Мелкая россыпь дождя, как бисеринки опыляли мое лицо, а первые крупные капля все же успели забарабанить по мне, до того, как удалось войти в здание. Отфыркиваясь, я вбежала в фойе и сразу наткнулась на девушку, стоящую ко мне спиной и складывающей свой мокрый зонтик.

– Простите, – автоматически пробормотала я.

Девушка обернулась и уперла в меня свой острый, как буравчик, взгляд. Это была Аврора, только взгляд у нее был презрительный и высокомерный.

– А это ты, – процедила сквозь зубы Аврора. – Был ли такой день, когда ты своей слепорукостью не натыкалась на меня?

Я обомлела от такой резкости и не нашлась, что ответить. Она важно, виляя своим аккуратным задом, пошла по ступенькам вверх. Я посмотрела на столпотворение у лифта и вяло поплелась за ней.

Аврора, всегда такая милая и дружелюбная. Что случилось с ней? Когда мы успели повздорить? Может она обиделась? Что такого я могла сказать ей, чтобы получить такую ненависть?

Я вошла в кабинет и никого не узнала. Целый день люди то приходили, то уходили. Кто работал со мной в комнате, понять было невозможно.

Сидя за столом и разбирая бумаги, я то и дело поднимала свой взгляд на свою вчерашнюю подругу. Аврора демонстративно не обращала на меня внимания, молча пила кофе, с кем-то огрызалась по телефону и яростно что-то записывала.

Со вздохом я открыла лежащий на моем столе пухлый ежедневник, нашла нужную дату, не понимающим взглядом посмотрела на запланированные работы, но мысленно снова уплыла в сегодняшнее утро. Телефон отыскался и первое, что я увидела в журнале звонков, слово «Любимый». С отвращением, я откинула телефон от себя.

Можно сойти с ума. Мы расстались с ним на самой неприятной ноте. Не представляю, как посмотрю в его глаза после всего, что было. Нет, я явно теряю рассудок, вот сижу, как дура уже несколько минут, и прожигаю бессмысленным взглядом дыру в своем ежедневнике.

Я больна. Скорее всего.

Словно невзначай, я подняла глаза на Аврору и наткнулась на такое пренебрежение, что потрясенно опустила голову и снова уткнулась в свои записи.

Судя по ним, на сегодняшний день у меня горело выполнение одного дела. Нужно срочно найти флориста и составить три букета. Один на день рождения дочери нашего начальника. Второй, даме из числа заказчиков, с благодарностью за продуктивность совместной работы, а третий букет женщине неопределённого возраста и полномочий. Большего мне знать не требовалось. Нужно найти кучу информации об отсутствии аллергии на цветы, предпочтительность сорта и цвета и еще кучи ненужной для меня, но нужной для выполнения работы ерунды, прежде чем начинать работу с флористом. Плюс к этому составить грамотные и подходящие тексты на открытках к букетам, выдающие личностную близость или наоборот, разумную дистанцию между дарующим и принимающим букет.

Кто все эти люди и почему им нельзя купить обычные кустовые цветы? И красивые и стоят дольше. Со вздохом я покрутила простой карандаш и посмотрела в окно. Капли крупным пятном расплющивались на стекле, вдали поблескивал, в холодном оттенке стекла и воды, огромный город. Почему я такая исполнительная? В моей жизни творится черти что, а я сижу и ответственно думаю о выполнении непонятной важности дела.

Я еще раз тайком посмотрела на Аврору и вздохнула. Несмотря на миловидность, выражение ее лица внушало мне страх.

Чем ближе день подходил к завершению, тем чаще вспоминался Венсан и наша необратимая встреча. Попытка дать своим вскипевшим мозгам отдохнуть, не принесла успеха. Что бы я ни делала, перед до мной назойливо всплывало искаженное похотью лицо Венсана, который, кажется, намертво впечатался в мою сетчатку глаз.

Вечером, когда выполнение намеченных дел было окончено, я, только что вернувшаяся со встречи с флористом, сидела на мягком пуфе и скинув туфли с гудящих ног, тупо смотрела на сложный рисунок мозаики на полу нашего фойе.

