Я стоял у госпожи в комнате, совершено не понимая, чего она от меня хочет, и просто жутко боялся. Она не разрешила мне разобрать её вещи, уборка тоже мимо, но тем не менее сейчас она встала в дверном проеме и ждет от меня каких-то действий!

Я бы подумал, что она хочет меня в свою постель, но она же совсем недавно велела мне одеться. Или она любит, когда перед ней раздеваются?

Скосил глаза на девушку, пытаясь понять её мысли, однако так и не нашел на её лице никакого желания взять меня к себе в постель. Или она ещё сама не решила?

Осторожно переступил с ноги на ногу, стараясь не мешать ей думать. Даже дышать начал тише, чтобы не потревожить – кто знает, как она к такому отнесется. В первый же день нарываться на наказание я не хочу. И тут прозвучало это – то, отчего кровь в моих жилах на несколько секунд замедлилась, словно замерзая, а потом бешено пустилась вскачь, стараясь догнать упущенное время. Даже голова закружилась.

– Это твоя лошадь у нашего дома?

На мгновение задержал дыхание, но отчаянно понимал, что это не выход – отвечать придется.

– Да, – выдохнул я, стараясь не показывать госпоже, насколько Дана важна для меня. Мне ли не знать, как бывают жестоки женщины со своими мужьями, чтобы обеспечить их преданность и послушание – уничтожают все, что им дорого, привязывая только к себе.

В комнате снова разлилось жуткое молчание. Сердце заполошно билось в груди, пока я пытался сформулировать слова, которые должен произнести, чтобы попросить оставить мою любимицу. Но надеяться на чудо было страшно.

– Я… я могу задать вам вопрос? – наконец смог я выдавить из себя хоть что-то. Колени привычно подломились, и я сполз на пол, принимая правильную позу для обращения к женщине.

Безумно хотелось взглянуть на девушку, поняв, нравится ли ей моя униженная поза или нет, но решил лишний раз не нарываться.

– Хм… да, конечно, – как-то сдавленно, словно зло выдохнула госпожа. Внутренности сжались ещё больше.

– Могу ли я оставить свою лошадь? – смог выдавить из себя.

– Тебе нужно разрешение? – тихо спросила девушка.

– Да, если вы не разрешите – её убьют, – сказал очевидное.

Пауза затягивалась. Может быть она ждет моей мольбы? Ради Даны я пойду и не на это!

– Пожалуйста, – подполз чуть ближе к ногам девушки, почти вплотную. – Позвольте оставить мне лошадь. Я все сделаю, всё, что хотите, – тихо, но четко выговаривал я слова, пересиливая себя. Я не обманывал, нет. Я действительно готов на все ради Даны, она единственное живое существо, которому я нужен. Именно я, со всеми своими недостатками и проблемами. – Я могу сам обрезать себе волосы, я сделаю все, что угодно, но пожалуйста, я очень вас прошу, позвольте оставить лошадь!

В груди все дрожало от напряжения. Разрешит или нет? Я боялся даже надеяться. Неожиданно моей скулы коснулись чьи-то мягкие пальцы, поднимая мой подбородок. Послушно поднял взгляд на госпожу, стараясь выразить свою мольбу даже взглядом.

Наверное, у меня получилось, потому что в следующую секунду она все же выдохнула:

– Ты можешь оставить её, – сердце в груди радостно забилось, грозясь вылететь в небо сквозь грудную клетку. Восторг затопил меня с головой, но я внимательно дослушал условия этого разрешения, ведь это важно – все может изменится в любой момент. – Но ты сам будешь ей заниматься. Покупать зерно, или что там ещё ей надо, тоже будешь сам. Также на твоей совести её безопасность – ты не на родине, здесь за обладание такой лошадью могут и убить, так что все это в твоих интересах.

– Да, конечно! – поспешно закивал, улыбаясь от уха до уха – просто не смог сдержать рвущуюся на волю радость.

– А вообще знаешь, – она снова задумалась, а я опять в ужасе замер. Передумала? Нет! Только не это! – Лучше бы поставить на твою лошадь иллюзию. Сумеешь? – она хитро прищурилась, а я вздрогнул.

Иллюзию? На движущийся объект? Она издевается?

– Нет, я не умею ставить иллюзии на движущиеся объекты, – признался. Маг из меня вообще довольно посредственный – меня не этому учили.

