Закончил думать. Пора копать. Поехал проверять заведование Морозова. Может, чем надо помочь зампотеху. Объём работы в его хозяйстве огромный. Перемоторить почти всю трофейную бронетехнику, полевые переделки-модернизации отечественной техники под задачи бригады.
Нашёл Морозова в механических мастерских при электростанции. Процесс налажен. Немецкую технику везут на трейлерах в мастерские под брезентовыми чехлами. Со стороны ничего не понять, что под чехлом. Рядом с мастерскими ряды больших ротных палаток, обнесённых колючей проволокой. Секретность. Рабочие на время выполнения нашего заказа переведены на казарменное положение и до начала нашей операции не выйдут за пределы охраняемого периметра. Вообще режим в городе и Боровичском районе усилен. Полк НКВД все въезды-выезды контролирует. Чужая мышь не проскочит. Но как-то при этом умудряются не тормозить график поставок в бригаду.
Морозов справляется, обещает все работы закончить строго по графику. Все мастерские города отданы в его распоряжение. Дагестанские и азербайджанские ремонтники, что шаманили нам технику в Кизляре, уже тоже приехали и включились в процесс ремонта-модернизации. Жарких южных мужиков весь город сразу полюбил. Бакинцы умудрились прихватить с собой несколько вагонов южных фруктов и сухофруктов. Виноград, цитрусы, гранаты, правда, поморозились в пути, но на это никто внимания не обращает. На несколько недель город обеспечен витаминами.
Следующий пункт сегодняшней программы – озеро Пирос. 25 км от Боровичей. Там сапёры заканчивают делать макет немецких укреплений на Ильмени. Будем там тренироваться прорыву-проходу через оборону немцев. Едем колонной из трёх машин. Впереди трофейный БТР с отделением охраны, за ним «Додж 3/4 WC-53»[7], последним – тоже трофейный БТР, но переделанный ещё в Кизляре по КШМку[8]. В КШМке с несколькими своими бойцами едет новый начальник разведотдела бригады – старший лейтенант ГБ Миша Югов[9]. Перед отъездом на озеро Миша начал рассказывать, как он после ухода нашей бригады из Ростова в Крым привёз в комендатуру гарнизона немецкого шпиона и там в особом отделе его задержал[10]. Заслушался и поехал с разведчиками в КШМке, отправив в командирский «Додж» одного из разведчиков.
Километров пять до озера не доехали. Взрывы. БТР охраны подпрыгивает и валится на бок. Впереди и сзади колонны падают подорванные сосны. С обеих сторон дороги раздаются очереди пулемётов. КШМка съезжает в придорожную канаву и начинает огрызаться из установленного в люке на крыше крупняка. В бортах откидываются амбразуры, и разведчики ведут огонь из автоматов, не покидая машины. Радист вызывает помощь. Я тоже пристраиваюсь у свободной амбразуры, но стрелять пока не стремлюсь. Из ТТ пока стрелять рано. Из верхнего люка валится на пол раненый пулемётчик. Югов бросается на его место, но раненый останавливает своего командира. Пулемёт разбит, и лезть к нему бессмысленно. Из придорожных кустов выскакивают три фигуры в зимних маскхалатах и бегут к «Доджу». Стреляю в них из пистолета. В одного попал. Он падает на дорогу. Диверсанты распахивают двери «Доджа» и вытягивают из машины контуженого разведчика. В какой-то момент парень очнулся. В его руке появляется НР-40[11], и ещё один диверсант, схватившись за бок, валится на землю. Оставшийся в одиночестве диверсант пытается оглушить пришедшего в себя разведчика, но не успевает. Кто-то из защитников КШМки попадает ему точно в голову. Диверсант валится на землю. Разведчик пытается укрыться от огня противника за телами диверсантов.
Судя по звукам выстрелов, справа от дороги у диверсантов работает только один ДП[12], а слева – МГ[13], МП-40[14] и винтовка – скорее всего, снайперская. Неожиданно со стороны опрокинувшегося БТРа охраны начинают работать по диверсантам пулемёт и пара автоматов. Это радует. Бойцы охраны перебежками устремляются в сторону засевшего в лесу пулемётчика с ДП. Раздаются два взрыва гранат, и в той стороне выстрелы прекращаются. Стихают выстрелы и слева от дороги. Похоже, что отбились.
