– Месяц. Один жалкий месяц и меня здесь уже никогда не будет, – блондин улыбнулся этим воодушевляющим его словам, – Новый год я проведу уже вдали отсюда. Вдали от этого колледжа, от дяди, от Эдрика, от–

Хантер прервал поток мыслей в слух. Мысль о том, что он никогда больше не увидит сожителя, не шибко то его и радовала.

«Не думай об этом, Хан. У него есть друзья, у него есть сёстры, он вполне себе хорошо проживёт и без меня. Не удивлюсь, если уже вскоре после моего исчезновения, он спокойно будет пить чай на этой кухне с кем-то другим.»

Голдман сначала не понял, почему его щёки стали гореть, а брови нахмурились. Когда осознание всё же пришло, парень вскочил на ноги и стал расхаживать по комнате.

«Серьёзно? Ревность? Боже, да что за бред, Хантер! А ну сейчас же прекрати думать об этом, не хватало чтобы из-за какой-то глупой привязанности сорвался план, строящийся не один месяц!»

Входная дверь закрылась с тяжёлым хлопком, пуская Эдрика в дом. Голдман, не медля, вышел в коридор, беседа с Блайтом должна его отвлечь.

– Привет, – Хантер кивнул сожителю. Тот повесил куртку и повернулся к парню лицом.

– Приветик, – голос Эда показался блондину уставшим.

В прочем, гадать над этим долго не пришлось, так как Блайт повис на сожителе, заключая того в согревающие объятия. Таковыми они правда были только для пришедшего с улицы Эдрика, по спине Хантера же пробежались мурашки от прикосновения мертвецки холодных ладоней. Декабрь обещал быть морозным.

– Неудачный день?

– Даже не знаю, – Блайт шумно выдохнул, из-за чего левую сторону лица блондина, на чьём плече удобно устроил свою голову Эд, обдало горячим воздухом, – У нас ещё остался чай с липой?

– Конечно. Заварить?

– Было бы просто чудесно.

– Тогда тебе придётся выпустить меня из своих лягушачьих лапок, – усмехнулся Годдман.

– Хей, откуда ты знаешь про «лягушачие каламбуры»? – Блайт отпустил сожителя и удивлённо посмотрел на него.

– Вайни рассказала.

– Ох уж эта Вайни! – с чувством фыркнул зеленоволосый, скользя по паркету на кухню вслед за блондином, – Хотя если бы не она я может бы так и не смог ничего Баркусу рассказать… Но в любом случае это было слишком неожиданно!

– О чём речь то? Я мысли читать не умею, – Голдман протяжно зевнул и попытался достать мешочек с заваркой. Но, как оказалось, просить Эдрика убрать чай в шкафчик было плохой идеей, так как верхняя полка была рассчитана как раз под Блайтовский рост, но не как не под рост Хантера, который ниже него чуть ли не на голову, – Кхм. Подай табуретку, пожалуйста.

– Ой, прости, я по привычке туда закинул.

Парень подошел к шкафчику и лёгким движением руки достал матерчатый мешочек. Если начать его мять, то чай внутри забавно захрустит, а аромат липы станет ещё ярче.

– Как пахне-ет, – протянул Эд, когда Голдман залил смесь водой и закрыл чайничек для заварки крышкой.

– Может, пока чай подходит, расскажешь как твой день прошёл?

– Говоришь как моя мама, когда я был в школе, – Блайт сел за стол и стал водить кончиком чайной ложки по узору скатерти.

– Мило, она интересовалась как у тебя дела?

– Обычно всё ограничивалось вопросом о моих оценках и что нам задали.

– Оу, – улыбка умиления на лице Хантера сменилась досадой, – Так то жиза.

– Печалька.

Голдман сел напротив сожителя и подпёр щёку кулаком.

– Но всё же мне интересно как прошёл твой день, а не то, какой вам реферат нужно написать.

Эдрик улыбнулся и убрал непослушную зелёную прядь за ухо.

– Ну, раз интересно, то слушай…

∅ ∅ ∅

Эдрик мог заснуть практически в любом месте.

Это повелось у него ещё с самого детства. Маленький Блайт засыпал на скамейке в парке, когда садился передохнуть от игр с сёстрами, Эдрик часто проезжал свою остановку, так как засыпал в автобусе, задремать он мог и на уроке или же паре. Если Эдрик хочет спать, то он будет спать.