Девушка удивленно моргнула, явно о чем-то раздумывая, но потом все же снова сфокусировалась на мне, пока я ждал окончательного решения по лошади.

– Ладно, что-нибудь придумаем. Пойдем уже к плотникам, и так много времени потеряли.

Рванул за ней, чуть ли не подпрыгивая от радости. Только у самых дверей замешкался – надеть на себя плащ, призванный скрыть он чужого взора.

Мирелла

Я стояла в дверном проеме своей комнаты и никак не могла понять, что здесь только что сейчас произошло. Все было хорошо, я только спросила про лошадь у нас во дворе, а потом началось что-то совершенно невообразимое! Сиренель вдруг бухнулся на колени и принялся донельзя жалостливым голосом умолять меня её оставить, обещая сделать ради этого возможное и невозможное. И опять этот разговор про волосы! Неужели это настолько больная тема для него?

Дотронулась рукой до его лица, желая понять, что им движет, но только ещё больше запуталась – он поднял голову и состроил настолько жалостливые глаза, что я себя заранее садисткой почувствовала. Его нежно—сиреневая радужка едва заметно пульсировала.

– Ты можешь оставить её, – сказала я, не желая казаться жестокой и мучить его, но все же перечислила, какие проблемы его ждут со своей питомицей. Это его совсем не напугало. Уже хорошо.

Развернулась к двери, желая уже побыстрее сходить и пообедать. Завтрак я сегодня пропустила в дороге, и сейчас отчаянно мечтала хоть о кусочке пищи. Желудок жалобно заворчал, только подтверждая мои мысли.

Вышла из дома, снова натыкаясь взглядом на молочно—белую прелесть. Эльф чуть замешкался, надевая свой плащ, но тоже быстро вышел следом.

– Уведи её за дом, если не хочешь проблем, – взглядом указала на уже столпившихся зевак за оградой нашего дома. Сейчас мы уйдем, а они останутся. Дом полуразрушен, ограды нет. Точно ведь попытаются умыкнуть такую красоту.

С тяжелым вздохом последовала за Сиренелем, послушно уводящим лошадь подальше от любопытных взглядов. Надо бы поставить охранный контур вокруг неё, если иллюзию он не умеет.

Кстати, я так и не поняла, почему он не может поставить иллюзию, ведь я же вижу, какой у него уровень магии, должен бы осилить. Это я довольно узкоспециализированный маг, иллюзии делать не могу.

– Ты не мог бы привязать её к чему-нибудь? Я сделаю охранку, – попросила его. – Или сделай её ты сам.

– Простите, – он снова как-то сжался, – я не умею создавать контуры. Но могу попросить её просто стоять на месте и никуда не ходить, – предложил альтернативу Сиренель. Ему явно очень сильно не нравилась идея с привязыванием.

– Ты можешь гарантировать, что она не выйдет из границ защиты? – серьезно посмотрела.

– Да, наши лошади очень умные и понимают речь.

– Хорошо. Договаривайся. Я поставлю охрану, – сказала.

Ещё и контур не умеет. Что он вообще умеет-то? Ещё раз перепроверила, но я и в первый раз не могла ошибиться – он достаточно сильный маг.

Быстро закончила с охраной, заодно обезопасив и весь дом. Мда. Магии жрет прорву, ведь я со своей магией к общему потоку имею мало отношения, но все же смогла, и ладно. Главное вернуться до темноты, чтобы заклинание не развеялось.

– Идём обедать, – потянула будущего мужа за руку, минуя жадные до наживы лица горожан. Фигу вам, а не наши вещи, господа! Попробуйте сначала взломать мою защиту!

Мы углубились на улицы города в поисках той плотницкой, что называл посол Адилиман.

Сиренель

Мы шли по тропинкам каменного мешка и просто молчали, но люди все равно находили, за что ко мне можно прицепиться. Я старался идти как можно ближе к госпоже и быть как можно менее заметным, но этот балахон просто жутко привлекал к себе внимание, не оставляя мне ни единого шанса остаться незамеченным. Я даже на мгновение подумал открыться, но это было определенно плохой идеей. Раньше эльфы не скрывали свои лица, и это вылилось в кровопролитную войну между государствами, потому что мы «совращаем их женщин и мужчин». Как будто нам это очень надо!