– К машине, – подаёт разведчикам команду на выгрузку Югов. Распахиваются кормовые двери КШМки, и бойцы ссыпаются в придорожную канаву. Я остаюсь в машине, принимаюсь перевязывать нашего раненого пулемётчика. Снаружи слышится удаляющаяся стрельба. Югов повёл своих бойцов преследовать диверсантов. Водитель БТРа достаёт из-под лавки МГ и лезет с ним в люк на крыше. Через некоторое время свешивается вниз:
– Наши с озера едут, товарищ генерал.
Действительно, слышу приближающийся рык моторов. Выбираюсь из кузова на природу. К поваленным деревьям подъезжают БТР и два грузовых «Опеля», из них выпрыгивают бойцы. Мотострелковый взвод, помогавший сапёрам на озере. Ко мне бежит их командир.
Оставляю десяток бойцов помочь нашим раненым и собрать трупы-тушки диверсантов, остальных отправляю вслед за Юговым.
Раненых пятеро, четверо убиты. Мотострелки тащат из леса тушки диверсантов. Насчитал восемь туш. Трое вроде бы дышат, и, может, будут жить. Хорошо, развлечёмся-попытаем злодеев. Судя по импортным матюкам – однозначно немцы. Одного привожу в себя пинками в простреленную ногу. Орёт-блажит и хочет всё рассказать. Утверждает, что их было четырнадцать. Значит, против Югова их осталось шесть. Справятся разведчики.
Мотострелки цепляют двумя грузовиками перевернувшийся БТР и ставят его на колёса. БТРы растаскивают поваленные деревья. Через час возвращается Югов с бойцами. Несут троих наших раненых и волокут двоих связанных диверсантов. Доклад. Диверсионная группа уничтожена. Потери – трое раненых. Захвачены два диверсанта. Радист и сапёр группы. Радиостанцию тоже взяли. Среди троих раненых в начале заварушки диверсантов оказывается замкомандира группы. Радисту Югов отрезает мочку уха, сапёру ударом рукоятки ножа дробит фалангу пальца на руке – и оба готовы к сотрудничеству. Заместитель командира группы на контакт не идёт. Матерится. Пытается спровоцировать, чтоб мы его пристрелили. Идейный. Сука. Ещё один диверс по докладу санинструктора скоро ласты откинет. Поиграем. Разведчики привязывают издыхающего немца к дереву. Подхожу к нему. Надеваю перчатки. Распарываю на немце штаны. И одним движением ножа отхватываю ему первичный половой признак. Ему он всё равно уже никогда не пригодится. Иду к замку[15] и, показав ему причиндалы его подчинённого, начинаю срезать с него штаны. Немец в панике орёт и соглашается на сотрудничество. И стоило ломаться, глупышка. Я и не такое могу, бандерлоги нас в ДНР быстро отучили от чистоплюйства.
Быстро грузимся и едем в расположение сапёров на озеро. В пути, не теряя времени, устраиваем с Юговым мозговой штурм. ДРГ[16] из «Бранденбурга». Шли они за мной, ну то есть за кем-нибудь из командования части, недавно прибывшей в Боровичи. Забросили их два дня назад. Течёт у нас где-то конкретно.
По утверждению замкомандира диверсантов, в случае успеха их должны были забрать самолётом, который прилетит на одно из замёрзших болот по условному сигналу группы. Радист отправляет сигнал, и Югов с группой поддержки едет на Большое болото встречать ночью эвакуационный «Юнкерс». А я проверяю сапёров, дожидаюсь приезда Корнеева с целым кортежем из мотострелковой роты и отправляюсь назад в штаб бригады.
Особист на азарте и адреналине. Связника нашего начпрода взяли. Взяли аккуратно. Авария на станции при маневрировании. Покалечился, болезный. Все, кто на станции был, видели, как этого типа грузили в санитарный поезд, уходящий на Урал. Сейчас сидит в пыточных подвалах кровавого ГБ, ну то есть в землянке Особого отдела бригады, и пытается объяснить, зачем ему статистика снабжения бригады резерва ВГК и что его связывает с начпродом бригады.
