– Ну смотри.
– Расслабься, Никита-джан. Лучше давай рассказывай, чего ты такой нервный в последнее время?
– Расслабишься тут. Усатый в каждом углу мерещится. – И, тряхнув головой, как будто отогнав наваждение, продолжает курносый: – Слишком всё хорошо идёт в последнее время. Штабные вообще пророчат, что к концу года войну в Берлине, а то и в Париже закончим. И как в такой обстановке с нашими планами быть?
– Нормально с нашими планами всё.
– Но как мы теперь усатого скинуть сможем? Проморгали мы момент, надо было в начале осени переворот делать, раз в сорок первом не решились, а сейчас нам Сталину предъявить нечего. Промышленность наконец нормально заработала, армия немцев бьёт, и успешно бьёт. Хрен кто за нами пойдёт в такой ситуации. Даже если попытаемся опять с немцами в поддавки сыграть, ни черта не получится. Нет у Гитлера сил воспользоваться подставой. Да и Гошу с Семёном и Кириллом потихоньку от реальных дел Сталин начинает отстранять, – заводится Никита.
– Да, Гоша немного туповат, прёт, как бык. Часто не думает, что мелет. Надо с ним поосторожнее.
– Сталин новых героев начал растить, Рокоссовскому генерал-полковника дал, ещё этот клоун Брежнев вылез. Люди Семёна говорят, он что-то на Северо-Западном фронте замышляет.
– Ну так пусть Семён и посмотрит, что там этот Брежнев делает. Он командующий фронтом или как?
– В том-то и дело. Брежнев – в резерве Ставки и фронту не подчиняется.
– Ладно-ладно, послал я туда уже одного человечка. Скоро получим из первых рук информацию. И будем думать, что делать с этим освободителем Крыма.
– Во-во, а то порушит всё, что Кирилл с Семёном на Северо-Западе сделали. У тебя ведь ходы за границу были, надо бы предупредить. А то опять не дай бог фрицам наваляем, как на юге, и хрен мы что потом с усатым сделаем. – Курносый Никита нервно прохаживается по кабинету и, подойдя к столу, со всей силы бьёт по нему кулаком.
– Предупрежу, обязательно предупрежу, Никита-джан. А ты давай с Семёном и Кириллом поработай, не нужно нам сейчас никаких побед на их направлении.
– Но наши планы-то, Анастас, что делать? Время уходит. Лаврентий тоже на месте не сидит, может и раскопать. Надо что-то делать. Или будем ждать у моря погоды, пока усатый сам не помрёт.
– Мне тут недавно на ушко шепнули, англичане могут Кобе в ближайшее время большую бяку сделать. Того и гляди, Турция нам войну объявит. У Гитлера новые союзники появились. Надо пару месяцев продержаться. В Закавказье война начнётся, побольше войск туда послать надо будет. А где-нибудь на северо-западном направлении замутить что-то типа прошлогодней Харьковской операции. Такую, чтоб немцы наконец Ленинград взяли и до Вологды и Ярославля дошли. Вот это и будет момент, когда Хозяина валить будем.
– Говоров[36] в ближайшие дни прорыв блокады планирует начать, и Мерецкову[37] задача Ставкой поставлена его поддержать встречным ударом.
– Ну вот и не надо, чтоб Кирилл этому колчаковцу помогал. У Кирилла ведь есть опыт, как красиво вторую Ударную подставил и сам не замарался. Вот пусть так же и сейчас действует. Может, что путнее и получится, тогда глядишь, и ждать не придётся, раньше начнём.
11 января 1943 года. Боровичи.
Ночка выдалась насыщенная. Как только общая картинка по диверсантам, абверовцу и начпроду-внешторговцу сложилась, позвонил в Москву, доложился в УОО НУВД[38]. Ждём оттуда представителей, у нас сил не хватит раскрутить всё накопанное.
Под утро заскочил к себе домой, сменить портянки и нательное бельё – негоже генералу вонючим ходить. В моей кровати мирно спит Татьяна. Проснулась, начала соблазнять. Жаль. Хороша. Но реально некогда. Переоделся – и опять в штаб. Попросил адьютанта принести чего перекусить и погрузился в думы.
