Тим открыл папку.

– Ага – как же… – внутри лежал лишь один унылый листок с пояснением – почти слово в слово то, что сказал ему шеф.

– Ладно, посмотрим, – Тим подошел к стойке у бара, придвинул черный телефон и набрал номер Жоржика. Тот, как ни странно, оказался дома:

– Слушай, Жоржик, у меня тут к тебе небольшое дело… – начал было Тим.

– Конечно, приезжай! – раздалось в трубке.

– Обожди… – опешил Тим, – ты же не знаешь…

– Знаю, знаю… Но это – не телефонный разговор, так что – приезжай т тогда погоаорим! – и он бросил трубку.

« Да уж… Я же говорю, что Жоржик – странный. Точнее – неординарный…»,– подумал Тим, и, оставив на стойке несколько монет, двинулся к выходу.

***

– Послушай, – сказал Жоржик, разливая по чашкам свежезаваренный чай, – что ты зациклился на этой идиотской статье? Кому она нужна, в конечном итоге? Ты же сам сказал, что твои журналистские дни сочтены. Тогда к чему эта агония? Быть может, есть что-то такое, чем бы ты действительно хотел заниматься? Сейчас хороший период, давай замахнемся на что-то большое, что могло бы стать даже делом всей твоей жизни. Что скажешь?

– Ой, – ответил Тим, развалившись в кресле, – Я не знаю… Что значит «дело всей жизни»? До какой степени тут можно, так сказать, замахиваться?

– До какой угодно, – ответил Жоржик спокойно.– Просто, реализация – это вопрос более или менее продолжительного времени. Например, если ты захочешь стать королем Англии, на это потребуется несколько жизней, а потому, я думаю, лучше не загадывать так далеко, и наметить цель, которая достижима, скажем, за год-два. Например, кем ты хотел стать до того, как вляпался в журналистику?

– Хе-хе… – ответил Тим, – я хотел попасть в медицинскую школу. Мне была интересна хирургия, хотя, я был бы не против и карьеры патологоанатома тоже… Впрочем, неважно… Мне туда не попасть, я пробовал.

– Почему это? – удивился Жоржик.

– Ну, Жоржик, посмотри на меня! Я обычный белый мужчина без признаков инвалидности. А в медшколах уже давно работает «обратная дискриминация», ты же знаешь. Мой средний бал в старшей школе – девяносто три. Но этого, как видно, недостаточно. Говорят, правда, что можно сунуть на лапу кое-кому, но я не знаю кому и сколько, и вообще – это не для меня как-то…

– Не надо никому ничего совать, – заявил Жоржик. – Ты просто должен перестроить свою жизнь. Полностью. И тогда все сложится само собой, понимаешь?

– Нет, – ответил Тим, – Не понимаю. И чем это моя жизнь тебе не нравится?

– Перестань, при чем тут это? – отмахнулся Жоржик, – Дело вовсе не в том, нравится мне что-то или нет.

– Тогда в чем? – удивился Тим.

– А в том, что если тебя не приняли куда-то, значит, твоя, скажем так для простоты – энергия не соответствует среде приложения. Ну, это как если бы в автомат, куда бросают четвертаки, ты попытался бы просунуть доллар. Понимаешь?

– Ну, допустим… – ответил Тим. – И что ты считаешь нужно изменить конкретно?

– Пока не знаю, – ответил Жоржик, прихлебывая чай. – Но мы непременно разберемся. Важно, чтобы ты осознал, что твое прежнее мировоззрение было в основном ошибочным, и  чтобы ты был согласен двигаться в направлении его исправления, а также, чтобы ты верил в успех. Без веры ничего не получится, к сожалению.

– Вот как? Ну, допустим… А что мне все-таки со статьей делать? Мне же до подачи документов в мед школу на что-то жить нужно! Да и денег на учебу надо собрать, там ведь совсем не дешево.

– Не беспокойся об этом. Это – частности. Это решится само собой, поверь мне. Кстати, на первых порах, тебе придется полностью довериться мне. Дело в том, что первые результаты нашего «похода», благодаря которым ты сможешь убедиться в моей правоте, придут лишь через какое-то время. А поэтому, ты должен будешь просто верить, что я все делаю верно. И что мы идем в нужном направлении. Это понятно?

– Ничего себе… – Тим оскалился.

– Ну, а что ты теряешь, собственно? В случае успеха, ты обретаешь свою мечту, а в случае неудачи… Хотя, нет, это лучше не обсуждать… Ну, в общем, будешь жить как жил. Ничего противозаконного или непристойного я от тебя требовать не буду. Обещаю. Понимаешь?

