Вон и люди ходят. Надо дойти до этого места, а уже там сориентироваться. В крайнем случае, про метро можно у кого-нибудь спросить.
Она шагнула на мостовую, и визг тормозов едва не заставил её подпрыгнуть: какой-то автомобиль, вывернув из переулка, затормозил возле самых её коленей. Наташу бросило в жар.
Санитар?!
Оттолкнувшись от капота руками, она метнула взгляд в салон автомобиля. Толстяк за рулём развёл руками и виновато улыбнулся. Парень в тёмных очках, сидящий рядом с ним, покачал головой.
Слава богу, не Виталик…
Внедорожник серебристого цвета сдал назад. Мигнул фарами.
Посмотрев на водителя, Наташа покрутила пальцем у виска. Толстяк заулыбался сильнее прежнего, а его пассажир лениво похлопал в ладоши.
Идиоты! А что если бы не успели затормозить?!
Она отступила в сторону и двинулась дальше: сердце бешено колотится, колени подрагивают.
Нервный шок, но это сейчас пройдёт. Раз… два… три… четыре…
Дорога пуста. Перейдя на другую сторону, Наташа обернулась. Серебристая машина тронулась с места, проехала в дальний конец дороги, развернулась и замерла.
Заблудились? Извините, ребята, я вам тут не помощница. Самой бы выбраться.
Наташа прибавила шагу. Подняла глаза к небу – вечереет. Пухлые серые облака повисли почти над крышами домов. К дождю?
Машина тронулась, набирая скорость.
Наташа глянула на светофор: красный.
Ну, и куда гоним? Или мы такие умные, что…
Внедорожник резко вильнул вправо и вскользь зацепил её. Наташа полетела на асфальт, даже не успев среагировать. Взвизгнули тормоза. Локоть ударился о камень, дыхание перехватило, точно она разом вдохнула горсть песка. В глазах поплыло. Наташа попыталась приподняться. Тупая боль в бедре, немного подташнивает. Чёрт…
Послышался звук открываемой дверцы. Парень в тёмных очках вылез из машины и подошёл к ней. Наигранно заохав, стал помогать ей подняться.
– Что ж ты так неаккуратно, детка?! Внимательнее надо быть, когда дорогу переходишь!
Наташа лишь захрипела в ответ, пытаясь поймать хоть глоток воздуха. По щекам потекли слёзы. Она уцепилась за руку парня и вдруг почувствовала, как ей в бок уткнулось что-то острое. Нож!
Парень схватил её за локоть и притянул к себе:
– В машину, тварь… Заколю!
Распахнув заднюю дверцу внедорожника, он усадил её на сиденье и опустился рядом. Толстяк повернулся к ним, неестественно улыбаясь:
– Как я её, сучку, а? Миллиметр в миллиметр! На лету буквально…
– Что вы делаете?! – Взгляд Наташи метнулся по салону.
Парень в очках двумя пальцами взял её за подбородок:
– Будешь сидеть тихо, девочка, – ничего с тобой не случится. Ты меня поняла?
Наташа нерешительно кивнула.
– Хорошо, – парень придвинулся ближе. Остриё ножа чуть кольнуло кожу ниже рёбер. Наташа вздрогнула.
– Меня искать будут, – проговорила она. – Лучше сразу отпустите.
– Ну разумеется, мы тебя отпустим! – хмыкнул толстяк. Отвернулся к рулю и добавил: – Потом. Может быть.
Он поиграл педалью газа, накручивая обороты, ещё раз глянул на Наташу в зеркало и положил руку на рычаг переключения передач.
Шины взвизгнули резиной по асфальту, внедорожник сорвался с места и ринулся вперёд.
9
Светофор. Промчались на красный и выскочили на широкую улицу. Замелькали дома. Проскочили перекрёсток, по встречной полосе объехали стоящие в пробке машины, свернули в какой-то проулок и через него выехали на широкую трассу.
Когда закончились многоэтажные здания, Наташа поняла, что везут её куда-то за город. Всё это время парень придерживал её за край блузки, и острие ножа покалывало сбоку. Проехали пост дорожной инспекции, и парень нож убрал.
«Почему не завязали глаза?!» – мелькнула ужасная мысль. Насколько ей известно, похитители всегда завязывают глаза своим жертвам, чтобы те не запомнили дорогу. И только в одном случае они этого не делают: когда похищенного человека собираются убить.
