Из посёлка, как он и обещал, мы добрались до монастыря на повозке. Ещё издали, увидев высокие башни обители, поднимавшиеся среди джунглей, я почувствовала радость. Мне всегда нравилось приезжать в это чудесное место и проводить время среди его величественных построек. Яркие одежды монахов среди серого камня были словно всполохи пламени. Статуи речных богов, украшенные цветами, казались лишь замершими на миг фигурами. А тихое журчание фонтанов успокаивало.

Настоятель встретил меня радушно, при этом не скрывал беспокойства.

– Царевна, богам было угодно, чтобы всё так сложилось, – сказал он при встрече. – К нам приезжали люди Галлайна, искали вас. Не знаю, откуда им стало известно, что вы должны появиться в монастыре.

– Что ты сказал им?

– Ничего, мне было не велено вас выдавать. Но, – он замялся и вытащил из широкого рукава конверт, – у меня для вас письмо. Сегодня утром прибыло с голубиной почтой.

Я взяла конверт и торопливо вскрыла его. Первое, что бросилось мне в глаза, размашистая подпись Горона под текстом.

Замысел отца всё меньше походил на тайный. Сначала похищение, теперь письмо Горона, отправленное туда, где меня никто не должен искать. Никто… При этом люди Галлайна успели наведаться в святую обитель. Не секретное убежище, а какой-то проходной двор! Я уже начинала жалеть, что пришла сюда. А прочитав текст письма, задумалась ещё больше.

“Моя госпожа царевна Аелия, смею сообщить прискорбные вести. Во дворце заговор. Ваш отец, славный правитель Элиом, взят под стражу и находится в темнице. Люди Галлайна отправлены во все концы на ваши поиски. Без Вас Астеру грозит полное подчинение и уничтожение. Нижайше прошу как можно скорее вернуться во дворец.

Ваш слуга

Первый советник правителя Астера

Горон”

Я перечитала текст несколько раз, боясь не так что-то понять или упустить. Хотя как можно ошибиться в таком коротком послании? Отец учил меня быть хладнокровной даже в самых сложных ситуациях, и я дала время, чтобы первая волна отчаяния улеглась. Часть меня была готова брать коня и верхом, в одиночку ехать обратно. Отец, темница, подчинение – сложно было бы подобрать более пугающие слова.

И тут другая часть меня, куда более вдумчивая и упрямая, оттеснила надвигающуюся панику. Именно Горон умел подбирать слова. Он всегда знал, на что обратить внимание собеседника, чтобы тот проникся его идеей. И, похоже, этого он добивался и сейчас. Рассчитывал, что я испугаюсь и прилечу в Астер на крыльях песчаной бури, как говорили караванщики.

Ну уж нет, если царевна и вернётся во дворец, то не таким способом, как все этого ждут! Мне нужно было время, чтобы успокоиться и всё хорошенько обдумать. Люди Галлайна побывали в монастыре, а значит, вряд ли вернутся сюда в ближайшие дни. Я попросила настоятеля отвести для меня комнату. Орден Пяти чаш всегда отличался лояльностью к царскому дому, и можно было рассчитывать на его поддержку.

Роль моего провожатого и временного опекуна досталась Хану. Получив все необходимые распоряжения, он повёл меня по длинным каменным галереям монастыря. Во внутренних двориках, которые мы проходили, на деревьях пели птицы. Монахи ухаживали за пышной зеленью садов. Было тихо и уютно, совсем не как в шумном Астере.

– Царевна позволит совет? – голос Хану вывел меня из задумчивости.

– Конечно, – я повернулась к монаху и встретилась взглядом с его непроницаемо чёрными глазами.

– Когда нельзя выбрать из двух, нужно найти третье, – он чуть заметно улыбнулся.

– Кто сказал, что я что-то выбираю? – я изобразила удивление.

– Человека, озадаченного поисками, всегда видно. Если бы это было не так, царевна сразу же покинула бы монастырь.

Он остановился у двери одной из келий и, сложив руки всё в том же жесте, которым приветствовал меня у реки, поклонился.

Оставшись одна, я переоделась в чистую одежду и вышла во двор, чтобы подумать. В тени деревьев стояла приятная прохлада. В искусственном пруду плавали золотые рыбки. Глядя на них, я размышляла.

