«Да чёрт подери! — подумал Андо, поморщившись. — Утомили!»

Лейтмотив прощания застыл в тумане сигаретного дыма неспящих. Урчанием мотора водитель такси терпеливо ожидал окончания церемонии. Идеальный сюр глазами мужа.

Ниикура не стал провожать её до крыльца, наблюдая за девушкой, находясь возле машины. И когда она исчезла в недрах подъезда, лидер поднял голову, и, встретившись с гитаристом глазами, махнул ему рукой. Будто знал, что Андо следит за ним.

«Ну, приветик, лидер-сан». — Махнул ему Андо в ответ.

***

Неряшливо надетый берет упал на глаза. Нана выглядела словно морпех, собравшийся на срочную военную операцию. Поймав озадаченный взгляд мужа, она тут же сдёрнула головной убор, и, пытаясь придать волосам хоть какой-то вид, использовала пальцы в качестве нелепой расчёски. Он поймал её за руку, мол, давай без суеты!

— Ощущения странные, — сказала она, опираясь спиной о стену. Андо подошёл, хмыкнул, глядя исподлобья, он уже ощущал урон, нанесённый своему самолюбию.

— Хорошо погуляла, дорогая?

Хмельные глаза напротив с трудом удерживали фокус, но это её ничуть не смущало. Она просто оставила сарказм без внимания. Мужчина присел на корточки, чтобы помочь девушке раздеться. Между ними начиналось какое-то сдержанное противостояние.

— Удивительно вообще, что ты дома. Он тебе звонил, да?

— Угу, — просто отвечает Андо. — Ногу давай.

Она кивнула. По лицу Дайске пробежала тень. О чём он сейчас думает? Хотелось задавать вопросы, но Нанако просто смотрела, как муж расстёгивает молнию её сапога, и, взявшись за пятку, стягивает его. Он всегда так обходителен дома.

— Что он сказал?

— Другую.

Девушка послушно тянет ногу. В подобных ситуациях люди как-то инстинктивно начинают соображать, что к чему. Как животные, которые настораживаются, уловив в воздухе посторонние флюиды.

— Советовал ждать тебя дома, — Андо не врал, предпочитая общаться без подробностей, или же просто сообщить ей часть правды.

— Неужели я настолько ужасна? — спросила она, удивлённо приподняв ухоженную бровь.

— Пока не решил, — коротко взглянув ей в лицо, отвечает Дай. Хотелось верить, что за время по дороге из бара домой, Нана не натворила ничего такого, за что потом ему пришлось бы отдуваться. Но где-то на животном уровне мужчина понимал, что она это сделала. Гитарист ощущал мерзкий запах мускуса и его раздражала смесь выхлопа алкоголя и сигарет, пропитавших её одежду, как и незримое присутствие другого мужчины, который абсолютно точно взял больше, чем нужно.

Девушка изящно поворачивается, выгибая спину, и куртка падает мужчине прямо в руки. Он прячет взгляд за волосами, чтобы не выдать всепоглощающего раздражения. «Спокойно, — уговаривает он себя, — я тоже далеко не святой». Ремни и клёпки негромко позвякивают, когда Дайске возвращает косуху в шкаф.

— Спасибо, — прозвучало хрипло. Она медленно повернулась, считывая его настроение.

Бровь удивлённо дёрнулась вверх. Его пальцы ловко ухватили подбородок, медленно поворачивая лицо девушки вправо-влево, вверх и вниз; взгляд пытливо выискивал что-то, изучая шею, ключицы и даже уши, и остановился на опухших губах. Шероховатая ладонь коснулась по-балетному тонкой шейки, мужчина вдруг схватил девушку за волосы так, как если бы поймал нашкодившую кошку. Его рука была бескомпромиссно тяжела. Нанако осознала, что попалась, пытаясь вырваться, но Дай прижал её к стене, не в силах оторвать глаз от преступного рта.

— Рассказывай, — потребовал он.

— После того, как ты сел в «Ягуар», — она настойчиво подчеркнула голосом этот факт, — я нашла Каору, и мы поехали в бар. Было много вопросов, поэтому неясно, кто кого споил. А потом я его поцеловала.

— И всё?

— Не совсем. А теперь отпусти, пожалуйста. Мне больно.