– А что ты будешь требовать? – осведомился Тим.

– Ну, я не могу тебе выдать сейчас весь план действий. Но суть в том, что у тебя должен полностью измениться не только образ жизни, но и образ мыслей, если хочешь.

– Не хочу! – отрезал Тим.– Тогда это буду уже не я.

– Ну, в известном смысле это так, – кивнул Жоржик, – Но твой опыт тебе уже показал, что ты, какой ты есть сегодня и мед школа – несовместимы. Увы! Мед школа в обозримом будущем меняться вряд ли будет, следовательно, нужно измениться тебе.

– Слушай, Жоржик, скажи честно: а на кой хрен тебе это нужно? Я бы еще понял, если бы ты хотел заработать, но денег ты, я вижу, не просишь. Так в чем твой интерес?

– Да, ты прав, деньги меня не интересуют. У меня их всегда ровно столько, сколько мне нужно. А интерес… Мне сложно тебе это объяснить теперь. Но я объясню тебе непременно, когда ты будешь готов к пониманию. Иначе это будет для тебя просто пустой звук.

– Вот как? Нет, я так не могу, извини. Я не хочу сказать, что бесплатный сыр только в мышеловке, и я знаю, что ты не можешь замышлять против меня что-то дурное. Но, в тоже время, я не чувствую себя комфортно, когда чего-то не понимаю, когда правила игры не обозначены еще до ее начала. Понимаешь?

– Ладно, – невозмутимо ответил Жоржик. – Я скажу тебе, в чем мой интерес, если это так уж важно. Мне был знак свыше. Так тебе больше нравится?

– Какой еще знак? – хмыкнул Тим

– Ну, я же предупреждал, что для тебя это пока что пустой звук. Расслабься, и просто доверься мне, – сказал Жоржик почти ласково.

– Ну, хорошо… – Тим пересел на край кресла и уперся локтями в колени.– Что я должен делать?

– Сейчас ничего. Но завтра утром будь готов, мы посетим одно место, где, вероятно многое прояснится, относительно дальнейших действий.

– Что за место? – насторожился Тим.

– Я не могу тебе сказать. Более того, большую часть пути у тебя будут завязаны глаза. Но ты должен мне верить, как мы и договаривались, – ответил Жоржик, подливая себе чай.

– Нет, ну вообще! – возмутился Тим. – Это я через весь город буду топать с мешком на голове? Ты нормальный вообще?

– Нет, мы поедем на машине, – ответил Жоржик, – И никакого мешка на тебе не будет. Просто повязка, какую одевают в самолете, чтобы лучше спать.

– Но зачем? – спросил Тим.– Что за «тайны Мадридского двора»?

– Ну, причина есть, поверь мне пока на слово. Со временем ты сам поймешь. Да, и вот еще! С этого момента ничего не ешь и пей только воду. Это понятно?

– Зачем? Хотя, я так понимаю, спрашивать бессмысленно? – съязвил Тим.

– Верно, молодец! – улыбнулся Жоржик, – Вот ты уже кое-что стал понимать.

– Ни черта я не понимаю,– возразил Тим и встал.– Когда встречаемся?

– Приходи сюда к восьми, – ответил Жоржик, – отсюда и поедем.

 ***

Жоржик, как только завел двигатель, тотчас велел Тиму надеть на глаза повязку. Тот уже ничему не удивлялся и потому не возражал. Все это напоминало какую-то игру в «шпионов», довольно забавную, впрочем. Ребячество, одним словом. Поначалу, он любопытства ради пытался считать повороты, но скоро сбился со счета и бросил. Спустя час или около того, колеса зашуршали по гравию, видимо, Жоржик свернул с трассы куда-то на проселочную дорогу. Начался дождь. Капель слышно почти не было, но то, что он начался, Тим понял, поскольку Жоржик включил дворники. Спустя еще минут двадцать, машина остановилась, и Жоржик разрешил снять повязку.

Они стояли на краю леса у небольшого дома, сложенного из бревен, последнего, видимо,  на этой лесной дороге. Слева простирался довольно обширный луг, примыкающий, очевидно, к  излучине какой-то реки. Других домов поблизости видно не было. Они вышли из машины и почти тотчас к ним подбежал большой мохнатый пес и посмотрел недобро. В тот же момент на крыльце избы показался невысокий коренастый человек и позвал собаку: