— Там же был камешек… — не веря всему услышанному, сказала Ран.

— Камешек? Паренёк на кусок арматуры напоролся, — усмехнулся парень пониже. — Ваш «камешек» — это бетон, который был вокруг прута. Не знаю, что он делал на дороге, но если бы попало в колесо — вам бы точно не поздоровилось, — отметил доктор Чон. — Это было тяжело, но мы смогли его извлечь. Сейчас с Сонхва всё хорошо, не переживаете.

— Можно к нему? — Ран подняла глаза на Хонджуна.

— Пусть немного отдохнёт после операции. Мы перевели его в реанимационное отделение, когда пойдёт на поправку — переведём в обычный стационар. Его страховка позволила обеспечить ему нахождение в одноместной палате и покрыла стоимость операции и все дальнейшие затраты на медикаменты. За это можете не переживать, — предупредил Ким.

— Подождите хотя бы пару-тройку часов, потом можно будет зайти, но не больше пяти минут! — Юнхо показал свою ладошку, будто грозя девушке, если Саран задержится хотя бы на секунду — ей не поздоровится: — Палата номер 516. Обязательно наденьте халат при входе!

— Хорошо! Я вас поняла! — радостно воскликнула Ран. — Спасибо доктор Чон! — завидя недовольную гримасу резко обернувшегося Хона, она моментально исправилась: — и вам, доктор Ким!

— Так-то лучше! — ухмыльнулся Хонджун и с высоко поднятой головой направился вслед за Юнхо. Стоило только молодым врачам удалиться из обзора Ран и Мунён, как женщина начала задавать кучу вопросов:

— Вы с тем парнем знакомы? Серьёзно? Почему ты не поехала в скорой вместе с Сан-и, а ринулась с этим, как его, Сонхой?

— Сонхва, — исправила Ран, проигнорировав остальную напасть женщины.

— Да какая разница, как его зовут! Почему? Помимо моего сына ты успевала крутить ещё и с ним?! — не унималась госпожа Чхве.

— Я же сказала, что мы просто знакомые.

— Ты бы так не нервничала и не рыдала поначалу, если бы вы были просто знакомы, — заявила женщина.

— Я просто эмоциональный человек и за всё переживаю, — постаралась перевести тему Саран.

— Так я тебе и поверила, Кан Саран, — скептически ухмыльнулась Мунён и поспешила в зал ожидания.

Следующие три часа Ран провела в раздумьях, параллельно продолжая обследовать больничные коридоры в поисках нужной палаты. В один момент на глаза попалась заветная цифра «516». Угнетающие мысли сразу же сменились приятным жжением в области сердца. Не сказать, что Саран боялась их встречи, нет. Это чувство сложновато для описания простыми словами: что-то между эйфорией, радостью и удовлетворением, но в то же время апатия, необъятная вина, потерянность и беспомощность. Она просто стояла напротив и сомневалась в своем решении.

— Саран? Почему ты не заходишь? — послышался знакомый голос сзади. Обернувшись на звук, Кан увидела улыбающегося Хонджуна.

— Доктор Ким? — вздрогнула Ран.

— Эй, ты чего такая дёрганная? Нервишки? — пошутил Ким.

— Вы так неожиданно появились, я не рассчитывала на вашу компанию, — нервно играя пальцами, ответила Саран.

— Так почему не заходишь? Время прошло, а ты всё здесь стоишь? Переживаешь? — парень подошёл чуть ближе.

— Есть немного, — запинаясь, произнесла Кан.

— Это я не стал вызывать полицию на допрос, — вдруг повернувшись к собеседнице оповестил Хонджун.

— Почему вы не стали этого делать? — удивлённо спросила девушка. Всё это время она не могла понять, почему эту ситуацию отпустили без следствия.

— Буду честен с тобой, Ран, я был даже немного рад, что Хва попал именно в эту больницу. Я так давно его не видел! — горько усмехнулся Ким.

— Вы с Сонхва знакомы?

— Он попал в наш детский дом уже в сознательном возрасте… — парня перебили.

— Он рос в детском доме? — Саран раскрыла глаза от изумления. — Но как? У него же были родители.

— После смерти своей матери, получается, бабушки Хва, его отец начал сильно злоупотреблять алкоголем, а позднее пристрастился к наркотикам. Видимо, настолько для него была непосильна для восприятия эта утрата. Он начал поднимать руку на свою жену. Причём это очень часто происходило перед глазами у маленького Сонхва. Вскоре всё дошло до того, что, находясь под тяжёлыми веществами, он сильно разозлился и пырнул её столовым ножом, оставив порядка пяти ранений. Спасти её не удалось — была слишком большая кровопотеря. Как ты, думаю, уже проанализировала: мать похоронили, отца парня посадили за убийство и ещё по нескольким статьям, а малыш остался совсем один в этом жутком мире, — закончил свой рассказ Хонджун. Саран смотрела на него, даже не моргая.