Букеты были обговорены, к завтрашнему утру они будут составлены. Черновики текстов у меня записаны на планшете, что одиноко болтался в сумке. Мокрый пиджак прилип к моей спине, но я все равно откинулась на колону, стоящую за моей спиной и закрыла глаза. Ненавистный день закончился, и я не могу себя заставить вернуться в свою квартиру к такому же ненавистному Венсану и его похоти.

Такой секс мне внушает страх! Я хочу ласки и заботы. Нужно что-то делать, только вот что? Я совсем не представляла, лишь печально смотрела в окно, где дождь стоял серой стеной.

Подъехала машина, я посмотрела вниз к подножию ступенек. Машина серебристого цвета молча мокла под дождем, из нее никто не выходил.

– За вами приехали. Проводить? – швейцар участливо наклонился ко мне, предлагая помощь в подъеме с пуфика, видимо мой горестный и опустошенный взгляд был красноречивее всех слов.

Венсана до сих пор съедает совесть, раз приехал за мной в такой дождь. Я оперлась на руку швейцара и еле протиснула ступни в набухшие от воды туфли. С кислой миной вышла на улицу и спустилась к машине. Капли дождя беспощадно били по макушке, отскакивая от сумки, которая грузно висела, и оттягивало мое плечо. Стекла машины были мокрыми и отражали здание за моей спиной.

Водитель быстро заметил меня, вышел из машины, накрываясь с головой своей ветровкой, подбежал и открыл мне дверь.

Мокрые волосы у меня зашевелились на голове и пытались подняться дыбом. Я сразу узнала этот выдающийся профиль. Это тот же мужчина, который обнимал меня в постели, когда все началось. От неожиданности и удивления, я даже открыла рот, чувствуя, как на язык стали попадать мелкие брызги от разбивавшихся капель дождя на моем лице.

– Ну что же ты, – мягко произнес этот высокий мужчина, держа открытой дверцу машины. Я оторопело повернулась и пыталась попасть ногой на коврик в машине. Может нужно было сначала сесть и перенести ноги внутрь, но сейчас мне явно отказывал интеллект.

Захлопнув за мной дверцу, он перебежал на свою сторону и быстро сел на водительское место. Отфыркиваясь и посмеиваясь, он попытался обнять меня одной рукой и поцеловать.

Я предупредила это движение, задержав его руку и внимательно посмотрела на него. Да, возраст около 55-57 лет. Нос с широкой переносицей, голубые глаза и мягкие морщинки, рассыпанные вокруг них. Внимательный взгляд, ласковая и обаятельная улыбка, крупные пальцы на руках с большими ногтевыми пластинами. Передо мной была моя вылитая, но давно забытая мечта.

– Ну как ты, любимая? – очень мягким голосом спросил меня, кто? Лиам? Пусть для меня будет Лиам.

– Прекрасно, – отказывающим мне повиноваться деревянным языком, смогла произнести я.

– Я звонил тебе.

Я закусила губу, вспомнив, как сбросила звонок со словом «Любимый».

Всю дорогу до дома я сжимала свои руки и не могла повернуть голову в его сторону. Краем глаза я видела его колено, видела пальцы, что лежали на руле, всеми фибрами души ощущала его близость, словно, мы соприкоснулись ореолами своей энергетики. Его границы которой, плавные и такие постоянные, мои – искрящиеся и мигающие.

Когда мы подъехали к знакомому подъезду, дождь прекратился, и я мгновенно выскочила из машины, предупреждая его движение к моей стороне дверцы.

Венсан! А если в доме Венсан?

Устав нажимать бессчётное количество раз на кнопку вызова лифта, я стремглав помчалась по лестнице. Примерно на девятом этаже я сбавила темп, медленнее миновала еще один пролет и до двенадцатого шла с дрожащими коленями, еле держась за поручни. В открытой двери стоял Лиам, придерживая ее для меня и с сочувствующей улыбкой глядя на мое раскрасневшееся лицо.

В квартире было тихо. Включился свет, и я увидела совсем другую обстановку. Теплый блеск шоколадный мебели в обрез тому цвету мебели из прихожей, которая только сегодня утром была перед моими глазами.

Ошарашено, я скинула мокрые туфли, прошла в гостиную, которая была в английском безупречном стиле. Вошла в спальню и узнала ту уютную комнату, в которой безмятежно лежала именно с этим незнакомым мужчиной.