Я как-то упустил за своими побегушками-пострелушками да прогрессорством, что на Северо-Западном фронте сейчас – Тимошенко, а на соседнем Волховском – Мерецков. Ребята более чем интересные. И вопросов к ним у историков-исследователей в будущем накопилось море. Жаль, в суд давно умерших «легендарных маршалов» подтянуть в моём времени было уже нельзя. Интересно, как бы они отвечали на кучу неудобных вопросов. Например – зачем, будучи начальником Генштаба, Мерецков слил информацию о подготовке РККА к обороне югославскому военному атташе, от которого инфа ушла к англичанам, а чуть позже и к немцам? Как получилось у полководца Мерецкова слить 2-ю ударную армию? Власов, конечно, сука и подонок, но без помощи армии оставил фронт, которым Мерецков командовал. Как так получилось, что блокаду Ленинграда прорвали в 43-м и ещё год топтались на узкой полоске вдоль берега Ладоги? К Тимошенко тоже вопросов набралось. Почему он, будучи наркомом обороны вместе с напальником Генштаба Жуковым продинамил в июне 41-го указание Сталина о приведении войск первого эшелона в полную боевую готовность? Почему в Прибалтике в июне 41-го в первом эшелоне стояли войска, переформированные из бывших частей бывших буржуазных прибалтийских республик, в лояльности которых к советской власти сомневались все и которые в первый же день войны открыли фронт немцам, частью перейдя на сторону вермахта, большей частью разбежавшись по домам? По разным оценкам, в тех частях верность присяге Стране Советов сохранили всего лишь 10–15 процентов личного состава. Как такие части и соединения можно было ставить в первый эшелон обороны? Как их вообще можно было сохранять и терпеть в рядах РККА? Киевская и Харьковская катастрофы тоже без участия Тимошенко не обошлись. Почему с января 42-го до февраля 43-го ничего не было сделано с Демянским котлом? Немцы больше года сидели в почти полном окружении, и фронт, которым с октября 42-го командовал Тимощенко, ничего сделать с ними не смог. Все усилия фронта по ликвидации Демянской группировки вермахта в феврале 43-го года (часть операции «Полярная Звезда») привели к тому, что немцы вышли из этого дырявого котла организованно и практически без потерь.
Опять же, у обоих полководцев наблюдаются явные связи с «великим полководцем» Тухачевским, возглавлявшим печально известный «военный заговор». Уж больно искренне они оплакивали Тухачевского после 53-го года. А суть этого заговора была в провоцировании военного поражения РККА в войне с Германией и последующей смене власти в СССР путём военного переворота. Если сейчас внимательно присмотреться к Тимошенко и Мерецкову, то видно, что практически все их телодвижения вели к ухудшению положения на тех участках фронта, где они присутствовали. Много чего можно ещё вспомнить для составления вопросника-допросника, но мне надо думать, как провести операцию в условиях если не прямого слива информации немцам, то уж в условиях саботажа это точно. Но, исходя из показаний абверовца, слив, скорее всего, всё же есть.
Кстати, по Жукову тоже вопросы. Он отговорил Сталина в моём прошлом от «Большого Сатурна», хотя был реальный шанс немцев на Кавказе разбить в конце 42-го. Он как представитель Ставки координировал операцию «Искра», скромные итоги которой, на мой взгляд, уж сильно преувеличены. Ведь реальная угроза для Ленинграда сохранялась ещё целый год после «Искры». Жуков же готовил, а потом курировал исполнение операции «Полярная Звезда». Это когда зимой 43-го Тимошенко должен был добить Демянский котёл и окружить часть группы армий «Север» в Ленинградской и Новгородской областях. Ни черта из этой операции не вышло.
Сижу над картой, кручу-верчу, сам себя запутать хочу. Заходит дежурный по штабу. Докладывает. Самолёт из Москвы заходит на посадку. Поехал на штабном автобусе встречать. Приятная встреча. Прилетел недавний мой знакомый, «сатрап и душегуб». Мне почему-то все встреченные здесь «сатрапы» очень симпатичны. Очень дельные парни на поверку оказываются. В общем, вышел из самолёта сам заместитель начальника УОО НКВД Лаврентий Фомич Цанава, комиссар госбезопасности 3-го ранга. С ним ещё дюжина опричников-оперов. Все в разной форме, шинели-полушубки, лётные кожанки, петлицы-погоны тоже о разных родах войск говорят. Короче, замаскировались парни. Поздоровались-поручкались и покатили в застенки. В застенках Лаврентий Фомич пообщался с абверовцем. Больших усилий ему, наверное, стоило не напиться крови несчастного сверхчеловека, посмотрел документы по внешторговцу и разогнал своих парней исполнять кучу поручений.