Если Горон и был в сговоре с Галлайном, то их союз никак не вязался с моим похищением. Тот, кто отправил за мной возницу, не только знал планы отца, но стремился нарушить их. Возможно, он даже рассчитывал таким образом поссорить между собой стороны, только что договорившиеся о заключении мира.

Если бы похищение устроил Горон, он бы сделал всё, чтобы я не сбежала. Например, запер меня в куда более надёжном месте, чем старая башня с одним-единственным невнимательным сторожем. Да и вряд ли стал писать с просьбой вернуться во дворец. Кроме того, его письмо наводило на мысли, что он считал местом моего укрытия монастырь.

С какой стороны я бы не подходила к ситуации, в ней не хватало действующих лиц. Был ещё и приказ отца, строго запрещавший мне возвращаться в Астер без его указаний. Распространялся ли он на подобные ситуации?

У моих ног лежала сумка, которую я старалась не выпускать из вида. Камень по-прежнему лежал в ней среди вещей. Прикоснувшись к нему, я обнаружила, что он снова стал холодным. Как будто потерял интерес к происходящему и уснул. Эти мысли вызвали у меня улыбку. Странно было думать об артефакте, как о живом существе. Хотя древние легенды наделяли магические предметы чуть ли не разумом.

Внезапно я поняла, что совершенно ничего не знаю о Вороновом камне, кроме легенд, которые мне рассказывали в детстве. А ведь считалось, что некоторые из вещей заклинателей способны пагубно влиять на человека. Что если завтра я проснусь с рогами на голове или попаду в неизвестное мне место?

Стоило разузнать об артефакте подробнее, а в монастыре, как я помнила, имелась обширная библиотека. После ужина я попросила Хану проводить меня туда.

– Я могу как-то помочь царевне? – проникновенно поинтересовался он.

– Пожалуй, да, – я смотрела на уходящие в темноту стеллажи со свитками.

Полки были помечены символами, в значении которых я мало что понимала. Культ богов реки Ора был очень древним и сохранил письмена, утраченные моими современниками. Мёртвый язык, который поддерживали только монахи ордена Пяти чаш.

– Я хотела бы почитать о Вороновом камне. Найдётся здесь что-то о нём?

– Разумеется. Но только о камне? Или посохе тоже?

– И посохе, – кивнула я в ответ на лукавый взгляд Хану.

Я читала за столом при свете лампы. Монах бродил в недрах библиотеки, временами выплывая оттуда, будто молчаливое пыльное привидение, с очередным новым свитком в руках. Вскоре я уже знала, что последние упоминания камня были старше меня почти на три сотни лет. Он бесследно исчез в степях значительно западнее Астера после войны с народом пустоши.

О войне было известно всем, но я сама никогда не видели обитателей пустыни. Зло, о котором мне твердили с детства, казалось мне иллюзорным. Отец посылал в Великую пустошь караваны для поиска драгоценных камней. Иногда охотники уходили туда за ценной кожей ночных ящериц, которая переливалась и мерцала, как звёздное небо. Да, иногда люди пропадали и не возвращались. Но мне не приходилось слышать о нападениях. В песках было и без того множество опасностей, куда более обыденных, чем мифический народ.

И в то же время Галлайн готовился к походу на восток. О нём говорил Горон, упоминал отец. Было бы странно сомневаться в их знаниях.

– Хану, – позвала я в темноту.

Монах скоро появился, шлёпая сандалиям по каменному полу.

– Да, царевна, – он положил на стол ещё три свитка, – я нашёл ещё легенды о камне.

– Есть ли карты Великой пустоши?

– Нет, все карты находятся во дворце Астера в распоряжении правителя Элиома.

– Ясно, – вздохнула я, почувствовав, как обрывается ниточка. – А что есть о посохе, в котором использовался когда-то камень.

– Есть упоминания, но мне нужно время, чтобы поработать с архивом.

Сил дожидаться Хану у меня уже не было. Побег и насыщенный эмоциями день забрали силы. Я решила оставить вопрос до утра и отправилась к себе. Хотелось спать, глаза закрывались сами собой.