Дайске безоговорочно убрал руку. Растрёпанные волосы, глаза с размазанной косметикой… Вульгарно и притягательно! Её доступность сейчас абсолютно не была показной — бери и нагибай, если очень хочется. Она вряд ли станет сопротивляться. Если абстрагироваться от захлестнувших эмоций, то Дай объективно воспринимал факт, что Нанако красива. Даже пьяная. Любой нормальный мужик бы завёлся, и Андо понимал Каору. Но сейчас она бесила, потому что своим поведением разрушила привычное течение его жизни. Нет, их совместной жизни!

— Понравилось?

Из близкого окружения лишь Ниикура не стал бы церемониться. Лидер, конечно, не из тех, кто разбалтывает чужие тайны, но он тот, кто способен указать на правду. Если очень нужно. А Нанако, разумеется, использовала весь свой женский арсенал, чтобы докопаться до истины. Вот почему в её взгляде сейчас напрочь отсутствовало чувство вины. Потому что теперь она знает. Осталось лишь дождаться, когда Дайске получит по морде фактом своей же несостоятельности.

Она молча пожала плечами. Андо не удивлялся этой невозмутимости — держать себя в руках Нанако умела. У неё было достаточно времени, чтобы узнать Ниикуру со «всех» сторон. И судя по всему, опыт оказался положительным. Ей понравилось. Дай ощущал на уровне интуиции, что она впитала эту разницу вместе с вонью, которую принесла с собой.

Видимо, по лицу гитариста прекрасно читалось всё это дерьмо осознания, потому что Нана резко замахнулась, чтобы его ударить. Ладонь замерла буквально в сантиметре от его щеки: Дайске перехватил движение, сжимая её кисть.

— Не надо этого делать, пожалуйста, — холодно произнёс гитарист. Женщина гневно смотрела ему в глаза. — Я зол, не отрицаю. Но тебя не виню. Давай не будем ссориться.

Такая ситуация возникла бы всё равно. Рано или поздно. До сегодняшнего дня Дайске совершенно не задумывался о том, что его сексуальные предпочтения могут вылиться в проблему. Предупреждал его отец — по возможности, быть внимательней к супруге, но Андо не внял его словам. Он любил Нанако и ценил её ум, но всё упиралось в супружеский долг, которым Андо пренебрегал. А ведь Нана пыталась говорить с ним, и ни один раз.

— Масару… Ты должен был рассказать мне, — тихо сказала она, взяв его за руку. Но он высвободил ладонь.

— Скажи, я с тобой плохо обращаюсь, ты заперта в четырёх стенах, мало денег, я в чём-то тебя ограничиваю? Что я, чёрт возьми, ещё должен?!

— Ты мой муж. Мне не хватает внимания!

Дайске склонил голову к плечу, откинув от лица волосы, даже дышать перестал на секунду. Его лицо покрылось испариной, потому что внутри себя он бился в неистовой панике, совершая этот вымученный каминг аут:

— Ты ведь понимаешь, почему я не могу трахаться с тобой. Я гей, Нана! Даже не би. Всякий раз мне приходится переступать через себя, чтобы заняться сексом с женщиной.

Он ждал. Реально ждал, когда она начнёт его этим унижать… Но Нана, как оказалось, вовсе не планировала использовать сей факт.

— Зачем тогда было жениться?

— Мне нужна жена, — сказал он таким тоном, будто речь шла о покупке машины, а не о живом человеке. — В связи с моей деятельностью. Ну, и наследники. Когда-то необходимо об этом подумать.

— Весь наш брак — фикция! А тебе просто нужно прикрытие. Ширма! Ты лгал мне два чёртовых года! Как цинично, не находишь?

— Я настолько плох?

— Отвратителен, — призналась она. Из-за гнева девушка теряла объективность. — Как можно быть таким бесчувственным?

— Если исключить секс, как насчёт всего остального? Спрошу ещё раз. Я херовый муж?

— Чего ты от меня хочешь?

— Я хочу, чтобы ты успокоилась и хорошо подумала. Сможешь ли ты смириться с моей ориентацией в обмен на стабильность? Я не требую ответа прямо сейчас.

Нанако была слишком молода, чтобы воспринимать отношения в качестве альянса. Они относились к браку по-разному. Ей нужны были чувства и привязанность, она видела в отношениях исключительно эмоциональную сторону. Но Андо считал основой брака защищённый тыл и взаимоуважение. Мужчина надеялся, что повзрослев, она придёт к такому же выводу. Их отношениям был необходим компромисс, к которому Нанако пока не готова.

— Я думала, ты меня любишь.