг поспешил добавить:

– Я не настаиваю, но мне кажется, побег – наш единственный шанс быть всегда рядом друг с другом.

– Мне страшно, Баг.

– Знаю.

В этот момент хозяин убрал телефон и обратился к Сэле:

– Нагулялась? Пошли домой.

– Сэла, подумай над моим предложением, – залаял Баг.

– Подумаю.

– Я буду тебя ждать. И ещё я, кажется… Кажется, я… ну… влюбился в тебя, Сэла.

Сэла с хозяином были уже на значительном расстоянии от Бага, но после его слов пуделиха резко обернулась.

– Баг, – тявкнула он. – Я тоже кажется… влюбилась в тебя.

Возликовав, Баг решил, что теперь ему под силу свернуть горы. Да что там горы… Он реки готов повернуть вспять. Последнее слово за Сэлой. Только бы она приняла правильное решение.

Два дня Багу не удавалось поговорить с Сэлой. Пуделиху выгуливала мама, и всякий раз, завидев Бага, она тянула поводок, уводя Сэлу подальше от этого «дворового пса». Так мама окрестила Бага, и справедливости ради стоит заметить: в чём-то она была права. Баг действительно обычный дворовый пёс, не претендующий на статус породистой собаки. И что с того? Можно подумать, рассуждал он, собаки, которым посчастливилось родиться породистыми, обладают сверхъестественными способностями. У них четыре лапы, как и у Бага, одна голова, два глаза, нос и хвост. Собака она и есть собака – вне зависимости от всяких там титулов.

Жаль, не всем людям дано понять такую простую истину. Большинству подавай породистых питомцев и чтобы обязательно с родословной, с родителями-призёрами и прочей чепухой. А ведь если капнуть поглубже, собака – друг человека. Это известно каждому псу – будь то бездомный скиталец или изнеженный заботой домашний любимец. А разве друзей выбирают по их положению в обществе? Нет, дружба – это нечто большее. В понимании Бага, дружба была огромным переливающимся шаром, от которого исходит тепло и пахнет вкусной колбасой. Дружба тесно связана с преданностью. Быть преданным намного важнее, чем быть породистым. Так думал Баг, и вряд ли кто-то мог его переубедить.

Сейчас он бежал по тротуару, пытаясь проглотить комок обиды, застрявший в горле. Хозяйка Сэлы едва не ударила его веткой по хребту. Жестоко. Плохая женщина, решил он окончательно и бесповоротно. И есть хочется, аж желудок сводит. Всё сразу навалилось на Бага, верно подмечено – беда не приходит одна.

Подбежав к мусорным контейнерам, Баг начал принюхиваться. Пахло пластмассой, резиной, горелыми проводами и… хлебом. Баг обежал контейнер, затем остановился, поставил на него передние лапы, щелкнул пастью. Так и есть – запах плесневелого хлеба выбивается из-под металлической крышки. Ну что за невезение такое? Крышку ему не открыть и пытаться не стоит, а убежать и забыть струйки вкусного аромата (да, для бездомных собак даже заплесневевший кусочек хлеба кажется деликатесом) Баг никак не мог решиться.

Просидев возле контейнера до тех пор, пока его не отогнал дворник, Баг посеменил в сторону строительной площадки. Может, там удастся чем-нибудь полакомиться. Некоторые рабочие проявляют к местным собакам внимание, оставляют съестное возле забора. Но не всё так радужно, стройка – чужая территория. Охотников перекусить слишком много, вот и разделили собаки клочки земли на своеобразные делянки: этот кусок наш, другим здесь не место, а тот ваш, и мы туда не сунемся.

Частенько на стройке бывает Шустрик. Заранее зная, что может понести телесное наказание, он, несмотря на страх, крадучись подбирается к высокому железобетонному забору (в нескольких местах сделаны подкопы), принюхивается и напрочь забывает об инстинкте самосохранения.

Как правило, найти еду Шустрику не удаётся. Четвероногие хозяева стройки замечают Шустрика раньше, чем тому удаётся отыскать вожделенную еду.

Но у Бага есть свой секрет. Надо бежать вдоль забора, потом свернуть, миновать ворота и юркнуть в кусты. Полдела сделано. Теперь остаётся ждать маленького человека. Забавный такой человечек, люди называют его Михалычем, а собаки, которым вход на стройку заказан, прозвали коротышку Добряком.

Михалыч и в самом деле добряк. Никогда не пройдёт мимо, не угостив какой-нибудь вкусностью. В руках Добряка чёрный пакет, в пакете еда. В основном бутерброды и печенье – деликатесы.

Единственный минус, Михалыч бывает на стройке не так часто, как того хотелось бы вечно голодным хвостатым бродягам.

Сегодня Баг решил, что ему непременно повезёт, он обязательно встретит Добряка, и тот угостит старого знакомого печенюшкой или отломит половину бутерброда. Багу должно повезти, таков закон жизни. Он знал, что жизнь полосатая, правда, не чёрно-белая, как утверждают многие, а разноцветная. Полосы, по которым ты идёшь, в зависимости от ситуаций меняют цвет. Пять минут назад полоска была зелёной, и ты был сыт, а теперь почернела, и тебя кто-то ударил палкой. Ближе к вечеру встретил старого знакомого, и чёрная полоса сделалась светлее, превратившись сначала в серую, а затем в оранжево-жёлтую.

После знакомства с Сэлой жизненная дорожка Бага окрасилась яркими цветами. Даже мелкие неурядицы не в состоянии изменить светлые тона на более суровые.

Добряка Баг прождал до темна. За это время успел перекинуться парой фраз с Шустриком, тот спешил к супермаркету и лишь гавкнул на ходу, что жутко проголодался, сцепился с псом из соседнего района и был атакован неправильной вороной, пытавшейся прогнать Бага из кустов.

Добряк не пришёл, Багу не оставалось ничего другого, как с тоской взглянуть на ворота, вильнут хвостом и вернуться обратно.

Ничего, внушал он себе, тёмно-синяя полоска, что сейчас расстелилась под лапами, скоро превратится в голубую. Или бирюзовую. А быть может, в изумрудную. Когда-нибудь у жизни закончатся краски тёмных тонов, и ей не останется ничего другого, как раскрашивать полоски в весёлые цвета, излучающие теплоту и спокойствие. Эх, скорее бы настали эти удивительные денёчки.

Мопсиха Кора была заносчива и надменна. Выходя на прогулку, она не бегала по газону, не гоняла голубей и обращала мало внимания на других собак. Шла, никого не замечая, изредка пофыркивая и виляя хвостиком-обрубком. Воображала, что ей нет равных. Дружбу ни с кем не водила, а с Сэлой сумела сблизиться. Придя к мысли, что с пуделихой ей делить нечего, Кора снизошла до дружеского общения. Всё-таки веселее время на улице проводить, есть с кем пообщаться, обменятся новостями (в основном Кора хвасталась хозяевами и их трепетным отношением к собственной персоне) или просто помолчать за компанию.