Спокойно, девочка, спокойно. Раньше времени паниковать не надо. Может, всё не так страшно, как кажется.
Машин вокруг множество, но она не может позвать на помощь – затемнённые стёкла скрывают то, что происходит здесь, на заднем сиденье. Да и не получилось бы крикнуть: парень хоть и убрал нож, но не спрятал – вертит его в руках, поигрывая, и, скорее всего, без раздумий воткнёт ей в бок, улыбаясь водителю соседней машины.
Не буди, как говорится, лихо, пока оно тихо.
Минут через двадцать повернули на грунтовую дорогу. Слева потянулись дачные участки – домики за сетчатыми заборами, домики с заборами из кирпича и просто деревянные будки посреди подрастающей картошки.
Когда они остановились в самом дальнем конце дороги, в стороне от остальных участков, надежда на хорошее окончание этой истории испарилась совсем.
Парень в тёмных очках вылез из машины первым. Разминаясь, попрыгал, взмахнул руками. Толстяк с неохотой выбрался из-за руля. Почесал живот, зевнул и, наклонившись к открытой дверце, посмотрел на Наташу:
– Вылазь давай, чего расселась?
Наташа нащупала рядом с собой спортивную сумку и подвинулась до открытой дверцы.
Бедро тупо ноет, но терпеть можно. Главное, целы все кости и не тошнит.
Она выбралась из машины.
Кто они такие, чёрт их возьми?
Руки чуть подрагивают, пальцы задеревенели. Наташа сжала кулаки.
Спокойно, нельзя им показывать, что боишься.
Впереди, сквозь проржавевшую сетку забора, просматривается заросший травой сад. Кривые деревца изъедены заразой, всё опутано ползучими сорняками, то там, то здесь проглядывают кусты чертополоха.
Старое кладбище, а не дача.
Она осмотрелась по сторонам. Справа – тёмный лес из высоченных сосен, слева – лопухи и колючки, позади – поляна, но за ней снова лес, хотя уже не такой высокий и, в основном, из лиственных деревьев.
– Вот ты и дома! – Толстяк снял с калитки замок и распахнул её.
По растрескавшейся, поросшей мхом асфальтовой дорожке Наташа пошла вперёд. Идти неудобно: тонкие каблуки босоножек попадают в разломы. Надо быть внимательной и осторожной, чтобы не подвернуть ногу.
Домик небольшой, кирпичный. Стены и половина крыши заросли виноградной лозой.
Лучше пока вести себя спокойно и не дёргаться. Для начала надо оценить обстановку, понять, что да как, а уже потом действовать.
Она остановилась на ступеньках и подождала, пока толстяк отомкнёт входную дверь.
Жжж.
Жжж.
Это в сумке.
Запиликала незатейливая мелодия.
– У тебя, что ли? – спросил толстяк, поигрывая связкой ключей. – Давай сюда.
Наташа достала телефон и протянула его похитителю.
Толстяк сунул мигающий мобильник в щель двери, туда, где петли, и прикрыл её. С хрустом рассыпавшись на части, телефон перестал и мигать, и пиликать.
– Абонент временно недоступен. – Толстяк бросил остатки мобильника в мусорное ведро. – Заходи, млин, не стесняйся.
Наташа шагнула в прихожую.
– Вещи тоже сюда давай, – сказал толстяк. Он забрал у неё сумку и бросил её в угол.
Впереди, за открытой дверью, видна комната – серые кожаные кресла и диван, на стене картина с тигром.
– Тебе налево. – Толстяк слегка подтолкнул в спину.
Она прошла по маленькому коридору. Здесь ещё одна дверь. Обычная, покрашенная белой краской. Справа и слева – аккуратные жёлтые занавески. Толстяк открыл дверь ключом, и Наташа вошла в полутёмную комнату.
– Отдыхай пока. – Толстяк лениво цыкнул зубом. – Только не вздумай орать: не люблю.
Он щёлкнул выключателем, и тусклая лампочка под потолком высветила обстановку: диван, накрытый синим одеялом, небольшой стол и два стула возле стены.
Наташа прошла до середины комнаты. Тесновато, конечно, но выбирать не приходится. За спиной закрылась дверь, скрипнул поворачиваемый ключ. Шаги удаляются. Всё.