— Сколько ему было, когда он оказался в детском доме? — дрожащим голосом спросила Кан, ещё сильнее сжав лавандовую брошь. За всё время, проведённое в больнице, она не выпускала её из рук.

— Шесть. Тогда ему было шесть, — парень склонил голову вниз. — Он заменил мне семью и был моим самым близким другом на протяжении двенадцати лет. В восемнадцать он сбежал в какую-то организацию, связанную с криминалом. С тех пор я его больше не видел, — неловко почесал затылок доктор Ким. Ран молчала. — Когда я впервые увидел его, он был одет в грязную поношенную одежду, а рядом стояла небольшая сумка с вещами. В тот момент он печально улыбался, при этом завороженно смотря на что-то в своих руках. Я подошёл на пару шагов ближе, он сразу же это спрятал, но я успел краем глаза рассмотреть этот предмет. Знаешь, что это было? — улыбнулся Хонджун. — Снежный шарик с парой ребятишек и щенками, — Ран еле сдерживала слёзы. — Хва был очень зашуганным и почти никого не подпускал к себе первое время. Мне понадобилось около двух месяцев, чтобы показать ему, что я не представляю никакой опасности, — усмехнулся Ким. — Только спустя пару лет он показал мне этот шар и рассказал его секрет, а также добавил, что это самое дорогое, что у него есть. Пару раз он упоминал какую-то девочку с голубыми ко… Ран, ты плачешь? — встрепенулся парень.

Саран, сама того не понимая, заплакала. Эмоции снова взяли верх, а хотя, перед кем их сдерживать? Тот самый мальчуган из парка хранил эту вещицу на протяжении долгих двадцати лет, при этом считая её самым дорогим, что у него есть, а она — дурёха — умудрилась потерять его при переезде. Этот шар представлялся ему детской сказкой, но даже спустя столько лет он не забыл о его истинном назначении. Он хотел встретить её снова и прожить счастливую жизнь, но судьба распорядилась куда иначе и вынесла этому бедному мальчишке жестокий приговор, полный страданий и несправедливости.

— Саран? Это ведь ты, да? Он нашёл тебя? — вдруг спросил доктор. Кан кивнула и закрыла глаза руками. — Иди к нему, Ран. Не заставляй ждать себя ещё дольше, — накинув на её плечи свой белый халат, Ким подтолкнул девушку ближе к двери. — Я зайду чуть позже, — с этими словами парень молниеносно растворился в длинном коридоре.

Ран неуверенно дёрнула ручку двери и оказалась в палате. Интерьер небольшой комнатки никак не отличался от антуража всей больницы: всё те же белые стены, светлая плитка и кипельный потолок. Здесь не было ничего, кроме небольшого столика, стула и огромной кровати, подключённой к всевозможным приборам, которые переменно пиликали, создавая противную симфонию из звуков.

На кровати лежал Сонхва. К груди юноши был подключен холтер, а к обоим рукам через подключенные катетеры поступали лекарства из двух капельниц. Ко рту была присоединена трубка от ИВЛ, надёжно закреплённая медицинскими пластырями и заставляющая равномерно подниматься и опускаться его грудную клетку. Фарфоровая кожа слегка поблескивала при солнечных лучах, и если бы Саран находилась в «Сумерках» Стефани Майер, могла бы с лёгкостью обозначить Хва никем иным, нежели Едвардом Калленом, но, увы, это не фэнтезийный роман, а суровые реалии жизни.

Кан аккуратно поставила стул рядом с левой стороной кровати и присела, бережно взяв кисть юноши в свои руки.

— Хва, как ты? Тебе не так больно сейчас? Пожалуйста, прости меня. Я пообещала не оставлять тебя, но оставила. Ты натерпелся за этот год, да? Ты хорошо кушал? — мимолётно окинув глазами тело парня, Ран всхлипнула: — Ты похудел. Почему ты плохо кушал, Сонхва? Так не должно быть. Когда выздоровеешь, я куплю тебе шесть, а хотя нет, я куплю тебе десять пуноппанов, и только попробуй всё это не съесть! — тихо пригрозила Саран, вытирая очередную слезу со щеки. — Всё будет хорошо, теперь я всегда буду рядом, Сонхва. Не описать словами, насколько я рада, что ты нашёл меня. Спасибо, Хва. Я обещаю, что бы не произошло, ты всегда сможешь положиться на меня, — улыбнулась Саран и, немного приподнявшись, оставила невесомый поцелуй на лбу юноши.