— Тебе не нравится скорость? — ухмыльнулся парень, немного сбавив скорость.

— Я боюсь её, — боязливо ответила Саран.

— Что тут бояться! Это же классно! — начал восторгаться Чхве.

— Сан, а я боюсь. Давай закроем эту тему, и ты не будешь превышать скорость, хорошо? — настояла Кан.

— Хорошо, хорошо. Как скажете, мадмуазель.

Машина припарковалась около парка Намсан. Парень сразу выскочил из авто, обошёл его и как истинный джентльмен открыл дверь Ран.

— Ты что задумал? — недоумевая спросила Саран.

— Пойдём, — кратко ответил Сан и расплылся в улыбке.

— Ты же поужинать хотел, зачем мы сюда приехали?

— Увидишь, — схватив Ран за руку, Чхве направился прямиком к башне.

Осенний парк был по-сказочному красив: бесчисленные деревья освещали ярко-красные лучи еле виднеющегося заходящего солнца, а на контрастном небе роились оранжевые и розовые перистые облака. На лавочках и ступенях по дороге к башне нередко можно было заметить мило общавшиеся молодые парочки, небольшие компании, которые что-то бурно обсуждали между собой, а краем глаза девушке даже удалось увидеть группу подростков, играющих в какую-то настольную игру на коротко постриженном газоне.

Сан потащил Саран на фуникулер. Доехав до самой башни, парень помог Кан спуститься на площадку.

— Скажи мне, что ты хочешь? — недовольно спросила Ран.

— Скоро все увидишь! — воскликнул Сан и повёл девушку к подножию Намсана.

Спустя некоторое время молодые люди оказались в N Grill — одном из самых дорогих ресторанов Сеула. Ценник одного блюда в этом заведении колебался от шестидесяти тысяч до почти двухсот тысяч вон, а средний ценник за обед мог выйти за рамки полумиллиона, что было просто баснословной суммой для среднестатистического жителя столицы. Но несмотря на высокие цены, владельцу этой обители дороговизны стоило отдать должное — вид из панорамных окон открывался просто невероятный: с высоты птичьего полёта необъятный город казался кукольным. Отсюда с трудом можно было разглядеть людей, ходивших где-то поблизости, но при этом виднелся каждый уголок национального парка и даже самые дальние районы Сеула.

Антураж ресторана тоже не мог не радовать — тёмные стены скрадывали расстояние между окнами, добавляя пространству большей площади, а мягкая мебель, выполненная в светлых тонах, отлично гармонировала с тёмной составляющей интерьера, создавая у посетителей ощущение домашнего уюта и комфорта.

— Сан, ты с ума сошёл?! — воскликнула Саран, стоило только ей оказаться внутри.

— Как видишь, да, — улыбнулся парень.

— Здесь же очень дорого, зачем так тратиться? Я не буду здесь ужинать. Я ведь с тобой потом не расплачусь! — не веря своим глазам, сказала темноволосая.

— Для любимой девушки ничего не жалко, солнышко! — довольная улыбка стала ещё шире. Что не скажешь о Ран: девушку мгновенно окутали воспоминания годовалой давности. Она вспомнила ту милую записку на столе, оставленную Хва после совместно проведенной ночи. — Все хорошо, Саран? Почему ты погрустнела? — парень сразу же заметил резко сменившееся настроение своей возлюбленной.

— Да, всё хорошо. Не обращай внимания, я просто слишком неожиданно оказалась в подобном месте. Для меня такая обстановка очень необычна. Это эмоции, — Ран попыталась изобразить улыбку, и, по-видимому, у неё вышло одурачить Сана. После такой реакции он больше не стал задавать вопросов.

— Отлично, тогда прошу за стол! — радостно сказал Чхве, указывая на свободный столик напротив одного из панорамных окон.

Официант не заставил себя ждать. Через пару минут ожидания у стола появился молодой парень в идеально выглаженной белой рубашке, заправленной в строгие чёрные зауженные брюки.

— Добрый вечер, уже определились с выбором? — любезно спросил молодой человек.

— Добрый вечер, нет, ещё нет, — также слюбезничал Сан, подняв глаза на парня.

— Может быть, помочь вас сориентировать в нашем меню? Что вы предпочитаете? — соблюдая все нормы этикета, спросил официант.

— Я определился. Стейк из мраморной говядины средней прожарки, салат с руколой и осьминогами, а также можно, пожалуйста, два фужера какого-нибудь белого вина позднего сбора, — протараторил Чхве. — Что ты будешь, Саран?