Вот и сейчас под шум телевизора юноша провалился в сон, так и не допив третью чашку чая с липой. А ведь на часах всего девять вечера. Хантер, сидящий рядом на том же диване, где дремал Блайт, даже немного завидовал такому умению. Для блондина, который привык всё держать под контролем, неожиданно заснуть – значит потерять бдительность. Может поэтому у него в принципе проблемы со сном?

Видимо в поиске ответа на этот вопрос, парень повернул голову на сожителя, который, устроив голову на быльце дивана, мирно сопел. Эд недовольно что-то пробурчал, когда Голдман попытался вылезти из под его ног, лежащих у блондина на коленях.

«Проснётся же, блин.»

Конечно, вряд ли Блайта, который и не думал просыпаться, когда его переносили, из-за того, что он уснул в чужой комнате, легко разбудить, но всё таки парню не хотелось рисковать и… Да кого он обманывает? Ему просто нравилась эта атмосфера, такая тёплая и домашняя, а Эдрик, периодически что-то бормочущий во сне, идеально в неё вписывался. Волей-неволей Голдман ловил себя на мысли, что было бы здорово остаться с этим неугомонным юношей ещё хотя бы пару-тройку месяцев, а не на… Сколько осталось, недели три с хвостиком? Каникулы у них в связи с некоторыми факторами в этом году начинаются чуть раньше, числа двадцать пятого декабря, а значит уже двадцать шестого Эдрик, по его же словам, поедет к родителям, у которых проведёт все выходные дни.

Хантера в городе не будет уже числа двадцать восьмого или на крайняк тридцатого. Главное уехать до Нового года, пока его дядя не вернулся от друзей из другой страны, у которых Белос и планирует отмечать казалось бы семейный праздник.

Парень ухмыльнулся, вспоминая, как будучи ребёнком мечтал провести Новый год, как другие дети. В узком кругу любящих людей, когда все дарят друг другу подарки, проводят забавные конкурсы, смеются… А теперь ему восемнадцать и он мечтает, начать новый год под другим именем в тысячах километров отсюда. Забавно, как со временем меняются ценности.

Голдман, не в силах отвести взгляда от чужих волос, неаккуратно падающих на лицо Эдрику, протянул руку и провёл ладонью по голове сожителя. Блайт забавно поморщился и что-то невнятно промычал. Казалось, что сон того нарушить очень легко, но при этом юноша и не думал просыпаться.

«Надеюсь твой Новый год пройдёт замечательно» – подумал блондин – «Надеюсь ты быстро про меня забудешь.»

∅ ∅ ∅

– Я расскажу вам на каникулах.

За последние три недели Баркус и Кара слышали эту фразу так часто, что у них от неё начинал дёргаться глаз. Каждый раз, когда они звали Эдрика прогуляться с ними после пар подольше, то с большой вероятностью юноша отвечал отказом, а на просьбу назвать причину кидал эту злосчастную фразу.

– Жаб, у тебя всё окей? – шатен поправил очки и подозрительно прищурился.

– Да всё окей, – отмахнулся Блайт.

– Ладно тебе, Барк, – поддержала Эда Кара, – Иди, братец Жаб, за нас не переживай, главное отдохни, если тебе это нужно.

Друзья обнялись на прощание и разошлись на перекрёстке, Блайт пошёл в сторону дома, а Кара и Баркус в их любимую кафешку. Блайт думал что они с Хантером будут смотреть сегодня первым, так как сожители договорились устроить вечер кино. Уже идя по их улице, парень вспомнил, что хотел купить чипсов, попкорна или другой вкусной гадости, которую хорошо жевать под очередную мелодраму или комедию, такую будто бы нарочито предсказуемую, чтобы была возможность во время просмотра обсудить это с тем с кем смотришь и вместе позабавиться с того, что вы угадали концовку ещё в середине.

Эдрик зашёл в квартиру, держа в руках пакет со снеками, и прислушался. В тишине гостиной кто-то шелестел страницами.

«Опять читает? Мне б его упорство, а то уже забыл, какую книгу последней в руки брал.»

Блайт разулся, повесил куртку на крючок и, закинув рюкзак в свою спальню, вошёл в просторную комнату, где на диване полулежал сожитель с книгой в руках. Хантер оторвал глаза от страниц и улыбнулся Эдрику. Что-то в груди Блайта трепетало от этой мягкой и расслабленной улыбки.