Замешкавшись, темноволосая назвала первые блюда, попавшиеся ей на глаза:

— Тар-тар с тунцом и цезарь, пожалуйста, — тихо ответила Ран.

— Так, мы забыли о десерте! Запишите ещё крем-брюле и профитроли. Сегодня пройдёмся по Франции, — отозвался Чхве.

— Хорошо, в течение получаса всё будет готово, ожидайте. Приятного времяпровождения, — поклонившись, парень удалился.

Некоторое время молодые люди молчали, не зная, что сказать друг другу. Саран до сих пор пребывала в небольшом шоке от осознания, где она находится, а Сан просто не знал, с чего начать.

— Сан, — позвала девушка.

— Да?

— Сегодня ты подарил мне букет цветов.

— Да, любимая, — от обращения парня к горлу девушки подступил ком негодования.

— Ты когда-нибудь задумывался о том, что цветы могут говорить? — спустя небольшую паузу, задумчиво спросила Ран.

— В каком смысле? Что ты имеешь в виду?

— Ну, каждый цветок о чём-то говорит, — загадочно продолжила девушка, ожидая реакцию Чхве.

— Так они же растения, как они могут говорить? — удивлённо вскинул бровями парень.

— Я говорю про язык цветов. Каждый цветок несёт за собой определённое значение, — уверенно сказала Саран.

— И ты в это веришь? Ран, ты чего как маленькая? Не говори глупостей. Цветы они и есть цветы. Красивые и собранные в букет, и всё равно, что они вскоре завянут и погибнут. На то они и цветы, чтобы радовать чей-то глаз. Больше никакого смысла они не несут.

— Цветами лучше любоваться, когда они цветут в саду, а не тогда, когда они увядают в вазе, Сан. Они как люди — рождаются, живут и умирают. Каждый цветок имеет свой характер и свои капризы, волю к жизни или абсолютную беспомощность. Цветы любят, когда их замечают, восхищаются, нюхают, хвалят, разговаривают с ними… — с трепетом рассказывала Ран.

— Не говори ерунды, Саран и перестань, наконец, читать свои детские сказки, — перебивая девушку, буркнул Сан. — Смотри, наш официант.

Больше они не разговаривали. Быстро закончив с основными блюдами, Сан решил немного остановиться с принятием пищи и предложил девушке составить ему компанию, распив по фужеру сухого вина.

— Сан, но ты же за рулём, какое вино? — забеспокоилась Ран.

— И что? Здесь же недалеко ехать, — усмехнулся парень и сделал первый глоток.

— Ты понимаешь, что это опасно? Если ты за свою жизнь не боишься, хотя бы за мою побойся! — воскликнула девушка.

— Всё будет нормально, успокойся! — повысил голос парень.

— Я не буду пить с тобой!

— Хорошо, мне больше достанется!

— Ты совсем идиот или прикидываешься? — не выдержала Кан. К тому времени Чхве уже опустошил один фужер.

Сан, демонстративно проигнорировав Саран, жадными глотками в доли секунды опустошил второй фужер вина, на что девушка резко встала и, даже не притронувшись к десерту, решила покинуть ресторан.

— Ты чего меня позоришь! — парень поймал Ран уже у дверей лифта.

— Кто кого ещё позорит, Чхве Сан! — возмутилась Кан. — Ты вообще с головой дружишь? Тебе ещё машину вести, а ты выпил алкоголь! — не унималась Саран.

Сан схватил её в области запястья и потащил в лифт. Они быстро дошли до машины. По пути Чхве даже ни разу не обернулся, чтобы посмотреть, в порядке ли Ран. Он просто шагал к машине, крепко держа девушку за руку и не замечая никого вокруг.

— Я никуда не поеду!

— Тебя ещё никто не спрашивал, поедешь ты или нет! — рявкнул Сан. — Садись в машину и не тяни время. Мы не успеем!

— Нет! — на глазах девушки начали появляться слёзы. Было страшно.

— Я сказал: «Садись в машину!» — парень поднял девушку на руки и насильно посадил в автомобиль, пристегнул и закрыл дверь.

Машина тронулась. В салоне стояла гробовая тишина, и единственное, что нарушало это гнетущее затишье — спокойная мелодия, играющая на фоне. Первые полчаса летели так долго, будто время — это старая кассета, которую постоянно отматывали назад, стоило только прозвучать нужной песне, но в один момент всё резко изменилось. Недавно выпитый алкоголь дал о себе знать. Сана начало клонить в сон.